Александра Заскалето - 10+1. Рассказы о вымышленных людях в невымышленных местах Страница 10

Проходя мимо торгового центра, слушая васькины рассказы про какие-то там очередные соревнования и «любуясь» разбитым носом друга, Дима, в который уже раз, подумал, что, если бы не он (гомосек и заднеприводный придурок, как называл его отец), у Васьки была вполне нормальная жизнь…. Был бы сам Дима жив сейчас? Сложно сказать.

***

Это странная и необычная, во всех отношениях, дружба началась, когда обоим было по десять лет. Вася уже тогда занимался спортом, причем очень серьезно, почти каждый день ходил на тренировки, выигрывал соревнования и все в таком духе. Во дворе он почти ни с кем не дружил, просто не было времени. Общался он только со своими одноклассниками, и то не со всеми, а еще с ребятами из секции. Но это все было не то, близкого друга у него на тот момент не было: в детстве Вася был неразговорчив. За его замкнутость и молчаливость детвора прозвала его Тормозом, он же, в силу воспитанности, всегда пропускал это мимо ушей и никому не отвечал на обидные слова. Дети жестоки. Вася знал это, так его научил отец. Он объяснил, что, если ты отвечаешь на оскорбление, то поощряешь обидчиков, а если все время будешь игнорировать, то недругам их же дурость скоро надоест и они отстанут.

Димку такому никто не учил. Поэтому, когда Вася встретил его в первый раз, он был весь побитый, в порванном свитере, но пытался отбиваться от троих обидчиков палкой.

– Тряпка!

– Слабак!

– Урод!

Те, кто нападал на хилого парнишку, помимо тумаков, одаривали его еще и бранью. Вася хотел было пройти мимо, но тут его взгляд встретился со взглядом Димы: Вася еще ни у одного сверстника не видел такой тоски и обреченности в глазах, на него как будто смотрел умирающий щенок. Вася долго разбираться не стал, он подошел и заслонил собой парня:

– Сидоровы, че вы к нему пристали? – Вася знал этих хулиганов, они были из соседнего дома, только имен их не запомнил.

– Тормоз, че ты лезешь? – обидчики тоже знали Васю, и хоть не убежали сразу в страхе, но палки свои побросали. – Ты за эту девку будешь заступаться?

– Я вам просто скажу, что если будете его бить, я буду бить вас, поняли?

Шантрапа поочередно плюнула ему под ноги и свалила. Вася так и знал, что с ним они драться не станут: хоть они глупые, но не полные дураки. Когда Сидоровы ушли, Вася обернулся к избитому мальчику.

– Тебе сильно досталось? – парень смотрел на него во все глаза. – Держи, дома пришьют, – протянул Вася ему оторванный рукав.

– Спасибо, – сказал мальчик, взяв рукав. Он поднял с земли потрепанный портфель, поставил его на скамейку, которая стояла неподалеку, и начал собирать журналы, разбросанные вокруг. Вася стал ему помогать. Журналы были все женские – на каждой обложке была тетенька в красивой одежде. Вася подержал один в руках и рассмотрел внимательно несколько страниц.

– Это для сестры, – буркнул смущенно мальчик, когда Вася отдал ему журнал.

– А почему они назвали тебя уродом, ты ведь не страшный, а наоборот красивый? – простодушно спросил Вася.

Мальчик сразу покраснел, и на лице отразилось некое подобие улыбки, которая правда, тут же исчезла.

– Они дураки просто, вот и все. Злые и дураки, – мальчишка нахмурился и сел грустный на скамейку. – У меня во дворе тоже все дураки. Одна девчонка как-то докопалась, что у меня ресницы слишком длинные для мальчика, я ей сказал, что она страшная. Так ее брат меня потом побил. И что они после этого, не дураки разве? – спросил со слезами в голосе мальчик.

– Наверное, дураки, – ответил Вася.

– А тебя они почему тормозом назвали? – вспомнил мальчик недавних обидчиков.

– Потому что дураки, – ответил Вася и мальчик засмеялся. Васька сам стал хохотать, так и не поняв, отчего. Наверное, потому, что они оба с этим мальчиком поняли, что все злые дети – дураки.

– Меня Вася зовут, – сказал он, когда перестали хохотать.

– А меня Дима, – мальчик протянул руку.

– Хочешь, я с тобой до дома пройдусь, чтоб никто больше не побил?

– Спасибо, только я не хочу домой, – Дима погрустнел, а потом неуверенно добавил: – Дома щас просто нет никого.

– Тогда пошли ко мне. У меня дома папа. Он, кстати, доктор наук, – гордо сказал Вася. – Он нас покормит.

– А он не будет ругаться, что ты меня привел?

– Неа, он вообще никогда не ругается. Он мне все объясняет. Вот и я ему все объясню.

Дома Вася познакомил Диму с папой, Петром Анисимовичем, которому все объяснил, – и про драку, и про рукав, и про то, что у Димы никого нет дома, а они голодные. Васин папа нового друга сына принял радушно, накормил, показал дом, где было много комнат и много книг, очень много книг. А еще пианино, большой телевизор и два маленьких, на стенах висели какие-то портреты старых дядек, карты, грамоты – все вперемешку. У Васи была большая отдельная комната с грушей, шведской стенкой, небольшими гирями, матом – в общем, половина комнаты напоминала спортзал.

В этот первый день в квартире Васи и его семьи Диме очень понравилось, но он и не думал, что потом полжизни там проведет. С первого дня знакомства мальчики стали лучшими друзьями. Они были очень разными – Вася молчаливый, скромный, сосредоточенный и упертый. Дима – любознательный, разговорчивый, неусидчивый. У Васи, кроме папы, никого больше не было, так сложилось. У Димы были мама, папа, сестра, две бабушки и два дедушки, но ни о ком из них мальчик никогда не рассказывал. Объединяло ребят одно – они всегда говорили то, что думали, особенно друг другу.

После пары недель их знакомства, когда Дима в очередной раз обедал у Васи и его папы, Петр Анисимович вызвал нового приятеля сына на разговор. Как и было заведено в семье доктора наук, он не стал выпроваживать Василия из кухни под надуманным предлогом, а просто сказал, что пришло время им с Димой познакомиться поближе. Когда Вася, пошел делать уроки, его папа спокойно спросил Диму:

– Твои родители тебя бьют?

– Нет, – сказал Дима, опустив голову.

– Дим, ты меня пойми, я не хочу лезть не в свое дело. Просто ты первый мальчик, с которым Васе удалось подружиться, – вздохнул дядя Петя. – Все остальные дети его либо обзывают, либо боятся, либо завидуют. И я очень хочу, чтобы у него был настоящий друг…, такой как ты, но я должен знать, что ты однажды не исчезнешь, потому что сбежишь из дома из-за того, что родители тебя бьют. Или еще по каким-то причинам.

Дима молчал.

– Скажи правду, почему ты так не любишь возвращаться домой?

– Я, между прочим, тоже Васе завидую, – буркнул Дима. – Но не так, как все остальные.

– А как?

– Я тоже хочу, чтобы у меня был такой папа….

– Доктор наук? – слегка улыбнулся Петр Анисимович.

– Нет. Папа, который все объясняет и все понимает.

– Значит, бьет тебя папа?

– Нет! … Нет, меня никто не бьет, – поспешил добавить Дима. – Петр Анисимович, они меня не бьют, честно. Они просто не любят меня, совсем. И обзывают все время, особенно папа.

– Почему?

– Я не знаю. Они с мамой ничего толком не объясняют мне. Они говорят, что я не похож на мальчика, что я слишком слабый, что я не могу за себя постоять, папа даже однажды меня плохим словом назвал.

– Каким?

– Я не хочу говорить.

– Ладно, а за что он тебя так назвал? – Дима покраснел до кончиков ушей, но все же решил открыться:

– Я мерил мамино платье и туфли, просто… мне просто очень захотелось посмотреть, ну что получится. А… а папа…. Я не знал, что он уже с работы вернулся, он увидел и сорвал с меня «бабьи шмотки», как он сказал. Ну и потом долго ругался и матерился.

– А мама тебя разве не защитила?

– Нет. Папа рассказал все маме с сестрой и с того дня они со мной практически не разговаривают. Они… они говорят, что лучше бы я родился девочкой, а еще лучше, если бы я не рождался вообще, – после этих слов Дима стал плакать. – За что они так, дядя Петя?

Петр Анисимович обнял Диму и стал его утешать. Он ничего не говорил, пока мальчик не успокоился. А потом налил ему чаю, достал конфеты и попытался объяснить, почему его не любят родители.

– Понимаешь, Дима, не все люди одинаковые, и не все мальчики одинаковые. Кому-то нравится бокс, карате, спорт в общем, а кому-то рисование, музыка, мода…

– Девчачьи штучки – так все это мой папа называет, – вставил грустно Димка.

– Кто-то это и так называет, хотя это не значит, что модой могут интересоваться только девочки. Взрослые ведь тоже разные. Вот твои родители – они просто не знают, что есть разные мальчики, поэтому ты для них другой, а другой – значит, плохой и странный. Так, по крайней мере, они считают. А я, например, много читаю и знаю, что во все времена были мальчики, которые отличались от сверстников, любили совсем не то, что все остальные и так далее.

– Но ведь это не значило, что они плохие или… или уроды?

– Нет, конечно, нет. Ты просто должен понять, что можешь быть каким хочешь, но иногда это придется скрывать…. Так устроено в этом мире, вернее, в этой стране.