Валентин Николаев - Собрание сочинений в двух томах. Том I Страница 11

В конторе все ходуном ходило. По лестницам носились мастера, инженеры, трясли какими-то бумажками, на ходу подписывали их, кидались к телефонам, кричали, хлопали дверями…

Стрежнев после лугов поначалу даже оторопел, растерялся, пока не понял: весна, горячка – у всех дел по горло. Надо ремонтировать боны, завозить такелаж, отзывать из отпусков рабочих, отправлять бригады на сплав… Весенний угар! Так бывало всегда, перед каждым вскрытием Унжи.

И Стрежневу стало как-то неловко за себя, за свой катер, за то, что самого нынче по-настоящему не захватила, эта радостная суета…

Он надеялся, что увидит главного инженера где-нибудь в коридоре, тот сам подойдет, и тогда завяжется разговор.

Но, странное дело, народ попадался какой-то все незнакомый, молодой, хорошо одетый. «Молодые инженеры», – подумал Стрежнев.

Поразил его мастер рейда. Это был молодой инженер, присланный три года назад из Москвы отрабатывать после института. Все три года он просился обратно, но его не пускали. И человек, которому не было еще и тридцати, пропадал прямо на глазах. Нынче он стал еще хуже: шел расхлябанной походкой, некрасивое, по-козлиному длинное серое лицо его было постно и имело такое выражение, будто человек ненароком хватил кислоты и все нутро у него начисто выболело.

«Ох, путаники… – выругал Стрежнев не то инженеров, не то тех, кто их здесь держит. – Отпустили бы давно, раз ему в министерство надо. И чего неволить, неужели не видно, что из него работника не выйдет: третий год, как тень ходит. Еще умрет тут, даст заботы…»

Стрежнев скорее пошел наверх. И хорошо сделал: там сразу же попались знакомые сплавщики, мастера. Здоровались, спрашивали, закуривали… И Стрежнев поотмяк душой.

Но тут же снова все побежали по своим спешным делам, и Стрежнев опять остался одни. Он ринулся было к главному инженеру. Но того не оказалось – был у директора.

А Стрежнев не мог уже ждать – побежал снова в низ в отдел кадров, с твердым намерением плюнуть на все, звонить в затон. Но только он взялся за трубку, как услышал сзади:

– Вот он!..

Стрежнев обернулся. В дверях стояли линейный и сам Чижов из затона.

– Ну, кому хотел звонить? – спросил, подходя, начальник.

Был он сегодня приветлив и весел чего Стрежнев никак не ожидал.

– В затон, – ответил Стрежнев.

– Говори так.

– Да что, Василий Иваныч! – загорячился Стрежнев. – Ни котельщиков, ни сварщиков, ни домкратов!.. Чай, поднимать надо! Топит!.. Что вы на самом деле, кинули на пустоплесье и ладно! Голыми руками не сделаешь…

– Ну, ну, ладно, – улыбнулся Чижов, – собирайся, поедем. Все тебе привезли. Пошли поглядим, что там у вас.

Возле конторы стояла машина. Начальник сел в кабину, Стрежнев залез в кузов. Там валялись два домкрата, согнутый корытом дубляж, мешок с углем, спасательные круги и нагрудники, паяльная лампа…

Как только остановились возле катера, начальник выскочил на луговину, немного поглядел на катер и сразу же сказал:

– Ну, давайте поднимать.

– Сейчас? – удивился Стрежнев.

– А чего ждать?.. Нас как раз четверо. По двое на домкрат, и пошло…

– Ну, давайте, давайте, сейчас зарядим… – не переставал удивляться Стрежнев.

Он оживился, подтаскивал припасенные подкладки под домкраты, Семен тем временем сбрасывал с катера ломы, запасные рукавицы для начальника.

Мигом зарядили домкраты под скулы катера и начали выхаживать.

Стрежнев крутил в паре с линейным, а Семен с начальником.

Сначала шло легко, только успевай перетыкать ломы в отверстия домкратов.

– Веселей, веселей, Николай Николаич! Отстаете!.. – шутил Чижов.

Сам же налегал на лом изо всей силы, даже из пальто выбился, бросил на гриву, остался только в кителе.

Стрежнева брала одышка, но он не хотел поддаваться и вместе с линейным бегал бегом. Нос катера медленно отрывался от шабашки, а крутить становилось все тяжелее. Стрежнев никак не ожидал такой прыти от начальника: «С чего бы это, такой добрый? Не подвох ли опять какой?..»

Когда днище катера приподнялось над шабашкой четверги на две, Чижов сказал:

– Хватит, оставьте на завтра!.. – Тяжело дыша, он взял Семена за полу. – Дай-ка фуфайку, погляжу…

Когда вылез из-под катера, вслух подумал, ни на кого не глядя:

– Шабаш, видно, этому катеру. Уездили. Списывать придется… Дубляж ставить тоже не больно ладно. Да еще на перевоз, людей возить… Ладно, варите. Поглядим…

– Так, а где сварщик-то? – вскипел Стрежнев, Чижов растерянно поглядел на него.

– А и у нас нет. Самим в затоне не хватает, в три смены варим.

Он опять задумался, потом повернулся к линейному, сказал:

– Вот что, Олег Павлыч, надо будет здесь взять, в гараже, Степана. Он хорошо варит, и катера, говорят, варил… Да, так и сделаем. Я скажу главному. А ты сходи к нему завтра с заявкой. Ну, поехал. Вон уж солнышко-то за крест задевает. Засветло до дому добраться бы… Дорогу совсем развезло. Грузите лишнее на машину, круги старые бросайте… Чего еще, говорите, пока не уехал…

– Так ведь людей надо, поднимать-то, – сказал Стрежнёв.

– Надо… и крепких ребят, – ответил Чижов. – Одышка здесь берет. А вот что! Федора с брандвахты попросите.

– Так нам совестно просить-то уж его: топоры давал, бревна пилить подсоблял, – сказал Стрежнев и украдкой глянул на начальника. – Чего ему бесплатно-то чужое дело ломить. Чай, у него брандвахта, окалывать надо. Да и еще человека до пары нужно.

– А вот, линейный! – кивнул начальник на Олега – Денек поработаете вместе. Веселее. А Федору Олег Павлыч, составьте табель. Сколько дней отработает, так и оплатим. И пусть не боится, помогает, коль такое дело. Ну, уголь, круги сняли? Поехал… Чего еще, говорите… Котельщиков пришлю. Да, чуть не забыл!.. Вот, распишитесь, деньги привез. Вам еще долго тут жить. Вот что. Олег, давай еще требования три подпишу на всякий случай, чтобы не ездить в затон из-за одной подписи. А склад у вас туг под боком…

Он подписал на колене требования, встал на подножку кабины, крикнул напоследок:

– Садитесь, кто? До брандвахты подвезу.

– Да, чай, прибраться надо! – с досадой ответил Стрежнев.

В кузов залез только линейный.

Затаскивая на катер новые, пахнущие свежей краской спасательные круги и ребристые спасательные нагрудники, Стрежнев думал: «Заигрывает… Поднимать сам стал, денег привез… Наверно, думает, вот все сделаем, так и на всю навигацию оставит. Мол, поработай, Стрежнев. Как не так! Столкну – и все. Пусть ведут в затон, да движок вынимают, в цех везут…»

Дума о начальнике не покидала Стрежнева и дорогой, и на брандвахте: «Так он и поднимал-то только затем, чтобы доказать, что вот, мол, видите, как легко – поднимете без людей, одни. Вот плут!.. Ну, не на того нарвался».

Сварщик ушел за глухарями

Через два дня катер приподнялся нал гривой – прямо и прочно стоял на клетках.

А в каких-то пяти шагах за его кормой дышала холодом широкая мрачная закраина. Рядом с катером на бугорке вдавился в луговину тяжелый куб сварочного аппарата. На потемневшем от сырости столбе электролинии был прибит временный рубильник; к нему от аппарата ужом проползал по траве старый кабель.

Сварка намечалась на воскресенье утром.

Все было готово еще с вечера: аппарат проверен, места будущих швов зачищены. Двое котельщиков из затона ночевали у Семена и Стрежнева.

Чуть свет все четверо были на берегу. Семен достал из машинного отделения электроды, положил их на борт катера, сел ждать, сварщика.

Стрежнев сходил, поглядел метку, выдернул ее и бросил в закраину – вода лезла против всякой меры. Он постоял в раздумье и тоже сел на обрубок рядом с котельщиками. Ждали. Утро было волглое, теплое.

– Что-то долго нет, – в нетерпении сказал Семен.

– Подожди, дай позавтракает, – стараясь успокоить и себя и всех, ответил Стрежнев. – У него ведь не у нас – не горит.

Сидели. Прошло полчаса… Час.

Семен сходил в кубрик за биноклем и время от времени внимательно прошаривал всю дорогу вплоть до леса.

– Идет! – наконец крикнул он сверху. – В лога спустился… Сейчас еще погляжу: закрыло. Так это не он!.. Линейный…

Олег подошел виноватый, злой.

– Ну, что?! – Стрежнев привстал ему навстречу. – Идет?..

– За глухарями ушел…

– Фи-и-и-уу!.. – присвистнул Стрежнев и сел. – Ладно, подождем. Не к спеху… А может, дядя придет, заварит…

Семен слез с катера.

Все в недоумении молчали. Семен прочищал прутиком ручеек возле сапога, не разгибаясь, спросил:

– Так он что, не знал?

– А он всю субботу глядел в окошко и все думал: «И когда это транспортники придут?..» – со сдерживаемым раздражением ответил за линейного Стрежнев и вдруг вскочил. – Так вы что?! Как запрягать, так и лягать? Раньше-то нельзя было известить?!

– А ты не ори! – вскочил и Олег. – Заявка отдана еще в пятницу! Начальнику гаража под нос сунул!..

Стрежнев спустился в машинное. За двигатель браться было бессмысленно: только начнешь – придет сварщик. Да и не намерен он был его ремонтировать. Считал про себя: «Когда спустим на воду, вскроем блок цилиндров, разберем насосы – будет сразу ясно, что надо буксировать в затон: наверняка все нутро избито. А в затоне сделают и без нас…»