Алексей Губарев - По зарубкам Золотого демона Страница 12

Кстати, если затронуть о таланте Гоголя, то вот серьезный конкурент ему сам «гоголь-моголь» – преотменнейший десерт, особенно если желтки изъяты из деревенских яиц, а сахар непременно Краснодарский. Почему сахар с полей Кубани? Послевкусие и аромат у него особенные. Маленечко ванильные что ли? Даже водочку им закусить не грех. Если в «гоголе-моголе» эти ингредиенты соблюдены, не лень хорошенечко взбить миксером, то вам не забыть вкус этого милого месива.

Что есть сам по себе случай? В обыкновении случай приравнивается к событию, но далеко не к каждому. События в основе своей невзрачны, они подобны вязкой серой массе, ну «навродь» армейского киселя. Поэтому вкус у них весьма опосредован, хорошо знаком и к ним мы привыкшие. Но вот исключения в среде событий способны взбудоражить нас, и даже разбудить у многих нездоровое воображение.

Отсюда вытекает и случай, который нами отождествляется с событием, но не просто событием как таковым, а с из ряда вон выходящем. Что есть суть события? Суть события заключена в деянии, и, как правило, в деянии существа разумного, а не какого-то там зверя или безумца. Повседневные деяния разума мало ощутимы, но вот если какой выходке сподобиться, тут уж случай возникает во всей своей красе, как салют в Кремлевском небе. И такое твориться в эти минуты, такой разухабистый «балаган» разведется, только держись!

Что касаемо простецкого житейства, ну повседневности, тут случай весьма редок. Ну разве что где семья развалится, или авария какая. А вот на рыбалке дело другое. Тут все что ни есть авария, все здесь и есть тот самый случай. Тут всевозможных интересностей уйма. Даже присутствие стороннего наблюдателя уже что ни есть случай, а уж участие в рыбной ловле безо всяких оговорок – случай.

Про сам вылов, клев, вываживание, или, не дай бог, сход рыбины промолчу. Такое вытворяется в такие моменты на водоеме, уму непостижимо. А что у рыбацкого ночного костра? О-о-о! Это особое. Это не менее как царство! И какое это царство! Царство это прямо таки распрекрасное, царство рассказок и небылиц.

Довелось мне вот как-то свидетелем одного случая рыбацкого быть, о котором трудно умолчать да у костерка не поведать окружающим.

В своей чудаковатости это событие в рыбацкой жизни разрядом ну ни как не ниже из ряда вон выходящего случая. А произошло все вот как.

Погодами в тот раз заправляла середина дальневосточного ноября. Период подобрался как нельзя кстати безветренный и солнечный. Да еще пронесся слух, будто бы чебак, это местное название простонародного язя, мигрирует. Попасть в этот момент на реку большая удача. Улов гарантирован.

Полноценно в свои права зима еще не вступила, но уличные термометры уже выше минус пятнадцати градусов не поднимались. Это скорее было время поздней осени. В тайге к этому времени основательно обосновался снег, а реки сковал уже довольно прочный лед. На Дальнем Востоке грань поздней осени и начала зимы настолько незримы, что создается впечатление отсутствия осени как таковой. Но в такие деньки, когда солнце и безветрие правят свой бал, жизни можно только радоваться.

На эту-то осеннюю миграцию чебака как-то и подобралась неплохая веселая компания. И решила эта компания рвануть в Солнечный район к поселку Горин на реку со странным названием Девятка. Порыбачить от души в общем заблажилось товарищам.

Если замолвить о самой реке, то она мало походит на полноценную реку. Это скорее речушка со слабым течением и она самая теплая из всех речушек Солнечного района. Рождает ее у горы Кадан озеро Эворон. Дело в том, что эта речушка истекает из этого озера. Местные думают, что называется она Девяткой якобы потому, что в озеро Эворон втекает восемь речек, а вытекает она одна. Но это неверно. Более правильное ее название кроится в названии нанайского стойбища Хоенда (болото), некогда существовавшего в этих местах. «Болотинка» для нее было бы много вернее. Но неправильности произношения и перевода приклеили к ней название Девятка. Большая ее половина петляет по широкой заболоченной пойме, но компания знала места, где медлительную речушку сжимают предгорья. Там и перекатики незначительные имеются и течение пошустрее. Тут, если что, можно и сижка блесной прихватить, налимчика подцепить, щучку небольшую выудить. Что же до чебака, тут как повезет. Может так статься, что и не утащишь баул переполненный, хотя если в основном считать, то пяток другой этих рыбок и точка.

Употреблять спиртное друзья, как водится для настроения, принялись как только уложили нужный рыбацкий скарб в багажник и уселись в машине. На закусь непременно стратегическое сырье – сало. Ну не совсем сало, конечно. То на Украине сало, а на скудном Дальнем Востоке так, тощий подсалок какой-то, но как закусь вещица терпимая.

Среди компаньонов был один типаж с «интересинкой». Всю дорогу он трясся над своей поклажей. В этот раз пил он малыми дозами, шутил мало, в основном огрызался. Свой груз он положил поверх «всехнего». Всю дорогу зорко следил за своим баулом, и все попытки притронуться к своей поклаже отбивал как контру. На фоне расслабляющихся товарищей было видно, что он осторожничает. Это вызывало у его друзей нездоровый интерес, и было поводом для шуток и насмешек в его адрес. Но он терпеливо сносил все выходки этих близких и так любимых им «обормотов».

До «рыбного места» добрались без дальневосточных особенностей, с юмором и размеренно употребляя горячительное. Девятка, встретившая компанию, была довольно густо усеяна романтическими страдальцами. С шумом и гиканьем вырвавшись из, нагретого до умопомрачения и надолго пропахшего спиртным, джипа на свежий воздух тут же на капоте накрыли импровизированный стол. Через полчаса основательно подогретая компания достойно обмыв свой приезд на рыбалку, балагуря и смеясь, экипировавшись самым необходимым, разбрелась по излучине реки. Каждый начал подыскивать место по своему опыту и видению рыбацких проблем для лунки. Кто определился начал бурить или крушить лед, кто еще сомневался просто бороздил снег, старательно удаляясь от нахоженных троп. При этом каждый что-то кричал, посмеивался и подшучивал над другим. Смех и гомон с такой силой повисли над рекой, что вскоре равнодушных не осталось. Притихшие было рыбаки, встрепенулись и включились во всеобщее веселье. Некоторые начали приглашать вновь прибывших и угощать их стопкой другой под кусочек деликатеса. Других сами новенькие настойчиво тащили на свой «табор» к угощению. В общем, рыбалка приобрела особый дальневосточный оттенок, где все неожиданно становится общим и любая разновидность обособленности не приемлема.

Наш же герой не пошел бурить лунку. Он выдержал получасовую паузу, затем, аккуратно взяв свои пожитки и оставляя за собой глубокую канаву в снегу, побрел к берегу, где разрослись деревья. Естественно, что от особо зорких взглядов это не ускользнуло. В спину ему понеслись яркие шуточки, затрагивающие экологические вопросы природы, и прибаутки о естественных надобностях по тяжелому и об отхожих местах.

Но нервная система нашего героя достойно справилась с этой осадой, и он спокойно углубился в заросли.

Там он вытоптал небольшую полянку, расположил свою ценную, так тщательно оберегаемую, суму и начал набирать костер. Развел костер он мастерски. Не было ни какого сомнения в том, что если бы ему довелось это делать в бурю, то не разжег бы пламя с первой спички. Береста вспыхнула как порох, а грамотно сложенный сушняк, некоторое время, отработав как хороший термос, загорелся без всяких. Пока разгорался костер, он вытащил из походной сумки огромную глубокую сковороду, разделочную доску, крупного помола соль, небольшую пластиковую бутыль с нерафинированным подсолнечным маслом, пару головок репчатого лука и большой пакет со свежениной. Накануне рыбалки он через знакомого раздобыл внушительный, отменно смотрящийся, еще влажный мясной «шмат» с прослойкой в два пальца сала только что забитой свиньи.

Отчего ему взбрело именно в этот раз «покулинарить» на рыбалке, а не заняться ловом как все он не знал. Просто вот «взбрендило» ему и все тут. Наверняка если бы он не достал свеженины ничего подобного бы не произошло. Но на то он и случай, чтобы в одно время воедино непостижимым образом сплелись все факторы, приводящие к неординарному событию.

К тому моменту, когда костер набрал силу мясо и лук были нарезаны. Красивой горкой на разделочной доске лежали аккуратные ломтики мяса, а рядом кольца репчатого лука вырисовывали затейливый узор. Выровняв кострище и влив немного подсолнечного маслица, он поставил в костер на довольно большой огонь сковороду. Как только масло начало «разбросчиво стрелять» раскаленными брызгами он заполнил сковороду нарезанной свежениной. Сразу же зашипело, заскворчало. Вкусно шибануло дивным ароматом жареного мяса. Как только низ ломтиков покрылся бронзовой корочкой он, ловко орудуя ножом, перевернул, следя чтобы не пропустить ни один кусочек. Затем поверх основательно прорумяненных обжарок свеженины он насыпал дожидавшейся своего времени репчатый лук.