Алексей Губарев - По зарубкам Золотого демона Страница 13

Пока наш герой «кулинарничал», на реке происходило мало понятное случайному зрителю и необратимое действо. «Огненная вода», так старательная помещенная в организмы «оболтусов» неожиданно «вышла» вместе потом, обильно оросившим их лица во время ударной борьбы со льдом. Свежий загородный морозный воздух в буквальном смысле расщепил в них последние остатки сивушного духа. Воспользовавшись этим позорным отступлением опьянения, его место быстро занял азарт. Над рекой сначала начал, а затем и вовсе сошли «на нет» шум, гомон, смех. Рыбацкий азарт это особое состояние человека. Смесь чувств буйствующих в душе любого рыбака ввергнувшего себя в пучину азарта абсолютно невообразима. В запале азарта даже наш герой был оставлен в покое. Клев был обычным для Дальнего Востока. На Дальнем Востоке клев весьма оригинален. Как обычно он бывает вчера или завтра. В момент же вашего присутствия на реке или озере его как правило, нет. Поэтому случайно пойманная рыбья мелюзга радует и на перекурах растравливает присутствующих на рыбацкие небылицы.

Тем временем на сковороде лук начал приобретать румяный оттенок. Наш герой пододвинул свою суму и торжественно, соблюдая величайшую осторожность, извлек из нее пакет с тремя десятками свежих домашних, тут я позволю заострить ваше внимание не «магазинских», а именно домашних, яиц. Вы догадываетесь, что произошло дальше?

Я вынужден сделать некоторое отступление и немного поговорить с вами о яичнице.

Какая вот она бывает, яичница-то?

Перво-наперво скажу, что если из фабричных яиц и на масле из магазина сотворить жареное месиво, то это не есть яичница, как бы вы не изгалялись. В повседневности россиянина это, как правило, особый тип – «подметочная» яичница. Жарится она на скорую руку, на чем попало и из абсолютно никудышних яиц.

Это ядовитая, убийственная смесь. С большим натягом это гастрономическое чудо можно обозвать просто жареными яйцами или слабым намеком на глазунью.

Просто яичницей имеет право называться блюдо исключительно из деревенских (домашних) яиц и на домашнем сливочном масле. Настоящая же яичница жарится только на свиной свеженине и для этого блюда пригодно только деревенское яйцо. Никакие американские с беконом, украинские на сале или шкварках, ни приправленные зеленью яичницы и омлеты не имеют права называться настоящими, кроме как яичница на свиной свеженине. Вы уж поверьте мне.

Вообще в запасах кулинарии есть множество прекраснейших блюд из яиц. Самое простецкое из них это вареное яйцо. Вареное яйцо не едино в своем существовании. Есть несколько десятков вариантов этого блюда, как то всмятку, в крутую и прочее.

Среди более сложных блюд из яиц в первую очередь можно выделить разнообразие омлетов, которых более двух сотен. Боже, каким же прелестным вкусом обладают некоторые блюда из яиц! А как они смотрятся! Это же шедевр!!! Ну…?

Наиболее популярен классический французский омлет, реже с зеленью или фаршированный. Высшими из омлетов смело можно признать «Кордон блю», «Пуляр» и шоколадный. Большое разнообразие блюд из этого продукта венчают яйца «Орисини» и «Фриттата с цуккини». Яйца жареные со свежими помидорами и «Пармантье» по вкусовым качествам вне всякой конкуренции. Вы понимаете, о чем речь и к чему я клоню, если вы конечно человек адекватный и без претензии?

Вернемся же к нашему герою.

Румяная свиная свеженина, выжарившись, наполнила сковороду прозрачным шипящим желтоватым салом. Утопая в нем, куски свеженины хорошо прожарилась, лук стал золотистым, а источаемый аромат слегка хмелил. Если бы возникло вдруг какое-нибудь дуновение или колыхание в воздухе, то событие провалилось бы в самом его зачатке. Если бы прекрасный аромат достиг бы носа одного из участников, он незамедлительно бы исследовал причину этого запаха и сюрприза бы не получилось. Но, на то и торжество случая. Аромат остался недосягаем до рыбачьих носов.

Наш «мастер» быстрым движением снял сковороду с костра, разгреб его так, чтобы сбилось пламя, и вернул сковороду на место, но уже не на пламя, а на жар тлеющих углей.

Ловко разбивая яйца, он выложил их на сковороду и все это плотно накрыл крышкой. Блюдо он держал на углях до того момента, когда по краям белок не опоясала кружевная поджаристая корочка, а ярко оранжевые желтки только-только тронула пленка сварившегося белка, но сами желтки под нею остались жидкими. Как только это было достигнуто, герой схватил сковороду и помчался с нею на табор, звонко оглашая затихшую реку приглашениями отобедать.

Его дружки, видя как он, держа что-то в руках, несется к машине и ощущая организмом, что пришла пора восстановить рыбацкий уровень алкоголя, побросали снасти и тоже галопом рванули на «табор».

Когда все собрались на «таборе» и образовали плотный зрительский круг наш герой снял крышку со сковороды. Минуту стояла гнетущая тишина. Шок и особенно выражение лиц, в который повергло рыбачков увиденное, описать невозможно. Застывшие, обомлевшие рыбаки выглядели настолько шкодно, что у постороннего вызвали бы обидный смех.

Представьте эту картину сами. Самый разгар зимней рыбалки и на тебе – настоящая еще дымящаяся яичница да во всей ее красе. Вот она, не на картинке, а в живую и парит на сковороде. Эффект превзошел все ожидания…!

Казалось земля прекратила свое извечное вращение. Ну, скажите? Ну, кому может прийти в голову на рыбалке изжарить яичницу? Да не простую, а самую что ни на есть настоящнейшую! А?

Почти одновременно все свидетели происходящего сделали глубокий вдох и …

И округу буквально расколол дикий хохот переходящий в рев и у некоторых в истерику. У двоих потекли слезы, трое других, схватившись за животы, загнулись в дугу. Самый впечатлительный упал, сучил ногами и зачем-то, давясь, ел снег. Застать такой откровенно – непосредственный хохот от взрослых мужиков, ржущих одновременно, очень мало кому удается. (Если у вас родиться желание насладиться непритворным мужицким смехом, угостите своих друзей на рыбалке настоящей яичницей.)

А какие фразы, какой изящные матюги в этот момент усыпали пространство, какие комплименты выслушал наш герой в свой адрес! Такие речевые обороты, крепко сдобренные замысловатыми фразами, вы вряд ли слышали когда либо. Даже крылатым изречениям классиков до них далековато. Э-эх, все бы мировое простонародье бы вооружить этими уроками русской словесности!

Вообще что-то подобное можно наблюдать когда, например, когда в устоявшейся рыбацкой компании появляется новичок абсолютно не умеющий ловить рыбу, одуревший от свежего воздуха и неожиданно напившись «вусмерть», парализуя окружающих этой своей неожиданной выходкой, при полнейшем отсутствии клева, все же вылавливает огромную рыбину, да еще и краснокнижную.

Естественно, что разбросанные вдоль русла рыбаки, услышав «свару», бросили свое основное занятие. Некоторые просто наблюдали, чем все закончится, наиболее любопытные побросали на лед снасти и пошли к разгудевшемуся «табору». И затихающие смех и гомон новой порцией разносился над застывшей рекой.

Прилагая неимоверные усилия, наш герой кое-как остановил эту канонаду. С трудом перекричав толпу, он объявил, что блюдо стремительно остывает.

Все спохватились. Незамедлительно были откупорены две поллитровки, и началось пиршество. Настоящая яичница отработала более чем на «отлично», оставив после себя массу впечатлений и незабываемую память.

Что касаемо веселой компании и «интересинки» нашего героя, то у них теперь традиция на рыбалке баловать себя настоящей яичницей, а приготовить ее почетное право принадлежит их «мастеру». И делает он это с жуткой «интересинкой».

Губарев Алексей Васильевич

Дездечадос (зд. Лишенцы)

К своим двадцати семи ничего особенного из себя Владик не представлял. Он не был женат, любил бесцельно валяться на диване, пялясь в телевизор, удить в реке рыбу и неразлучно таскал с собой мечту мгновенного обогащения. Поверх этого незатейливого скарба у него была ещё одна сущая безделица – невостребованное высшее образование.

Это был один из самых серых представителей разношерстной толпы провинциальных балбесов в потёртых джинсах, кургузом свитере и кепке, в поисках работы по десятому кругу отирающий отделы кадров десятка городских компаний и полутора сотен мошеннических контор, облепивших улицы города, как мухи бумажный абажур.

С некоторого времени Владик невзлюбил свой город. Город, в котором не было врача-рентгенолога, работало два светофора, были разворованы и впоследствии превращены в развалины Помпеи сорок предприятий и сбежал в Англию губернатор, протеже президента.

Виной тому, как ни странно, была кастрюля водоизмещением в четыре литра, облезлый бок которой украшали две сочные ягоды земляники и зеленый кленовый листок. Эта кастрюля, помнившая наваристые борщи на мозговых косточках и некогда баловавшая детство тушеной капустой с говядиной, давно была водворена под кухонный стол, где и пылилась, прозябая в глубочайшем забвении.