Алексей Пшенов - Ржавчина Страница 14

– Пока ничем, – растерявшись от такого напора, честно признался Морозов.

– Это как? – удивилась девушка.

Узнав, что Вадим и Роман холостые афганские дембеля Аня затараторила без умолка. Уже через пять минут Морозов знал, что она и её подруга Жанна живут в одном доме, дружат ещё с детского сада, вместе окончили школу стюардесс и сейчас летают в одном экипаже в Сибирь и на Дальний Восток. Что обе мечтают о полётах за границу, но на зарубежные рейсы берут только замужних стюардесс, а в личной жизни обоим девушкам как-то не особо везёт, особенно Жанне, и поэтому она так настороженно относится к мужчинам. Но её подруга только с виду такая неприступная – поломавшись для приличия несколько минут, она примет приглашение и непременно пойдёт с Романом в кино. От несмолкаемой Аниной болтовни у Вадима вскоре реально заболела голова, и он прекрасно понял, почему её никто не зовёт замуж. Однако когда в буфете появились Роман и Жанна, Аня затихла и вполголоса произнесла:

– Ты только не говори Жанне то, что я про неё рассказывала…

Выпив лимонада и съев по эклеру, все четверо отправились в зрительный зал. Там девушки заняли места по центру, а молодые люди сели по краям от них. Как только погас свет и начался фильм, Вадим положил свою руку на Анин подлокотник и погладил её по руке. Та в свою очередь подвинулась к молодому человеку и прижалась к нему плечом. Морозов, у которого больше двух лет – с тех пор как он ушёл в армию – не было ни одной девушки, почувствовал возбуждение и дерзко переложил руку с подлокотника на бедро своей новой подруги. Та не возмутилась, но всё же ограничила своей рукой пределы движения его ладони…

Все полтора часа, которые шёл фильм, Вадим и Аня так увлечённо обнимались, что даже не поняли, о чём была комедия. А Роман и Жанна, в отличие от них, не отрывали глаз от экрана и держались друг от друга на «пионерском» расстоянии. Выйдя из кинотеатра, молодые люди предложили девушкам речную прогулку. Аня согласилась не раздумывая, а Жанна, как и в случае с билетом, заставила себя уговаривать. Купив в ближайшем гастрономе три бутылки крымского муската и полкило конфет «Маска», они сели у Театра Эстрады на речной трамвайчик и, распив на открытой верхней палубе бутылку вина, вышли на пристани в ЦПКиО.

– А пойдёмте на колесо обозрения! – весело сверкая зелёными кошачьими глазами, предложила Аня.

– Только без меня! – поспешно отказался Вадим.

Он всю жизнь прожил на втором этаже и с детства не переносил высоты.

– А за поцелуй? – вкрадчиво предложила Аня.

– За поцелуй согласен, но сначала я приму допинг.

Отойдя за киоск с мороженым, Морозов выпил из горлышка почти полбутылки муската и отважно направился вместе со всей компанией к пугающе поскрипывающему «чёртову» колесу. После колеса молодые люди кружились на цепочной карусели, азартно толкались на электромобилях, а когда кончилось вино, Жанна предложила покататься на лодках по Воронцовскому пруду.

– Я не хочу на лодках – я плавать не умею! – капризно заявила заметно захмелевшая Аня.

– А тебя никто и не заставляет плавать – тебя будут катать, – урезонила её Жанна, выпившая ровно столько же, но оставшаяся абсолютно трезвой.

– А я всё равно не хочу на лодках! – упорствовала Аня.

В результате недолгих, но шумных препирательств Роман и Жанна встали в очередь на лодочную станцию, а Вадим и Аня ушли вглубь парка и, забравшись в закрытое на ремонт кафе, целовались и обнимались едва ли не до полуночи.

На следующий день они ещё раз встретились вчетвером в Сокольниках и, выпив вина, сначала катались на аттракционах, а потом снова разделились: Роман и Жанна пошли в кафе «Сирень», а Вадим с Аней пошли гулять по Лучевым Просекам и до вечера целовались в роще у Оленьих Прудов. В понедельник девушки улетели в рейс на Дальний Восток, а когда они вернулись, Морозов пригласил свою подругу на дачу, благо день был будний, и родителей там не было. Выпив бутылку шампанского с маленьким «Подарочным» тортом, они забрались в постель Вадима и не вылезали из неё до следующего утра. Аня оказалась весьма темпераментной и опытной девушкой, и с этого дня ни о каких романтических прогулках в московских парках речь больше не заходила. По будням молодые люди встречались на даче, а по выходным, когда туда приезжали родители – в квартире Вадима. В новой подруге ему нравилось всё кроме её неуёмной болтливости – она даже во время близости умудрялась рассказывать какие-то пошлые анекдоты и скабрезности из личной жизни стюардесс.

Отношения Романа и Жанны продвигались гораздо медленнее. Его пассия оказалась очень требовательной и капризной. Жанне быстро надоели прогулки на свежем воздухе, и она стала соглашаться только на встречи в популярных кафе и барах. Роман, не считаясь с расходами, каждый вечер приглашал свою привередливую подругу в «Лиру», «Московское», «Метелицу» и другие модные заведения, а в награду, вместо желанной близости, получал лишь прощальный поцелуй у её подъезда. Такое положение дел буквально бесило Волокитина, но не подавал вида и терпеливо исполнял любые прихоти Жанны. К концу лета он умудрился прогулять все заработанные в Афгане советские рубли и, вместо того чтобы устроиться на работу, решил разменять чеки Внешпосылторга. Сразу после возвращения из армии Волокитин купил себе в «Березке» «джентельменский набор» из японского телевизора, видеомагнитофона и музыкального центра, а так же кое-что из одежды, но оставшихся чеков должно было хватить ещё на пару месяцев красивой жизни. А в прессе в это время развернулась бурная дискуссия о социальной справедливости, и поползли упорные слухи о грядущем закрытии всех валютных магазинов. В начале сентября Волокотин выехал из своего городка к ближайшей «Берёзке».

По тротуару вдоль витрины, расписанной красно-зелёными матрёшками, прогуливались несколько молодых людей, пристально стрелявших глазами по сторонам и монотонно повторявших одну и ту же бесконечную мантру:

– Чеки… чеки… куплю чеки…

Роман выбрал самого безобидного на его взгляд субтильно-очкастого «чекиста» и, подойдя вплотную, вполголоса спросил:

– Почём?

– Один к двум.

– Годится, – согласился Волокитин и достал из кармана два десятка десятирублёвых чеков с поперечной синей полосой.

– Ты что, очумел? – «чекист» округлил глаза так, что они стали больше его очков.– Иди за мной…

Роман послушно отошёл вслед за своим покупателем за угол магазина, и там снова протянул ему чеки. Очкарик пересчитал и просмотрел на свет чеки, положил их в карман и в свою очередь достал увесистую пачку красных советских десяток. Отсчитав сорок штук, он уже хотел отдать их для проверки Волокитину, но тут из-за угла выскочила взбудораженная девица и, едва не сбив Романа с ног, испуганно пробормотала:

– Шухер, менты.

– Держи! – очкарик смял купюры пополам, поспешно сунул их в карман Волокитину и вместе с девицей моментально исчез в ближайших кустах сирени.

Растерянный Роман осторожно выглянул из-за угла и огляделся. Никаких ментов поблизости не было, но и все валютчики тоже куда-то исчезли. «Может, здесь опера в штатском?» – подумал Волокитин и, не решившись пересчитывать полученные деньги возле магазина, направился обратно к метро. Он достал смятые пополам червонцы, только спустившись на станцию. Худшие опасения Романа подтвердились – очкастый «чекист» разыграл со своей подругой маленький спектакль и под шумок всучил ему хорошо сделанную «куклу». По краям пачки лежали по две настоящих десятки, а между ними аккуратно нарезанная розовая бумага. Резонно предположив, что сегодня удачливый ломщик к «Берёзке» уже не вернётся, Волокитин пригласил Жанну в «Славянский базар» и там без особого сожаления спустил все вырученные сорок рублей. На следующий день он подъехал к валютному магазину на такси, дождался, пока очкастый ломщик максимально отдалился от своих коллег, стремительно выскочил из машины, схватил своего субтильного обидчика за шиворот и, оторвав от асфальта, буквально унёс за тот самый угол, где накануне прошёл такой неравноценный обмен.

– Ты знаешь, козёл, что я сейчас с тобой сделаю? – устрашающе прохрипел Волокитин, глядя в побледневшее лицо отропевшего ломщика.– Я сейчас тебе очки вместе с глазами на жопу натяну!

– Что вам от меня надо? – недоумевающе проблеял очкарик, прикидываясь, будто видит Романа в первый раз.– Немедленно отпустите меня!

– Ты знаешь, что я за эти чеки два года под пулями ходил?!

– Я сейчас милицию позову! – попытался пригрозить затравленный «чекист».

– Зови, если здоровья хватит!

Волокотин перехватил своего оппонента за плечи и так приложил об кирпичную стену магазина, что у того соскочили очки и со стеклянным звоном рассыпались по асфальту.