Андрей Мухлынин - Цветы и воды Страница 15

По словам старого Ибрагима, таинственный человек – которым, несомненно, был Окада – искал меня за день до того, как появился Таро. Как связаны шинигами и этот Окада? Кроме того, что они якобы договорились о сделке?

Иногда, если мне что-то не понятно, я использую Лезвие Оккама. Суть этого приёма в том, что из всех возможных вариантов самый простой с большей долей вероятности будет единственно верным. Я пытался найти самый простой и не противоречащий логике ответ, но… проклятье! это трудно, когда приходится брать в расчёты магию. А если вдобавок учитывать божеств, то и вовсе невозможно. Все варианты казались одинаково сложными. И в то же время чересчур простыми. А всё из-за того, что я не был достаточно осведомлён. Обо всём. Знаете, это как спрашивать младенца, почему падает мяч – ответ «уа-бр-р-р!» будет для него совершено логичным и понятным объяснением законов гравитации. Но это ведь не значит, что мяч падает именно поэтому. Это вообще ничего не значит.

Думаю, вы меня поняли.

Так что если я хотел понять происходящее глубже, мне непременно надо было увидеть эту «Обратную сторону».

К счастью, я был знаком с одной женщиной, которая должна была хоть что-то о ней знать.

К несчастью, она собиралась намылить мне шею. Хотя бы здесь я не сомневался. Это, знаете ли, вселяет уверенность в собственные силы.

Скинув в прихожей обувь и повесив куртку рядом с дверью, я устало проплёлся в зал, где плюхнулся в кресло и откинул голову назад, закрыв глаза. Дома было тепло и спокойно, на кухне что-то шкварчало и булькало, и это «что-то» пахло достаточно вкусно, чтобы заставить желудок недовольно забурчать, требуя еды. Дома было уютно. Дома было хорошо.

Кария вломила мне затрещину.

– Ты что такое творишь? – прорычала она. – Я тебя лечу, а ты!..

Открыв глаза, я увидел, как эта разъярённая фурия нависла надо мной с большой ложкой в руке, и вжался в кресло, надеясь, что Кария ограничится только словами и не пустит в ход столовые приборы.

– Только успокойся, – пролепетал я. – Давай всё обсудим…

– Обсудим?! – она занесла ложку для удара, целясь мне в лоб. – Слухи о твоих выходках разлетаются быстро. Возомнил себя великим учителем и решил покрасоваться? Отлично!

Шкварчание на кухне стало громче. Кария спохватилась и исчезла, обратившись в сиреневое облачко. Через долю секунды я услышал звон ложки о стенки кастрюли и приглушённое ворчание дриады. Что бы у неё там не убежало, оно спасло меня от страшной кары. Впрочем, насколько я знал Карию, она вполне могла залепить мне ложкой по лбу, а потом предложить лёд из холодильника.

– Перевела заметки фотографа? – спросил я, переводя тему нашего разговора с травмоопасной на нейтральную.

– Да, – ответила Кария из кухни, не отвлекаясь от процесса размешивания. – Тебе особенно понравятся последние страницы.

Я подошёл к столу и взял верхние из разбросанных там листов. Дриада писала как курица лапой – мне понадобилось немало времени, чтобы разобраться в её каракулях. Мой вам совет: будете нанимать на работу секретаршу – смотрите, чтобы у неё был понятный почерк. В будущем это поможет вам сэкономить массу времени и нервов.

Насколько я понял, Ито подозревал Идзуми Окаду в интрижке с сотрудницей. Раскрытие этого факта широкой публике могло привести к скандалу. Дело в том, что Окада был обязан своим состоянием жене, в случае развода он бы не только остался ни с чем, но и здорово подмочил свою репутацию. Ито, в свою очередь, открыто писал, что не исключает возможности «прихода к компромиссу». Иными словами, он собирался шантажировать Окаду. Фотограф всюду следовал за неразлучной парочкой. До определённого момента. И здесь действительно начиналось нечто интересное. Записи стали спутанными, а мысли сбивчивыми и довольно неясными. Сначала Ито пришёл к выводу, что у Окады в городе какие-то дела, а не отпуск с любовницей. Он писал, что стал замечать странные вещи, а несколькими записями спустя уже нёс бессвязную чепуху, похожую на бред сумасшедшего. Но мне несколько раз встретились слова «не человек», применённые к самому Окаде.

Выходит, я оказался прав, и Идзуми Окада был… чем-то другим. Чем-то очень и очень опасным.

Ито хватило ума это понять, но в последней записи он говорил, что привлёк к себе внимание и должен теперь как можно скорее спрятаться, если не хочет попасть в переделку. Что ж, это была здравая мысль. Удалось ли ему воплотить её в жизнь? Не он ли помог мне в ту ночь, когда на меня напала подружка Окады? Её зовут Кумико, кажется. Если так, то фотограф может быть всё ещё жив.

Вот только где он?

Я повернул голову и вытянулся, подсматривая, что Кария делает на кухне. Она почти бесшумно двигалась между кастрюлей и сковородою, время от времени поглядывая в духовку. Судя по запаху, в духовке что-то подгорало. Кария, конечно, один из самых древних и могущественных духов, но за все тысячелетия своего существования готовить она так и не научилась. Она привыкла получать всё несколько иным способом. Даже сейчас на ней было платье, которое, хоть и состояло из грубых, неровных листьев, но облегало тело настолько плотно, что это могло просто свести с ума. Кария привыкла, что стоит ей только поманить пальчиком, состроить глазки или принять эффектную позу, как тысячи мужчин с радостью и благоговением выполнят любое желание этой прелестной богини.

Сейчас «богиня» готовила ужин на кухне.

А если серьёзно, то я просто знал, что эти её движения, слова и взгляды – всего лишь очередная попытка добиться своего, поэтому с каменным лицом игнорировал их. Это позволяет нам жить в одном доме и быть не более, чем партнёрами по работе. В конце концов, я сплю в своей кровати, а дриада – в книжном шкафу. В том самом шкафу, который пророс корнями в пол. Как и вся мебель. Получается, что она спит и в столе тоже. И в стульях. И в диване.

Чёрт! Она спит в моей кровати!

Кария сообщила, что ужин готов, и я яростно тряхнул головой, возвращая мысли в нужное русло.

– Кари, что такое «Обратная сторона»? – спросил я, садясь за стол напротив дриады.

От этих слов она вздрогнула так, что едва не выронила тарелку, которую держала.

– И не говори, будто не понимаешь, о чём речь.

Кария кивнула, поджав губы.

– Кто тебе об этом сказал? – сухо спросила она. – А, тот шинигами, верно? Это опасное место, Виктор. Тебе туда не надо соваться.

– Я не спрашивал, какое оно. Я спрашивал, что это? Оно за пределами этого мира?

– И да, и нет. Скорее одна из его частей. Обратная… Обратная сторона просто находится выше, так сказать. На более тонком уровне реальности.

Я поддел вилкой кусок картофеля и покрутил его перед собой, изучая со всех сторон.

– Значит, там живут призраки?

– Не только. На Обратной стороне обитает ещё много всего… нехорошего.

– Интересно. Никогда не слышал о таком. Не похоже на сопряжённый мир.

– Зачем ты спра?…

Глаза Карии расширились, будто от испуга, она резко опёрлась на стол, стукнув по нему руками с такой силой, что моя картофелина соскользнула с вилки и шлёпнулась обратно на тарелку.

– Виктор! – крикнула дриада прямо мне в лицо. – Пообещай мне, что никогда не пойдёшь на Обратную сторону!

– С чего бы это? – вяло поинтересовался я.

В ответ Кария буквально зарычала от ярости. Мне не оставалось ничего, кроме как поднять руки и сдаться:

– Ладно, ладно. Успокойся. Мне кажется, или ты чем-то напугана?

Дриада села за стол и демонстративно принялась есть. Но заметив, что я не свожу с нее глаз, отложила вилку в сторону и нехотя проговорила:

– Да, я напугана. Обратная сторона даже не просто «опасное», это – страшное место. Виктор, это ловушка. Я же предупреждала, что твоя затея плохо кончится.

– А что даёт пребывание там? Все вещи становятся такими, какие они есть?

– Нет. Они… становятся такими, какими должны были быть. А ещё всякая мерзость может обретать там материальную форму.

Не знаю, как вам, но мне это показалось увлекательным. Само собой, Кария пыталась не допустить совершения очередного безрассудного поступка. Она хотела сделать как лучше. Но она не учла одной простой истины, той мелочи, которая окончательно перетянула чашу весов, определив моё решение. Кария не учла того, что любое предупреждение об опасности, вплоть до таблички «Не влезай – убьёт!», с седой древности воспринимается мужчинами как прямое руководство к действию. Причём то самое «не», начисто игнорируется.

– Тебе стоит слушать меня, – продолжала дриада. – Я знаю гораздо больше. И больше понимаю. В конце концов, у меня тысячи лет опыта за плечами…

– Зато у меня пупок есть, – задумчиво ответил я.

Несколько секунд дриада молча глазела на меня, а затем воздела руки к небу и молвила:

– О, олимпийцы, внемли́те! В свидетели вас призываю! В чём провинилась я так, что служить отдана идиоту?

Мне хотелось ответить ей в подобном стиле, но Кария оборвала меня: