Ольга Ушакова - Онкология любви. Драма женственности Страница 16

– Ты куда? – взволновался Василий.

Ага, реагирует, видно, денег потраченных жаль, а мне жаль потраченного времени, но время не купишь! Ладно, посмотрю, что дальше будет. Надо переждать, успокоиться, и зачем убегать, когда здесь хорошо? Я пью хорошее шампанское, ем цыпленка табака. Ну не ждал он меня, не смог полюбить, так ведь и я не люблю его. Но отчего тогда душит обида, у нас не было любви, а было лишь ее обещание. Однако он даже не смотрит на меня, уж этого никак не ожидала. Я хочу знать, что произошло, а если не выдержу и уйду, правду не узнаю. Если бы я была безразлична, то не стал бы он тратиться. Мужчины с доступными спят, а на недотрогах женятся. Меня он бережет, а с ней просто спит, надо же куда-то похоть спускать. А может быть, причина вовсе не в женщине, может, это мои болезненные фантазии, и напрасно себя накручиваю? Я вернулась за столик, выпила бокал вина, потом рюмку коньяка. Неожиданно накатило безразличие, я осмелела и резко спросила:

– Василий, ты хотел меня видеть?

– Да, конечно, я рад, очень рад, – тараторил он, словно хотел себя самого убедить в радости, и вдруг завертелся и суетливо предложил: – Давай еще закажем шампанское, отметим новый учебный год.

Внутри разлилось разочарование, а я-то наивная о любви размечталась. Когда прощались, он был счастлив от одного обещания ждать, а пришел и не поинтересовался. Я знала, что заверения в любви не надежны, но как горько в этом убедиться воочию. Он не заметил, что я изменила прическу, что на мне модный костюм, что я похорошела. Ничего не заметил, а ведь для него старалась.

– Василий, мне кажется, за время разлуки с тобой что-то произошло, – начала я осторожно, надеясь, что его равнодушие только кажущееся и должно развеяться.

– Ничего не произошло, тебе показалось, я очень устал. Нас бросили тушить пожары, ты не представляешь, какой это ад, когда горит торф, – его голос сорвался на высокой ноте, словно он хотел добавить убедительное словцо, но не успел его придумать.

– А ты загорел, возмужал и стал интереснее, – сказала я, – но не заметил, что и я похорошела.

– Заметил, но сказать не успел.

– За два часа не успел? – усмехнулась я.

Разочарование медленно раскатывалось внутри, просачиваясь в рассудок, – охладел. Зачем явился, неужели потому, что я еще считаюсь его девушкой? А я-то наивная все лето прождала этого урода, нет, это невыносимо сознавать. Уж если страдать, так от любимого, а от этого и вовсе обидно. Я думала, ну ладно на внешность не очень, но благороден и почти влюблен. А он, значит, днем пожар тушил, а по ночам к бабе бегал. Да я даже знакомиться с ним не хотела, а теперь он нос воротит? Усталость разыгрывает, когда после боя мужчине особенно нежность нужна, только он уже получил порцию ласки. Ну ладно, посмотрю, что дальше запоет.

Когда мы подошли к дому, он поцеловал так, будто исполнил ритуал и не заикнулся о свидании. Он не хочет меня видеть, упало внутри.

– Мы еще встретимся? – спросила я, изображая безразличнее.

– Зайду как-нибудь, – ответил он, отмахиваясь.

Сволочи, нельзя никому верить, не ценят они настоящих девушек, пусть катится к своей потаскушке. Какая же я наивная, надо было гулять, теперь не чувствовала бы себя обманутой, не стоит их ждать, чтобы не разочаровываться, чтобы не чувствовать боли! Нельзя им верить, но я же собственными глазами видела, как он светился любовью! Значит, не верь глазам своим?! Есть ли на свете эта любовь, о которой все только разглагольствуют? Может, только иллюзия любви и существует? А на самом деле это любовная игра: кто кого перехитрит, тот и устроится. Но я не хочу устраиваться, я хочу любить и быть любимой, или это невозможно?

Выходит, отступаюсь от своей веры? Нет, не может такого быть, чтобы не было настоящей любви, просто не каждый способен на нее, я ошиблась в парне. И вдруг поняла: ждала не ради Василия, а ради себя, хотела быть искренней и чистой. Не стоит делать выводы после одного свидания, бросит он эту бабу, она ведь в другом городе живет. Только дело не в ней, а во лжи, на сердце неспокойно, чует сердце: это начало конца.

Мы сидели и целовались на койке, возвращались летние ощущения и эмоции, однако меня грызло ощущение разлада и недосказанности.

– Василий, уезжая, ты говорил, если буду ждать, то будешь счастлив. Но ты даже не спросил, ждала ли я?

– Ну и как, ждала? – спросил он язвительно.

– Ждала…

– Говоришь, ждала? – И он начал расстегивать кофточку. Я отодвинула руку.

– Не похоже, что ждала.

– Дело твое, можешь не верить, ты очень переменился за лето.

– Как это переменился? Я все такой же…

Он опять начал расстегивать кофточку и обнажил грудь.

– Какая грудь!

Я увернулась и пересела на стул.

– У меня была женщина! – злобно бросил он.

Я правильно поняла, подумала я, но, подавляя обиду, спросила:

– Ну и как ощущения?

Слащавая улыбочка расплылась на его лице, и, словно жуя конфетку, Василий протянул:

– Такие ощущения словами не передать, тебе это не понять.

Меня передернуло не столько от слов, сколько от его пренебрежительно пошлого выражения лица. Ах, вот как, выходит, я неполноценная. Но если он от нее без ума, так почему не женится, почему ко мне таскается? Раздразнить меня хочет, тела добивается, а стоит уступить, еще неизвестно, как запоет. Нет уж, пусть е…т эту шлюху!

Любовница дает наслаждение и обладает над ним властью, а я со своей невинностью только раздражаю. Она отбила его не потому, что лучше или красивее, а потому что просто легла. Интересно, что же это за наслаждение такое, от которого люди разум теряют? В этом есть какая-то тайна. Я жду его, а он мотается к ней, дарит ей подарки, водит в кафе, клокотала во мне ревность, смешанная с завистью. А вот захочу и верну его, возьму и решусь, и не известно, кого он предпочтет! Раз ко мне вхолостую ходит, то серьезные намерения имеет! Пока пусть с ней спит, должен же он куда-то гормоны сливать, надо спокойнее к этому относиться. И нечего ей завидовать: поматросит, да и бросит! Она девственность потеряла, а замуж не вышла. Я могу стать женщиной в любое время! А вот она девочкой – никогда! У нее уже нет этого преимущества!

Однако Василий пропал, и я поняла, что отношения катятся к разрыву. Я почти примирилась и даже мысленно рассталась с ним, однако через три недели он появился и предложил сходить в ресторан. Я уклончиво ответила, что уже поздно, что в другой раз.

– Очень рад тебя видеть, боялся не застать, – признался он.

– Я тоже рада, но откровенно говоря, не думала, что придешь.

– И не ждала, значит? – язвительно поинтересовался он.

– Ждала, но не надеялась, ты же распсиховался, – сказала я спокойно.

– А я вот пришел! – и он одарил меня обворожительной улыбкой.

Смотрит влюбленными глазами, будто лето вернулось, ну и чудеса, видимо, с бабой расстался. Может быть, в любви признается? Однако он стал расстегивать кофточку. В голове пробежало опасение, остановить, но ведь опять распсихуется, ладно не буду злить, да пусть посмотрит на мою грудь, не жалко. Пальцы заскользили по телу, и воскресли забытые ощущения любви. Не хочется ни о чем думать, а только вбирать очаровательные ощущения, наполняться живительными соками. Невозможно прерывать наслаждение, да и не надо, лучше расслабиться. Он прикоснулся губами к груди и поцеловал в сосок. И тут сознание пробило: да он меня раздел!

– Нет! – закричала я и соскочила с постели. Меня трясло от испуга, от того, что незаметно потеряла над собой контроль. – Что ты хочешь от меня? Что предлагаешь, что молчишь? – опомнившись, спросила я.

– Поздно, пора уходить, – отозвался он.

Скотина, за стенкой родители, да отец его просто разорвет, а меня запрут! Но я должна молчать, быть ласковой и не перечить.

– Ты придешь еще?

– Не знаю, – ответил он и его лицо застыло в пренебрежительной маске.

– Постой, не уходи так сразу, я не хочу ссориться.

– А мы и не ссоримся, – холодно отрезал он.

Самолюбие задело, не удалось обломать. А я, наивная, о любви размечталась. Ищи другую, а я не стану рисковать будущим ради твоей похоти, мысленно возмущалась я. Как мужчину его понять можно, но поймет ли он меня? Ведь от этого рождаются дети. Одного ждала, другого ждала: никому я со своей девственностью не нужна, и не дождусь никакой любви, а молодость быстро проходит. Их только постелью и можно привязать. Так, может, не стоит его терять, вдруг лучше не встретится, но ведь и тот будет настаивать. Что если все женихи будут бросать меня из-за этого? Рано или поздно придется решаться, так почему бы не рискнуть с Василием? Мне кажется, из него выйдет хороший муж. Остаться одной сейчас, когда свинцовое небо и льют дожди, когда так грустно, что хочется выть. Все-таки он чудесно ухаживал, восхищался мной при знакомстве. Наши чувства могли бы перерасти в любовь, если бы эта баба не попалась. Страшно рисковать, и посоветоваться не с кем, если только к Люсе поехать? Люся все знает, она разумная и душевная.