Александр Кичигин - Дневник провинциального сыщика. Почти документальная повесть Страница 17

– Да, сначала непременно о природе, – поучал Лопотко.

– Исключительно о природе! – словно успокаивал себя Воронов.

– Придумал! – обрадовался Велиев. – У меня человек есть – повар. Узбек по национальности. Плов готовит лучше всех в городе, его даже администрация области на пикники готовить зовет.

– А поедет он с нами?

– Еще как поедет! Он ментов не иначе как братьями всегда называет! У него на рынке кафе…

– Тогда, конечно, поедет.

Тут же на планерке было расписано меню, непременно с восточным уклоном, посчитано количество присутствующих, приглашенных гостей, включая женский пол, брошен жребий на предмет невезучего, – кому придется дежурить в опергруппе на праздник, обсуждены время отъезда и другие незначительные мелочи.

Такого Дня розыска опера ОМ-1 не устраивали раньше себе никогда.

Утром 5 октября Климов готовился смениться с опергруппы, мечтая недурно выспаться, чтобы вечером со свежей головой, как водится, принять активное участие в предстоящих торжествах. «Повезло мне, – думал он, – все придут усталые, а я высплюсь днем по-человечески, тем более что за сутки ни разу прикорнуть не удалось…» Но не тут-то было! В 6:30 в дежурную часть поступило сообщение о том, что возле одной из пятиэтажек по улице 5-го Августа находится абсолютно голый труп мужчины. «Вот тебе и праздник! – расстроился Федор. – Кому-то наплевать на традиции…» Кроме него, оперов в отделе в это время еще не было, а опергруппу Климов решил ожидать на месте, поэтому, не откладывая, выдвинулся один.

Каково же было его удивление, когда возле трупа он обнаружил начальника ОМ-1 Анатолия Васильевича Корзуна, который по радиостанции услышал о происшествии по дороге на работу в дежурной машине. Возле трупа также находились два милиционера патрульно-постовой службы на уазике. Мужчина действительно был полностью голый, а самое страшное, что у него не было головы, на месте которой по асфальту расплывалась кровавая каша.

Несмотря на страшное и неприятное зрелище, стали собираться обделенные в повседневной жизни подобными зрелищами прохожие. Увидев труп, все (да и Климов с Корзуном тоже) непроизвольно поднимали глаза вверх, проверяя навязчивую версию о несчастном любовнике, выпавшем из окна головой вниз, когда неожиданно пожаловал законный супруг. К сожалению, она тут же с треском проваливалась – в торце дома, со стороны которого находился труп, стена была глухая. Может, по крыше убегал? А может, незадачливый любовник нашел свою смерть в чужой квартире, а сюда его перенес убийца – оскорбленный муж, на собственность которого он позарился? А голову зачем так старательно измочалил тупым тяжелым предметом? Чтобы уже точно больше его никогда не увидеть?

Но, главное, по всему становилось ясно – праздник безнадежно испорчен, ибо предстоял долгий и кропотливый труд по розыску опасного преступника, так как на самоубийство произошедшее даже отдаленно не походило.

Из подъехавшей и ставшей на приличном расстоянии автомашины скорой помощи на полторса высунулся водитель и, не выходя, безошибочно констатировал смерть, облегченно пояснив медперсоналу в салоне: «Нам тут делать нечего». Скорая тут же умчалась, а Климов продолжал вежливо разгонять прохожих, досадуя, что их прибывает все больше и больше, словно никому никуда в этот час не надо спешить.

Шеф по рации торопил оперативную группу, Климов в голове набрасывал план оперативно-разыскных мероприятий, и в этот момент подошел молодой человек лет тридцати, который и вогнал всех своим видом в хоть и недолгое, но оцепенение. Тем, что в сей ранний час он уже находился в изрядном подпитии, в России никого не удивишь, но то, что при этом от пояса и ниже его одежда обильно пропиталась кровью, на секунду привело всех в некоторую растерянность, тем более он подошел к пэпээсникам, которые были одеты по форме, и деловито осведомился:

– Мужики, а что здесь произошло?

Последние, потеряв от неожиданности дар речи, растерянно обратили взор на Климова с Корзуном. Естественно, они также заподозрили странного вида гражданина в причастности к преступлению, но не решались в присутствии работников, на которых лежит прямая обязанность раскрывать преступления, что-либо предпринимать. Медленно, как к котенку, которого боишься спугнуть, не сговариваясь, Климов с Корзуном приблизились к парню и начали осторожно подталкивать его к услужливо открытой водителем задней двери уазика, вежливо предлагая «недалеко прокатиться». Как ни странно, он проявил подозрительную покладистость и, только когда дверь в узкой «зечке» за ним захлопнулась, поняв свою оплошность, закричал оттуда:

– Мужики, выпустите! Клянусь, это не я!

– Успокойся, братан, мы знаем, что не ты, – как мог успокаивал его водитель, закрывая дверь на замок, – просто надо заехать в одно место…

Корзун вместе с задержанным убыл в отдел, а Федор с радиостанцией в руке остался на месте происшествия и уже через полчаса водил следователя по территории, показывая, где нужно изъять одежду погибшего, где документы и т. п. Все это в прямом эфире передавал Анатолий Васильевич по радиостанции, наскоро разговорив подозреваемого, помня о дефиците времени в этот знаменательный день.

Покончив с делами на месте происшествия, опергруппа прибыла в отдел, где Климов и узнал подробности трагедии.

Оказалось, что этот молодой субъект, рабочий теплотрассы, строящейся неподалеку, вместе с пожилым сторожем накануне вечером после работы решили «положить на грудь» немного спиртного в виде продаваемого неподалеку в частном секторе самогона. В свою на вид весьма безобидную компанию при помощи ставшей сакраментальной фразы «третьим будешь?» они вовлекли еще одного легкомысленного мужчину, одетого в дефицитный и модный по тем временам камуфляж, и безо всякого дела слоняющегося вдоль стройки по улице 5 Августа. Мужчину дважды уговаривать не пришлось, и он охотно присоединился к незнакомой, но щедрой компании.

Впрочем, щедрость их ограничилась всего одной бутылкой, которой, естественно, оказалось маловато – собрались ведь взрослые мужики, а не пацаны какие-нибудь желторотые! Тут, как и следовало ожидать, выяснилось, что пригласили гражданина небескорыстно, предложив и ему пожертвовать копейкой для продолжения столь душевного банкета.

Против устоявшегося этикета мужик, разумеется, возражать не рискнул – уж на бутылку самогона деньги у него водились, поэтому потребление сомнительного спиртного, купленного неподалеку, продолжилось. Но так уж видимо, устроен русский человек, почитающий троицу: новые друзья стали ломать голову, где бы раздобыть денег на третью бутылку. По словам задержанного, думали они долго, пока у кого-то из пригласивших не появилась гениальная мысль продать весьма модный, как уже упоминалось, в то время камуфляж гостя. Идея, конечно, была хорошая, но вот беда – одному из присутствующих она в корне не понравилась, и он, хоть и робко, но вполне настойчиво возразил, постепенно начиная сожалеть о том, что поддался кажущейся халяве.

Только не подумайте, что обидчивые собутыльники сразу же вцепились ему в глотку, требуя раздеться! Ничего подобного. Не такими они уж и были зверями и потому применяли сначала методы убеждения, спрашивая вкрадчиво, уважает ли он их. Вне всякого сомнения, никакого уважения к незнакомцам мужчина не испытывал ни сейчас, ни вначале, а присоединился к ним лишь потому, что уважал крепкие напитки. Однако, учитывая щекотливую ситуацию, он все же тщетно надеялся успокоить их наивными заверениями, что уважает, но костюм не отдаст. Вот тут уже терпение обидевшихся на неслыханную бестактность выпивох закончилось. Всего один удар по голове тупым твердым предметом – и несчастный обладатель пятнистого костюма враз лишился не только его, но и жизни. Впрочем, трудно судить, в какой момент он скончался, сразу же на месте или после того, как горе-коммерсанты вернулись в «вагончик-ресторан», так и не сумев обменять злосчастный камуфляж даже на стакан живительного напитка.

Тут бы им и раскаяться в содеянном, тем более что потрудились они напрасно, но нет! Досаду свою они почему-то решили выместить на трупе (а может, еще живом человеке!), зачем-то раздев его полностью, вытащив на улицу и положив возле торца дома, начав топтаться по голове тяжелыми кирзовыми сапогами, пока она не превратилась в кровавую кашу.

Трудно представить нормальному человеку, что они испытывали в этот момент, как и то, почему молодой убийца утром подошел опять к трупу, хотя видел возле него сотрудников милиции. Скорее всего, дурную шутку с ним сыграла все та же водка, ибо поведение его и лицо не отягощала даже тень раскаяния, а ее место занимало лишь банальное любопытство. Возможно также, что это был один из тех типичных случаев, не раз описанных криминалистами, когда преступника постоянно тянет на место преступления, просто реализовал он эту сомнительную потребность слишком рано, трагически для себя.