Cтефан Завьялов - Радость жизни с каждым вдохом. От рождения до совершеннолетия Страница 17

В молочном отделе можно было купить творог, молоко, кефир, ряженку. Молоко, ряженка и кефир продавались в стеклянных бутылках по пол литра и в специальных бумажных пакетах в форме пирамидки. Молоко также продавалась на разлив, и по улицам можно было видеть людей с металлическими трехлитровыми бидонами для молока. Продукты носили в сетках, называемых «авоськами». В этой авоське можно было видеть все купленные продукты, как в стеклянной витрине магазина. Сетки эти были очень прочными и служили годами.

Молочные продукты и колбасы завозили почти каждый день в одно и то же время. К моменту завоза товара в магазине уже была очередь как минимум человек из десяти. Дешевых продуктов завозили больше, а продуктов дороже меньше. Продавцы часть товара прятали под прилавок, чтобы продать его своим друзьям и знакомым как тогда говорили «по блату». Продукты раскупались до обеда, и вечером на прилавках можно было видеть то, что покупали без особого рвения. Колбаса за два двадцать на прилавках присутствовала практически всегда.

Было понятие дефицитных товаров, это то, что хотели бы купить все, но этого было мало. Чтобы купить дефицитный товар, нужно было стоять в голове очереди или иметь знакомого продавца.

Покупка сливочного масла – это была целая история. Его привозили несколько пачек килограмм по двадцать. Очередь к этому моменту стояла у прилавка в великом напряжении. Все думали только об одном, удастся ли ему купить хоть пол кило этого, всеми любимого товара. Сначала масло покупали кто сколько хотел. Продавщица смотрела на очередь и через время объявляла, чтобы в очередь больше не становились, так как масла им уже все равно не хватит. После этого очередь начинала волноваться, и поступало требовательное предложение, чтобы в одни руки отпускали не более одного килограмма масла. Когда человек покупал последний килограмм масла, то обязательно, стоящий за ним с мольбою просил его разделить покупаемый килограмм пополам.

Очередь не просто стояла, она жила. В ней обсуждали и узнавали новости, люди делились своими проблемами и радостями, в очередях знакомились. Чтобы купить желаемое люди отпрашивались втайне с работы и устремлялись в магазин.

Можно смело сказать, что очереди задавали особый ритм жизни для всех людей, каждый думал как бы ему исхитриться, чтобы купить желаемый товар.

36

Как-то летом мы играли нашей дворовой компанией в нашем дворе. И одна из старших девочек, предложила старшим ребятам подняться к ней домой, родителей не было дома. Она хотела показать друзьям порнографические карты. Старшие ребята ушли к ней в гости, и их, не было минут тридцать. Мы младшенькие сиротливо сидели на лавочке, переговаривались и ждали старших. Вскоре они пришли, лица у них были оживленные, и они как-то загадочно улыбались.

Однажды я пошел в кино, купил билет и стоял, в ожидании, когда начнут впускать в зал. У кассы стоял мальчик, года на два старше меня и ему не хватало денег на билет. Мальчик был с правильными, красивыми чертами лица. Мне он напомнил пионера – героя с картинки, защищающего Родину от фашистов. Наши школьные учебники и детские газеты пестрели фотографиями детей—героев и мы все хотели быть похожими на них и восхищались их мужеством и храбростью. Я подошел к нему, и предложил ему пять или десять копеек на билет, он с удивлением взял у меня деньги. Я довольный, что совершил добрый поступок, купил в буфете пирожное и вышел на улицу.

Возле кинотеатра был фонтан. Фонтан был выключен, но внутри чаши фонтана была вода. Вдруг ко мне подходит мальчик, с лицом хулигана, старше меня и требует у меня денег. Я спокойно говорю, что у меня нет. Так как мы находились на людном месте, я был спокоен, что драться он не будет, побоится свидетелей. В общем, он что-то говорил мне, говорил, но я стоял на своем. По карманам у меня искать деньги он не осмелился.

Он ушел от меня. И я увидел, что в их компании, состоящей из четырех человек, находится мой «пионер-герой». Они пошептались и от компании ко мне направились двое. Один который уже подходил, а с ним еще один. Разговор повторился тот же. Они давили, чтобы я дал, а я бубнел в ответ, что у меня нет. Тогда они сказали, что вон тот их друг, «пионер-герой», говорит, что у меня есть деньги. Мне было так досадно и обидно, что даже слеза навернулась на глаза, а в горле стоял комок мешавший твердить, что у меня денег нет. Я пытался от них уйти и начал обходить фонтан, чтобы между мной и ними было препятствие. Они опять ушли и начали шептаться, поглядывая в мою сторону.

Я понимал, что если убегу, они меня могут поймать в глухом месте и тогда мне точно не поздоровиться. К тому же бежать было стыдно и противно. Ноги были ватные и негнущиеся, но я стоял и ждал, что же будет дальше. От компании отделился «пионер – герой», на поверку оказавшийся «малышом – плохишом», и направился ко мне. С другой стороны фонтана подходили остальные ребята. У меня была, уверенность, что здесь меня никто не тронет. «Плохиш» подошел ко мне и стал требовать у меня денег, я отнекивался, но он все требовал и требовал, мне стало очень обидно, и я достал пару монеток и толи дал их ему в протянутую руку, толи бросил в фонтан, точно не помню. Они взяли деньги, и зашли в кинотеатр. Позже я тоже зашел и сел подальше от них. Они ко мне больше не подходили.

37

Когда в городском кинотеатре показывали индийские фильмы – зал был заполнен битком. Люди сидели и даже стояли в проходах и перед экраном. Однажды мы с родителями пошли на фильм, на вечерний сеанс. Родители сели сзади, а я пошел на первые ряды. Там я увидел знакомого мальчика, старше меня, который сидел со своими друзьями. Он был моим соседом в старом доме.

Раньше у нас с ним были хорошие отношения, и я ему доверял, я считал, что если что-нибудь случится со мною, то смогу рассчитывать на его помощь. Я хотел сесть на свободное возле него место. На заднем ряду сидела другая компания ребят, еще старше. Когда я сел, они сказали, чтобы я здесь не садился, они ногами перевернули сидушку и не дали мне сесть. Я посмотрел с надеждой на моего друга, но он даже не смотрел в мою сторону и не обращал на происходящее никакого внимания. Я хотел сесть на следующее место, но они не позволили мне сесть и там. Я с обидой и комом в горле сел на третье место от моего друга, за этим местом ребята не сидели и они уже не досаждали мне. Я плюхнулся на это место, и у меня из глаз брызнули слезы, благо в этот момент выключили свет, и моих слез никто не увидел.

Ребята с заднего ряда со смехом опять подошли ко мне и сказали, что на сидушку этого места они наплевали, и я сижу на их плевках. Но мне было все равно, и я просто проигнорировал их слова. В глубине души я был спокоен, что меня никто бить не будет, к тому же на задних рядах сидел мой отец, а он был довольно скорый на расправу. Но вскоре начался фильм и все обиды забылись.

Однажды в вечерних сумерках у меня состоялась драка с моим другом Костей. Мы с ним как то стояли вечером возле перекрестка, на углу нашего дома, как раз под моим балконом. С чего все началось, я уже не помню. Толи я его передразнил, а он обиделся, толи по какой другой причине, но, в общем, он захотел приложить кулак к моему лицу. Я был на год его старше, но по телосложению он был несколько покрепче. Я не был уверен в своей победе в этой драке и на всякий случай решил спастись бегством от него. Я думал, что побегу от него, а он гнаться за мною не станет, но он погнался. Когда я оббежал вокруг нашего дома – то сделал ошибку. Можно было свернуть в сторону своего подъезда и убежать домой, но у меня возник план – скрыться в школьном дворе. Я устремился к дырке в заборе, ведущем в школьный двор, где можно было спрятаться.

Было уже довольно темно. Я подбежал к дырке в заборе, и обнаружил, что возле нее сидят ребята из соседнего дома. Они мне показались, скрыто агрессивными, и я подумал, что если попытаюсь пробежать между ними, то они меня обязательно зацепят. Я решил бежать назад, но Костя, запыхавшись, уже подбегал ко мне. Дорога была отрезана. Я решил принять бой здесь, уже никуда не убегая. Костя думал, что отделается одной оплеухой отпущенной мне или даст поджепник, а я, заскулив, убегу домой. К его удивлению, я встретил его с кулаками. Он пытался ударить меня, я же уклоняясь и отходя, пытался ударить его. Мы закружились в жалящей друг друга схватке. Ребята со всех мест, заинтересованные представлением, организовали вокруг нас кружок и подсказывали кому, куда нужно бить.

Проходящий мужчина сказал, чтобы мы разошлись и вся толпа, окружающая нас, разделившись по симпатиям на две группы, подхватила нас с Костей, и мы перелились из двора дома во двор школы. Нас на минутку развели по углам, у каждого из нас появился «тренер» из старших ребят, ими оказались ребята из нашего уже двора. Они нам говорили, что нужно бить ногами или руками и еще что-то, как им казалось очень полезное. Затем мы опять сошлись в драке, толпа вокруг нас загалдела. Было уже совсем темно. Я сосредоточенно смотрел лишь на моего противника, не замечая ничего вокруг. Ногами драться у нас не получалось, поэтому мы бились на кулаках, но удары, в основном, приходились в воздух.