Елена Федорова - Башмачник по имени Время (сборник) Страница 17

– Волшебный сыр и хлеб помп, приправленный добросердечием, – ответила она.

– Все это я уже заказал, – улыбнулся он.

Официант принес большое деревянное блюдо с хлебом, сыром и зеленью, поставил в центре стола.

– У нас с вами нескончаемый ужин, – сказала Эльза.

– Да. Наш ужин может плавно перетечь в завтрак, потом в обед. Вы здесь надолго? – спросил, отстранившись.

– А вы? – приняв такую же позу, спросила Эльза.

– Я пробуду здесь восемь дней. Только восемь, – вздохнул он. – Вы тоже?!

Глаза засияли. Искренне обрадовался.

– Искренность невозможно скрыть. Также, как невозможно долго скрывать фальш, – подумала Эльза, подняла бокал:

– С днем рождения, Марсель.

– Благодарю вас, Эльза.

Они улыбнулись друг другу, сделали по глотку вина, поставили бокалы.

– Позвольте преподнести вам маленькую безделушку, – сказала Эльза, протянув на ладони золотую божью коровку с хрустальными крапинами на крылышках.

– Где вы раздобыли это чудо? – поинтересовался он, осторожно взяв с ее ладони хрупкую вещицу.

– Я привезла этот значок из Мадрида, – ответила Эльза.

– Вы живете в Мадриде? – спросил он, не глядя на нее.

– Нет, – ответила она. Он поднял голову.

– А где вы живете? – читалось в его взгляде.

Эльза улыбнулась, отвечать не стала. Зачем ему знать, где она живет? Она пригубила вино, сказала:

– Ваше ронское вино лучше.

– Я угощу им вас завтра на вершине, – сказал он, прикрепляя божью коровку к воротнику. – Надеюсь, вы не будете против нашей завтрашней встречи?

Она пожала плечами, подумав о том, что первый раз за восемь лет будет в горах не одна. Радоваться этому или нет, пока не ясно. Время все расставит по местам. Не стоит торопиться в завтра. Нужно принять сиюминутность, как дар, и насладиться ею. А завтра…

– Я встаю на рассвете и ухожу в горы, – сказала Эльза.

– Интересно, кто из нас встает раньше? – сказал он. – Завтра увидим.

– Не удивлюсь, если мы встретимся на тропе в одно и тоже время, – сказала Эльза, улыбнувшись.

– И я не удивлюсь, – улыбнулся он. – За нас!

Он отпил вино, подумав о неслучайном множестве совпадений между ними, совершенно посторонними людьми. И о магической цифре восемь, его любимой цифре, которая сопровождает эти совпадения. А то, что на спинке божьей коровки, подаренной Эльзой, восемь кристаллов, подтверждает его размышление о важности их встречи на вершине Зойлинг.

Он, Марсель Паньоль, разуверившийся в людях, чуда уже не ждал. Оно произошло неожиданно. И от этого ощущение волшебства усилилось. Но прошлые разочарования не позволяют ему терять рассудок. Он не станет бросаться в омут. Он сумеет удержать равновесие. Балансировать на грани всегда непросто. Нужна железная воля, крепкие нервы, светлый ум и чистота помыслов.

– Я буду думать об этой женщине, как о вершине Зойлинг, покорить которую невозможно. Даже там, на высоте две тысячи девятьсот шестьдесят метров, ты не чувствуешь себя победителем. Ты становишься частью вершины, ее продолжением. А это значит… – он посмотрел на Эльзу. – Это значит, что мы должны стать дополнением друг друга. Но возможно ли такое? Возможно ли это в мире людей, живущих по земным законам? Какая она, Эльза вне горной замкнутой тишины?

– Хотите прогуляться у озера? – спросил он. Она кивнула. Взяла кусок хлеба для лебедей, поднялась.

Вечер был удивительно теплым. В ровной зеркальной глади озера отражались горные изгибы. В предсумеречном свете вода стала темно-бирюзовой. Изредка то там, то тут из-под воды выпрыгивали серебряные рыбки, чтобы сделать глоток чистого воздуха. Белые лебеди грациозно выгибали шеи, принимая из рук Эльзы кусочки хлеба. А потом устроили водный фейерверк в благодарность за угощение.

Марсель проводил Эльзу до гостиницы, пожелал ей доброй ночи, ушел. Ему нужно было побродить одному, подумать. То, что они с Эльзой живут в соседних номерах, его не удивило. Цепочка совпадений становилась все крепче. Шагая по тропинке, он думал:

– Я знаю, что понравившаяся мне золотистая Хонда ваша. Я сразу обратил на нее внимание. И теперь я знаю, что мы с вами живем в одном городе. Возможно, мы с вами соседи. Хотя, я могу ошибаться. Вы взяли машину на прокат, потому что живете очень-очень далеко от этих мест. Я могу узнать о вас, Эльза, все, все, все… – он остановился, пригладил волосы. – Я могу узнать о вас все, а вы… Вам не стоит знать ничего. Я не раскрою вам своих секретов до поры. До той поры, пока не пойму себя…

Марсель проснулся с первыми лучами солнца. Завтрака дожидаться не стал, чтобы не встретиться в ресторане с Эльзой. Пошел в горы по короткой тропе. На первом же перекрестке он увидел Эльзу, идущую по длинной тропе. Они встретились в тот момент, когда солнце выплыло из-за горы. Минуту стояли молча друг против друга.

– Грюсс Готт, – проговорили одновременно и, поддавшись единому порыву, обнялись, как давние знакомые. Потом волна смущения захлестнула их, заставила разжать объятия, отдалиться друг от друга.

– Впереди еще восемь дней, – подумал он. – Не стоит торопиться. Никому не нужны сердечные ожоги.

– У нас только восемь дней, – подумала она. – Пусть они будут такими, как первый. Пусть каждый новый день будет днем узнавания, распознавания, взаимопонимания.

– Пусть, – сказала она вслух и пошла вперед. Марсель улыбнулся, повторил:

– Пусть, – и пошел за нею следом. Отметив, что Эльза идет легко, спина прямая, шаг ровный, дыхание равномерное.

Марсель шел следом, стараясь дышать, как она. Почувствовал удивительную легкость, расправил плечи, высоко поднял голову. Никогда так не ходил, никогда прежде. Он поравнялся с Эльзой, посмотрел на ее лицо в профиль. Остался доволен спокойной безмятежностью, написанной на нем. Отметил про себя, что эта женщина не нуждается в опеке, что она все может сама. Но ему захотелось ее опекать, оберегать от гроз и бурь житейского быта, от круговорота событий, в который она непременно попадет, шагнув за пределы горной страны.

Эльза остановилась, чтобы полюбоваться разноцветьем трав, цветов и листьев.

– Давайте поднимемся на вершину поодиночке, – предложила она. – В каждом восхождении есть особое таинство. Мне не хочется нарушать, разрушать его.

Марсель прижал ладонь к сердцу, склонил голову, давая понять, что не смеет противиться ее воле, ее желанию.

– Благодарю вас, господин Паньоль, – сказала Эльза с улыбкой и побежала к едва заметной тропинке. Марсель отметил, что не знает эту тропинку. Никогда не замечал ее. У него была своя едва заметная тропка. Сегодня он пойдет по ней.

– Мы наверняка поднимемся на вершину одновременно. Иначе, все происходящее бессмысленно, – сказал он, глубоко вздохнул, пошел вверх по своей тропе, петляющей среди низкорослого кустарника.

К каменным ладоням на вершине Зойлинг они подошли с разных сторон и вправду одновременно.

– Вы? – глаза Эльзы стали огромными от удивления. – Но разве такое возможно?

– Я думаю, да, – улыбнулся Марсель. – Для каждого, стремящегося к вершине, есть своя тропинка. Вы нашли свою, я – свою. Важно, что цель нашего восхождения одна и та же. Садитесь в каменное кресло, а я устроюсь на траве, как в прошлый раз. Будем смотреть на плывущие облака, петь песни, пить ронское вино, вести беседы обо всем, что нас тревожит.

– Обо всем, что тревожит, – повторила она, подумав, что ни за что не станет рассказывать ему о предательстве любимого человека, из-за которого она едва не рассталась с жизнью. Инстинкт самосохранения удержал ее на краю бездны. Она посмотрела вниз на зияющую чернотой пропасть и сделала шаг назад. Холодная каменная глыба приняла ее в свои объятия.

– Не стоит совершать необдуманных поступков, – застучало в висках. – Перед тобой вечность. Стоит ли отказываться от нее из-за обидных слов и действий человека, встреченного на пути. Он шел рядом с тобой, притворяясь искренним. Дорога пошла в гору, человек отстал, струсил. Не тяни его за собой. Ему не нужна эта вершина. Он покорит другую. Возможно, покорит. А если нет, это уже не твоя забота. Ты ушла, он остался. Забудь о нем, как о воде, бегущей вниз с горы. Забудь, забудь, за-а-а-бу-дь…

– Забуду, – прошептала тогда Эльза, вытирая слезы. – Забуду.

Ей это почти удалось. Поэтому она не станет вспоминать о протекшей воде. Не будет полосовать ножом по зарубцевавшейся ране. Им с Марселем есть о чем поговорить и без этих откровений. Пусть их сердца переполняет радостный восторг от сопричастности к природе, а все проблемы пусть остаются за чертой, за горным перевалом, в другой жизни, в другом временном измерении. Эльза чувствовала, что у Марселя тоже есть шрам на сердце, поэтому он так живо реагирует на ее слова о верности и предательстве. С таким вниманием слушает ее, слыша между строк.

Эльза была права. Марсель с трудом сдерживался, чтобы не рассказать о том, как стоял на краю вершины и смотрел на острые камни у подножья горы. Инстинкт самосохранения удержал его от неверного шага.