Марина Крамер - Охота на мстителя, или Дамы укрощают кавалеров Страница 18

– Милый, это же так просто. Я попрошу, чтобы мне вернули телефон, и будем на связи, только и всего. А приезжать сюда не нужно. Ты ведь и сам это понимаешь.

Она чуть сжала его руку холодными пальцами, и он согласно кивнул:

– Я понимаю. Но мне очень больно думать, что ты здесь будешь совсем одна, беспомощная…

– Это все закончится. А ты сейчас должен быть спокоен, собран и уверен в себе и в своей победе. Только так мы приблизим тот день, когда сможем быть вместе и ни от кого не скрываться. А теперь иди, Митенька. Сейчас должна прийти медсестра с уколом, не нужно, чтобы она тебя видела. Поцелуй меня и иди.

Дмитрий приник к ее губам и долго целовал, так, что у Ветки закружилась голова. Она с усилием уперлась рукой ему в грудь и заставила остановиться:

– Все, милый, не увлекайся. Иди.

Он послушно встал и вышел из палаты. На секунду замешкался на пороге, махнул на прощание рукой. Ветка улыбнулась и закрыла глаза. Пока все шло так, как она рассчитывала, разве что в судьбу мужа придется внести коррективы. Бес стал ей мешать, и помогать ему она больше не собирается.

Марина

Сильный преодолеет преграду, мудрый – весь путь.

Отец выглядел свежим и отдохнувшим, и это ее обрадовало. В череде неприятностей и проблем здоровый и бодрый отец был настоящим подарком.

– Отлично выглядишь, – целуя его в гладко выбритую щеку, сказала Марина.

– Много гуляю и мало работаю, – улыбнулся Виктор Иванович. – Ты проходи, я чаек свежий заварил, зеленый, как любишь.

– Это богатая идея. В жару то, что нужно.

Они устроились в небольшой кухне, где вовсю работал кондиционер, и Марина закурила, забравшись с ногами на табурет. Когда больное колено не беспокоило, она могла позволить себе усесться в любимой позе и не вытягивать ногу на приставной стул. Отец одобрительно кивнул:

– Вижу, орские купания пошли тебе на пользу.

– Да. Думаю, у меня есть месяц-полтора до момента, когда снова понадобится трость. Как вообще дела, пап?

Виктор Иванович вынул из шкафа чашки, налил чай и сел напротив дочери.

– Дела идут, Мариша. Дмитрий вот только… Не понимаю, как он так неосторожно – на такси, один, дороги эти смотреть… Зачем?

Коваль стряхнула столбик пепла в бронзовую чашу и усмехнулась:

– Папа, ты-то чего как ребенок? Какие дороги? С любовницей он из аэропорта ехал, чуть было в жаркие страны не улетел в порыве страсти – так мозги ему залило. А по дороге микроавтобус этот, кто ж знал. Для журналистов, понятно, придумали красивую байку, не говорить же правду.

Виктор Иванович покачал головой и отхлебнул из чашки:

– Да-а, всегда Дмитрий был слаб на женщин, но чтобы из-за этого едва кампанию не сорвать… Что же там должна быть за дама?

– А ты прекрасно знаешь, что за дама, – снова усмехнулась дочь, придавливая тонкими пальцами окурок. – Виола Викторовна собственной персоной. Потому и с мозгами у братца стало слабовато.

– Погоди, как Виола Викторовна? Она же, ты говорила, замужем? За двоюродным братом Егора? Или я путаю?

Марина вздохнула:

– Нет, папа, ничего ты не путаешь. Замужем она. И муж ее, якобы покойный, здесь ошивается. Ты не вникай особо, а то с ума сойдешь – нормальным людям эта Санта-Барбара вообще непонятна. Но я тебе одно скажу: Димка влип с этой любовью. Ветка ему сейчас так голову задурит, что он вообще соображать перестанет.

– Мариша, это уже не наши с тобой проблемы. Он взрослый мужчина, старый даже, пусть живет как хочет.

– Да я не претендую. Мне другое интересно. Почему он вдруг нацелился именно на этот город? – Она в упор посмотрела на отца. – Ты никогда не задавался этим вопросом? Россия большая, а он сюда. Тебе это не кажется странным?

– Мы уже пытались с тобой в этом разобраться. И я напрямую спрашивал. Но он крутит что-то, от ответа уходит.

– Вот это и странно. Он просит тебя помочь – и не подпускает к истинным мотивам. Не доверяет родному отцу?

– Я думаю, что здесь не в доверии дело, Мариша. И спонсор его мне не очень нравится.

– Спонсора бояться нечего, – улыбнулась Марина. – Мишка, конечно, человек со странностями, но представление о порядочности у него имеется, чего о братце моем никак не скажешь. И как бы ему эта хитрожопость боком не вышла. Нельзя рассчитывать на поддержку и пытаться тут же кинуть за спиной. Это по любым законам не очень хорошо выглядит, да?

– А ты думаешь, Дмитрий пытается как-то спонсора обойти? – насторожился Виктор Иванович.

– Папа, я не думаю, я в этом уверена. Он скрывает свое родство с Колькой и со мной – зачем? Он крутит шашни с Веткой – опять-таки зачем? Он не говорит о настоящей цели участия в выборах. Не много ли тайн для одного отставного генерала, а? Я предупреждаю: если Ворон заинтересуется этим, от Димки мокрого места не останется. Даже старые связи не помогут: Воронцов здесь власть посильнее официальной. Так что…

Она изучающе глянула на отца. Виктор Иванович как-то сник. Ему все это тоже приходило в голову. Специалист по криминальным темам, он неплохо представлял, с кем имеет дело его сын. Но Дмитрий отмахивался от любых предупреждений с беспечностью малолетнего ребенка, и это не могло не настораживать. Возможно, есть еще что-то, о чем сын умалчивает.

– Любые недомолвки, папа, всегда ведут к большим проблемам, – сказала Марина, и Виктор Иванович вздрогнул: он только что думал о том же. – Поэтому я не люблю, когда у близких мне людей появляются тайны, к которым меня не подпускают. Всегда тяжело ликвидировать последствия, намного легче предупредить.

– Я не могу надавить на Дмитрия, если ты об этом.

– Да мне-то это зачем? Он, как ты справедливо заметил, взрослый мужчина, имеет право организовывать себе неприятности так, как хочет. Дело в другом. Мне не нужно, чтобы он хоть в чем-то задел интересы моего компаньона, чтобы подставил его, понимаешь? Меня с Воронцовым многое связывает, больше, чем дела. Словом, я не хочу, чтобы его интересы как-то пострадали, понимаешь?

– Скажи, а Дмитрий как тебя встретил? Он узнал тебя? – вдруг спросил отец.

– Ты издеваешься? Меня не узнал родной сын, когда я после операции приехала, а ты хочешь, чтобы брат, с которым мы не так много времени вместе провели, это сделал? Конечно, он меня не узнал, более того, он попытался за мной приударить, – хохотнула она. – И даже, заметь, тот факт, что ему меня представили как любовницу Воронцова, его не смутил. Нормально, да, у спонсора попытаться женщину увести? Прямо в лучших традициях приличных семей!

Виктор Иванович только головой покачал. В том, что сын иной раз может повести себя крайне непорядочно, он не раз убеждался. Но дочь здорово рисковала, соглашаясь на эти встречи. Вдруг голос крови подсказал бы то, чего не видят глаза?

– Ты бы тоже пореже перед ним появлялась, Мариша, мало ли…

– Папа, прекрати. Он сейчас настолько увлечен Веткой, что вряд ли вообще способен что-то замечать. К счастью, она умеет держать мужика на коротком поводке, если ей нужно. Мы с Мишкой договорились, что будем избегать общества Дмитрия, насколько это возможно. Но полностью исключить встречи с ним я не могу. Ты не бойся, он меня действительно не узнал.

– Это хорошо, если так. Не хотелось бы еще и этого…

– Ой, папа, я тебя умоляю. И что он сделает, по-твоему? В полицию побежит заявление писать? Я хочу на это посмотреть. Его же сразу в «дурку» оформят, даже Мишка не поможет.

– Как знать. Ты все-таки постарайся быть осторожнее.

– Я-то постараюсь. Но и ты помни, что обещал. Не нужно, чтобы тот же Воронцов буковки в фамилиях сопоставлял, ни к чему нам этот кроссворд.

Марина сделала большой глоток и зажмурилась. Ее вдруг охватило странное напряжение, почти физическая усталость, как будто она не с отцом поговорила, а носила ведрами воду.

– Совсем не могу в жару, – пожаловалась она, не открывая глаз. – Из Черногории я потому и сбежала, невыносимо там. Мне с моими привычками хорошо бы в Норвегии отдыхать.

– Да, лето в этом году ужасное, я тоже задыхаюсь.

– Папа, но мы же не о жаре, правда?

Марина открыла глаза, взяла чашку, одним глотком допила то, что оставалось на донышке. Отец тут же потянулся к чайнику.

– Я учту твой совет, Мариша. Мы и так редко видимся, в основном по телефону общаемся. Я даже не совсем понимаю, зачем Дмитрий просил меня приехать сюда.

Марина пожала плечами:

– Видимо, ему так проще – чтобы ты был всегда под рукой. Но это очень непродуманный шаг, особенно на фоне того, как он скрывает родство со мной и с Колькой. То ли ему времени не хватило, чтобы все обдумать, то ли мозгов…

Она заметила, как поморщился отец, и про себя усмехнулась: как ни крути, Дмитрий был ему все-таки ближе, чем она. Сына он вырастил и хорошо знал, а с ней познакомился, когда ей было тридцать три года, – поздновато влиять и воспитывать. Но отец так старался стать частью ее жизни, так безропотно сносил придирки и обиды, которые Марина и не думала скрывать, что, в конце концов, она нашла в себе силы признать в нем родную кровь. И все равно Дмитрий ему куда ближе, и она не вправе осуждать отца за это.