Александр Строганов - Сочинения. Том 9 Страница 19

МАТЬ С кем это ты разговариваешь, Марихен?

МАРИ Ни с кем.

МАТЬ Но я же слышала голоса.

МАРИ Я читала молитву перед сном.

МАТЬ Умница, Мари. Прежде ты иногда забывала сделать это.

МАРИ Я теперь совсем другая, мама, ты же сама говоришь.

МАТЬ Да, да, спи. Спокойной ночи, ангел мой.

Мать тушит лампы в детской. Остается гореть только одна свеча на столике Мари. Мать уходит.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР (Шепотом.) Мари.

МАРИ Да, крестный?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Поднимайся ко мне наверх, если хочешь увидеть представление.

МАРИ Не знаю, хорошо ли это.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Ну, как знаешь.

МАРИ Ладно, сейчас поднимусь.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Значит, в тебе еще осталось что-то от прежней Мари?

МАРИ Ничего не осталось, крестный. Я теперь совсем другая Мари.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР А это мы еще посмотрим.

Мари берет свечу и поднимается по лесенке в мастерскую Дроссельмейера.

Картина вторая

Мари и Дроссельмейер в мастерской. В детской совсем темно.

МАРИ Что за сказку ты хочешь мне рассказать, крестный?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Знаешь ли ты сказку про принцессу Пирлипат?

МАРИ Надеюсь, дорогой крестный, что на этот раз ты расскажешь не такую страшную сказку, как обычно?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Нет. Напротив, то, что я буду иметь честь изложить, очень занятно. Готова ли ты?

МАРИ Да.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Тогда приступим.

Дроссельмейер открывает свой, хорошо знакомый нам чемоданчик. Звучит прекрасная музыка.

МАРИ Что это за музыка, крестный?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Это музыка моего друга, кавалера Глюка. Божественная музыка. Самая лучшая музыка на Свете. Он знает историю принцессы Пирлипат. Очень хорошо знает.

Шкаф в детской вновь начинает странным образом светиться.

Оживают находящиеся в нем куклы. Они отряхивают свои платья, поправляют прически.

Сами по себе открываются двери шкафа.

МАРИ Что это, крестный?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР То, о чем я тебе говорил. Герои сказки оживают.

МАРИ Как интересно! Ты долго это делал?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Ровно месяц. Мне очень хотелось удивить тебя.

МАРИ Никогда не видела ничего подобного. Они движутся совсем как живые.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Прекрасно. Ну, так слушай. Мать Пирлипат была супругой короля, а значит королевой, а Пирлипат, как родилась, так в тот же миг и стала прирожденной принцессой. Король налюбоваться не мог на почившую в колыбельке красавицу дочурку.

Из шкафа спускаются королева, король. Они невообразимо похожи на родителей Мари. Вот уже на сцене колыбелька.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Он громко радовался, танцевал, прыгал на одной ножке и то и дело кричал: «Хейза! Видел ли кто-нибудь девочку прекрасней моей Пирлипатхен?»

Король на сцене так смешно прыгает на одной ножке, что Мари не удерживается и принимается хлопать в ладоши. Видя, как радуется Мари, из шкафа выскакивают все придворные и так же принимаются скакать на одной ножке.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР А все министры, генералы, советники и штаб-офицеры прыгали на одной ножке, как их отец и повелитель, и хором громко отвечали: «Нет, никто не видел!» Да, по правде говоря, и нельзя было отрицать, что с тех пор, как стоит мир, не появлялось еще младенца прекраснее Пирлипат. Все были в восторге. Одна королева, неизвестно почему, тревожилась и беспокоилась. Особенно странно было, что она приказала неустанно стеречь колыбельку Пирлипат.

Два рослых гусара становятся по краям кроватки.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Мало того, что у дверей стояла стража, было отдано распоряжение, чтобы в детской, кроме двух нянюшек, постоянно сидевших у самой колыбельки, еженощно дежурили еще шесть нянек. И, что казалось совсем нелепым, и чего никто не мог понять – каждой няньке приказано было держать на коленях кота и всю ночь гладить его, чтобы тот, не переставая, мурлыкал.

Появляются няньки с толстыми котами на руках.

МАРИ Ах, милый крестный. Коты получились у тебя совсем как настоящие.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Я знаю, зачем королева принимала все эти меры. Знаю, и сейчас расскажу тебе. Раз как-то ко двору короля, родителя принцессы Пирлипат, съехалось много славных королей и пригожих принцев. Король, желая показать, что у него много золота и серебра, решил как следует запустить руку в свою казну и устроить нечто достойное его. Поэтому, выведав от обергофповара, что придворный звездочет возвестил время, благоприятное для колки свиней, он задумал колбасный пир.

Кажется нет числа подданным в белых передниках, что проносят по сцене блюда с балыками и колбасами.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Королева, учитывая важность события, самолично изготавливала колбасы. Вот, когда она обжаривала сало, послышался тихий тоненький голосок: «Дай и мне отведать сальца, сестрица! И я хочу полакомиться, я ведь тоже королева». Королева отлично знала, что это говорит Мышильда.

МАРИ Ах, милый крестный, как твоя Мышильда походит на старшего советника медицины Нойна! Точная копия, только в женском платье.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР А больше Мышильда никого не напоминает тебе?

МАРИ Кого же еще она может напоминать, когда сходство с доктором Нойном изумительно?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР «Поешьте на здоровье сальца» – сказала королева. Но Мышильда пришла не одна. За ней нахлынули все кумовья и тетушки Мышильды и даже семь ее сыновей, отчаянные сорванцы. Вскоре большая часть сала, к отчаянию королевы, была съедена. Король был безутешен. Королева все рассказала ему. Тогда он решил избавиться от прожорливой родни и изгнать Мышильду со всей семьей из дворца. Поручил он это дело придворному часовых дел мастеру и чудодею. Звали его, так же как и меня, а именно, Христиан Элиас Дроссельмейер. А потому, Мари, я спущусь к своим куклам и вместе с ними исполню роль того Дроссельмейера.

МАРИ Я тоже пойду с тобой. Мне одной будет здесь страшно.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Но на сцене нужно играть.

МАРИ Хорошо, тогда я тоже буду актрисой.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР А кого бы ты хотела сыграть?

МАРИ Даже и не знаю.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Я бы доверил тебе роль принцессы, но ты можешь испугаться, с принцессой будут происходить разные чудеса.

МАРИ Но я же знаю, что это только представление.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Хорошо, идем, только я возьму с собой одну штуковину.

Из темного угла Дроссельмейер извлекает некий предмет, обернутый в тряпки.

МАРИ Что это, крестный?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Это мышеловка, которую изобрел придворный часовщик, чтобы избавиться от мышей. Множество Мышильдиных кумовьев и тетушек, привлеченные вкусным запахом жареного сала, забрались в эти машинки и только хотели полакомиться салом, как их неожиданно прихлопнула опускающаяся дверца, а затем их придали на кухне позорной казни… Ну же, идем.

Дроссельмейер и Мари оказываются на сцене.

Зажигаются огни рампы.

Мари чувствует себя настоящей актрисой. Куклы приветствуют ее поклонами и аплодисментами.

МЫШИЛЬДА Мои сыновья, кумовья и тетушки убиты! Берегись, королева, как бы королева мышей не загрызла малютку принцессу! Берегись!

МАРИ Она заговорила.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР А разве ты никогда не видела говорящих кукол? Начинается настоящий театр.

Мышильда подходит к Мари и целует ее в щеку.

Свет гаснет.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Свет! Дайте свет!

Свет загорается вновь. Мы видим, что лицо Мари превратилось в страшную маску. Глазки превратились в тупо вытаращенные гляделки, а ротик растянулся до ушей.

Куклы в ужасе разбегаются. На сцене остаются только Мари и Дроссельмейер.

Свет снова гаснет.

Картина третья

В центре сцены в огромной мышеловке Дроссельмейер. Он копается в своих карманных часах, периодически поднося их к уху и покачивая головой.

Пирлипат в том самом платье, что висело в Рождество на елке у Штальбаумов.

Мари, исполняющая роль принцессы кажется совсем взрослой. Она прекрасна.

МАРИ Я собьюсь, милый крестный. Я не смогу играть принцессу.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Тише, сейчас все будут здесь.

МАРИ Но как плохо ты это придумал, забраться в мышеловку. Ты даже не сможешь никак поддержать меня, взяв за руку. А это – первая роль в моей жизни.

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Сколько их еще будет! Так нужно. Иди, садись в кресло принцессы, сделай величественный вид и забудь о том, что ты – Мари. Теперь ты – принцесса Пирлипат.

МАРИ А ты что же, так и будешь все время сидеть в мышеловке?

ДРОССЕЛЬМЕЙЕР Ты все увидишь… Вы все увидите, Ваше Высочество. Прошу вас не мешать мне, я ремонтирую часы.