Андрей Кайгородов - Вибрирующая реальность. роман Страница 2

– Ха, Ваганьковское, это сколько же бабла то надо? – усмехнулся Гриша.

– Что вы, туда так просто не попасть – поддакнул ему Арнольд – там великие мира сего лежат, Высоцкий, Есенин. Я был там всего один раз, красиво. Окуджава там, на его могиле крест деревянный стоял и надпись Булат Шавлович Окуджава. Правда, давно это было. Сейчас уже, наверное, отгрохали памятник. Хотя, тот, что стоит на Арбате, тихий ужас, он там на бомжа похож.

– Я не о том – слегка обиженно произнес врач – а вовсе о другом. Кто где лежит дело третье, памятники оставим на совести скульпторов. Раньше трупы разлагались раза в три, четыре быстрее, чем сейчас. А почему спросите вы? А я вам отвечу, наши тела, кожа, мясо, все пропитано лекарствами. А в настоящий момент ведется разработка нового поколения антибиотиков, которые полностью будут усваиваться организмом, вот тогда, я думаю, мы перестанем разлагаться, совсем. А пока, половина этих средств усваивается организмом, а вторая половина естественным путем выходит в окружающую среду, попадает в канализацию. А там живут живые организмы, поедающие, простите за грубость, дерьмо. У них тоже вырабатывается иммунитет, при этом они мутируют.

Вазян хихикнул, вспомнив своего старого приятеля. Однако его смешок не остался незамеченным.

– Что-то не так? – словно петух взъерошился Самсон.

– Да просто вспомнил – попытался оправдаться Вазян – про покойников. Мне в молодости попалась одна книженция забавная, называется «Танатология», наука о смерти по-нашему. Автор некто Рязанцев, обычно я не запоминаю фамилии различных ученых, а тут запомнил. Книжка такая зеленая, как купорос.

Вазян вновь улыбнулся.

– И чего? – заинтересовался Григорий.

– Занимательное чтиво, я прочел за один день, оторваться не мог. Конечно же, мне хотелось с кем-то поделиться. Когда ты один обладаешь какими бы то ни было сакральными знаниями, это неинтересно, более того, словно не проходящий зуд, свербит тебя изнутри и говорит: поделись, поделись хоть с кем, но поделись. Ну, я поделился со своим приятелем, на беду, подсунул ему этот научный труд. А он, приятель мой, вечный холостяк, все ищет свою вторую половину и никак не может найти. Его друзья, в очередной раз решили свести две одинокие души. Ну как это обычно бывает – «ты моя женщина, я твой мужчина, если нужно причину, это причина». И вот оставшись наедине, более того, ночью в постели, уже вовсю познакомившись с прекрасной, романтичной барышней, он, по всей видимости, решил, что если их тела так удачно поладили, то и души непременно должны проникнуться единым пониманием сущего. Этот юный книгочей среднего возраста без утайки поделился своими знаниями, почерпнутыми из этой зеленой книжки. Всю ночь мой приятель рассказывал возлюбленной, романтичной, утонченной, мечтающей о настоящей любви барышне о покойниках, разложении, трупных пятнах и прочих эротичных вещах. Итог печален, она его выгнала. Вот такая забавная история – вновь усмехнулся Вазян.

– Он, чего у вас сумасшедший? – покрутил возле виска рукой Гриша.

– Все мы, в той или иной степени сумасшедшие – утомленно выдохнул Штиц.

– Ну уж нет – возразил Григорий – я себя идиотом не считаю и не хочу, чтобы кто-то другой так думал обо мне…

– Послушайте, доктор – не дал договорить ему Вазян – а что же с пивом-то, почему вы его не пьете, оно вроде ни на ожиренье, ни на разложение не влияет?

– Не люблю я его, не понимаю эстетического наслаждения. В чем оно выражается, в походе в туалет каждые пять минут? В слове кайф, после мочеиспускания? Не знаю. Чище медицинского спирта, по всем качественным характеристикам, в природе нет алкоголя. Все остальное по сравнению с ним сивуха. Отчего у тебя голова с утра болит, от этой самой сивухи, разных эфирных примесей, масел, побочного продукта перегоноварения. А с медицинского, сколько ни пей, голова не заболит. Если много выпьешь, проснешься и еще пьяный будешь. На голодный желудок водички свежей выпьешь и снова поплывешь.

– Никуда я не хочу плыть – возразил Гриша – и пьяным просыпаться. Это у нас раньше в пивбаре колдыри собирались. Им принесут тазик пива.

Гриша посмотрел на двух оппонентов и прочитал в их глазах, явное непонимание и крайнее удивление, словно бы они спрашивали, где находятся подобные заведения, в которых пиво наливают в таз?

– Не удивляйтесь, тазик – это поднос с двенадцатью кружками пива. Так вот, им принесут этот тазик, поставят перед ними, колдыри открывают фунфырик, не знаю с чем, со спиртом, а может с одеколоном, или каким-нибудь зубным эликсиром, короче с дерьмом каким-то, выливают это в кружки и пошла у них гульба. Пара таких кружечек и в говно. Короче вы как хотите, а я все же возьму просто пивка.

Подвел черту под своей речью Гриша.

– Я тоже – поддержал его искусствовед.

– Ну и я за компанию, что ж теперь – нехотя согласился врач – все равно спирта нет.

Мужчины взяли каждый по кружке пива и вновь уселись за столик.

Они, словно старые школьные друзья, которые не очень-то и дружили в школе, молча пили пенный напиток, по цвету и вкусу больше напоминавший некое непотребство, нежели пиво и смотрели по сторонам, каждый в свою, казалось совершенно забыв о причине приведшей их сюда.

Гриша достал сигарету и закурил.

– Угостишь? – обратился к нему Арнольд.

– Бери конечно – менеджер положил пачку на стол.

– Это мода такая пар-мент курить? – с легкой улыбкой спросил Вазян. Как только Арнольд видел сигареты этой марки, так из недр его памяти всплывал анекдот про длинную очередь в гей клуб.

Пятый в очереди

– Покурю-ка я свою любимую сигарету пар – мент.

Достает и закуривает.

Двадцатый в очереди

– Покурю-ка я свою любимую сигарету пар – мент.

Достает и закуривает.

Подходит к очереди гей

– Это все в клуб?

Ему отвечают

– Да

Гей

– Эх, сколько ждать, покурю-ка я пока свою любимую сигарету…

Камера отъезжает, звучит слоган – «Даже последний пидор курит сигареты пар – мент!»

– При чем здесь мода просто хорошие сигареты – словно оправдываясь, произнес Гриша.

– Да – многозначительно усмехнулся Вазян – покурю-ка и я свою любимую сигарету пар-мент.

– «Курение приводит к импотенции» – прочел Самсон, черным жирным шрифтом, надпись на белом фоне в черной рамке, достал из кармана свою пачку честера, покрутил в руках – «курение вызывает преждевременное старение кожи», вот это более подходящий вариант – улыбнулся Штиц и положил сигареты на стол.

Вазян слегка помялся раздумывая, какую сигарету предпочтительнее взять, а потом подумал – «какого черта».

– Уроды, полные – произнес он недовольно, прикуривая пар-мент – делают из людей зомби. Так, скорее не от никотина, а от зомбирования импотентом станешь. Почему бы им, например, на пачке пельменей не писать – «мясо – причина возникновения червей в мозгу». На столовом вине, крупно, также жирно, черным – «алкоголь приводит к разжижению мозга» и прочую хрень на всех товарах: монитор – к полной слепоте, плеер к глухоте. На гамбургерах в Макдональдсе, где надпись – «неизбежно приводит к ожирению»? Бред полный, что у нас творится.

– Уверяю вас, это происходит во всем мире, там за границей еще хуже, они на пачках размещают красочные, цветные фотографии рака легких, гангрены на ногах, изображение язв, являющихся следствием курения, желтые крошащиеся зубы, мертворожденные младенцы. Но я скажу вам, ни к чему это все не приводит. Что касается врачей мужчин, из них процентов 70 курильщики с внушительным стажем.

– Это говно собачье – не на шутку вспыхнул Вазян и жарко, увлеченно стал декламировать свои мысли о священной мировой войне с самым страшным на планете врагом – курением, при этом заняв сторону врага человечества. – Эти надписи и фотографии, они для курильщика, как тряпка для быка, лишь усиливают желание покурить…

Гриша загадочно посмотрел на него.

Врач хотел что-то сказать, но передумал, отхлебнул пивка и уставился на церковь.

«Зачем я здесь?» – подумал он про себя.

– Знаете – бодрым голосом сказал Гриша – это все ерунда, главное в жизни это карьера.

– А вы кем работаете? – обратился Вазян к Грише.

– Я менеджер – без ложной скромности произнес Гвоздев, слегка выпятив грудь вперед.

– Да – оживился Вазян – менеджер – это хорошо, это почетно – иронично произнес он.

Вазян терпеть не мог менеджеров, его коробило от одного лишь этого слова – «менеджер». Он свято верил в то, что мир за всю его человечную и бесчеловечную историю не придумал гаже ругательства. Менеджеры для Вазяна, были гаже худшего на земле отребья, некие слуги дьявола.

Он не мог объяснить почему это так, но это было так, без всяких объяснений. Третий глаз, шестое чувство. Нечто похожее Вазян испытывал к риелторам и людям с нетрадиционной сексуальной ориентацией.