Ольга Реймова - Избранное Страница 2

Она много лет не позволяла себе никаких романов. А тут вот… случилось, совсем нежданно. Не обида её мучила, а невозможность понять такое отторжение. Она просто подарила ему альбом, ничего не прося взамен. А он вот так её выхлестал словами. На душе боль, подавленность и унижение. «Я всё равно не могу его забыть. И даже эти слова и фразы, которые занозой засели в сердце, мне дороги. Я всё равно его люблю униженной и оскорблённой». Мира пытается себе объяснить, что это мираж, что это всего лишь иллюзия счастья, это не реально, это эфемерно. Это нельзя попробовать, потрогать, ощутить. Это всего лишь воздух, ветер, который исчезает также быстро и неожиданно, как и появляется. Но ничего она не могла с собой поделать, не могла себя убедить. Нужно уметь управлять своими чувствами. Из всех его песен, которые он ей прислал, она сделала альбом и назвала его «Мой Кястутис». Часто включает его, слушает и вспоминает те золотые дни. Когда слушала этот альбом, Мира тонула в слезах. Может быть, тогда у него были какие-то неприятности, и он на ней сорвался? Так она пыталась оправдать его ответы. И Мира задумалась и замолчала надолго.

И вдруг, как эхо эха… по почте приходит ей ролик с его новой песней! От него! С пожеланиями всех благ! Неужели… он снова будет с ней? Она готова ждать, надеяться, верить. Она никогда его не видела, не представляла, какой он? Возможно он совсем не тот, кого она себе нарисовала в своём воображении. Но его голос. Его песни… Разве они могут обмануть?!

А было ли это…

Ещё одна весна. Незаметно распустились листочки. А вот и два тюльпанчика показались, один жёлтый, а другой красный, ножки ещё коротенькие, а бутон уже красиво распустился. Тепло. Люся накинула палантин и села в кресло любоваться солнечным весенним утром. Рядом на солнышке разлёгся кот Васька и замурлыкал свою песенку. А было ли это?

…Тридцать пять лет – это возраст уже уходящей молодости и только-только наступившей зрелости. Люся была по нежному, по тихому хороша, к ней надо было присмотреться, услышать её грудной негромкий голос и посмотреть в её глаза, в которых было кажется всё: и ожидание, и разочарование, и робость, и какая-то давняя боль.

Когда умерла мама, ей было всего девять лет, а ещё были брат Кирилл семи лет и сестрёнка Надюшка двух лет. Отец растерялся в этом положении, у него опустились руки и он стал пить. Глядя на него, Люся поняла, что теперь она не только старшая в семье, но и опора для младших. Да и с отцом надо было что-то делать. Люся хочет учиться, Надю надо было устроить в детский сад, а детского садика в их деревне не было. И Кирилл должен идти в первый класс. А как же быть с Надюшкой? Люся решила поговорить с отцом, когда он был трезвый.

– Папа, перестань пить! Нам ведь ещё жить надо. Здесь, в деревне, школа только начальная. В сентябре мне надо идти в пятый класс, значит, я буду ходить в райцентр. Это далеко и мне придётся зимой там жить. А Кирилл в первый класс пойдёт. Надю с кем-то надо оставлять. Может быть попросишь соседку тётю Марию присмотреть за Надей. А в каникулы я с ней буду. Папа, я хочу учиться! – и Люся расплакалась.

– Эх, Люська, Люська… Всё правильно говоришь. Не могу смириться, что нет с нами нашей мамы. Марию, говоришь, попросить. Так она замуж за меня захочет, уж давно за мной ходит.

– Она хорошая женщина и детей у неё нет, вот и поженись на ней. Она за всеми вами и присмотрит.

– Так не могу я, Люся, не могу! понимаешь? Я ж вашу маму до сих пор люблю. Эх, мала ты ещё, ничего не поймёшь…

– Это тебе кажется, что не пойму, всё пойму и не маленькая я уже и книг много прочитала про всё. Вот ты и должен бросить пить и жениться, чтоб о нас подумать. Мария хорошая, она поможет тебе.

Эта боль за свою семью так и осталась в сердце у Люси. Всю жизнь она оберегала и отца, и вместе с Марией боролась за него, и за детей.

Отправляя Люсю в райцентр в среднюю школу, отец с Марией предусмотрели вроде бы всё. Купили ей чёрные ботинки на толстой подошве на вырост, и Мария связала ей добротные высокие белые шерстяные носки. Форменное платье тоже было куплено с расчётом на 2—3 года. Волосы коротко постригли. Отец договорился с дальней родственницей, где будет Люся жить весь учебный год, дал денег на питание. Родственница была молчаливая и хмурая, неприветливая. Ей эта девочка не нужна была, но не отказала родственнику. Кормила Люсю скупо, почти с ней не разговаривала.

Когда Люся пришла в класс, то девчонки переглянулись и стали хихикать над ней. Райцентр – это почти город, все одеты по-городскому, с бантами, а Люся в одежде с запасом на несколько лет. Было неприятно слышать смешки в свой адрес, но Люся не стала обращать внимание на насмешки. Она была рада, что в семье навела порядок и продолжит учёбу.

И вот начались уроки. Больше всего Люся любила учиться. Какой бы вопрос учительница ни задала, все сидят улыбаются, а руки не понимают. Люся решила отвечать. И, когда по всем предметам, она отвечала на все вопросы, то ученики уже смотрели на неё не с насмешкой, а с интересом. И в переменку к ней подходили и спрашивали, откуда она, и где живёт. Зауважали грамотную девочку. Люсе стало легче на душе. Так началась её самостоятельная взрослая жизнь.

Есть такой фильм «Уроки французского». И уже потом, будучи совсем взрослым человеком, когда этот фильм демонстрировали по телевизору, Люся всегда его смотрела и всегда со слезами. Вспоминала своё то время, когда никого родных рядом и хмурая тётушка со взглядом из-под бровей. И очень равнодушные учителя, хотя училась Люся лучше всех.

На каникулы Люся приезжала домой и водилась с Надей. Надя никак не могла привыкнуть к Марии, хотя та изо всех сил старалась ей угодить. Ждала Люсю. И не отходила от неё ни на шаг. А с Кириллом проблем не было, он много время проводил с отцом. Так и жили.

А потом Люся закончила школу и уехала учиться в город. Поступила в институт на вечернее отделение и устроилась на работу, получила общежитие, тогда и забрала Надю. Объяснила отцу, что Надя очень способный ребёнок и ей надо учиться в хорошей школе. Сама училась и работала, Надю отдала в математическую школу. Так и жили они вдвоём. Надя выросла стройной красивой девочкой.

Люся не могла устроить свою личную жизнь, потому что учила Надю и хотела устроить её жизнь, а уж потом подумать о себе. Но о себе подумать, не было времени. А время шло, годы бежали, Надя выросла, повзрослела и влюбилась в художника, у которого все стремления были в живописи, искусстве и ни о какой семье он и не думал. Он делал портреты с Нади, которые имели успех на выставках. Она с ним, и его это вполне устраивало. Но не устраивало Люсю. У неё у самой нет семьи и она, конечно же, хотела, устроить жизнь сестры. А та увлеклась художником не на шутку. Что делать? Она любовалась на свою Надю, на её трогательную красоту и ещё больше страдала её душа за сестру. Но не могла она убедить Надю, что эта её любовь к художнику ни к чему хорошему не приведёт, уходят годы, тускнеет красота, а жизнь не бесконечна. Любовь такая штука, что не объяснишь. Когда человек любит, он становится глухим и не может понять здравый смысл. Надя закончила институт, ей предложили аспирантуру после блестящей защиты диплома. Её исследования в области электромагнитных колебаний заинтересовали учёных и ей предложили продолжить эти исследования в НИИ. Люся еле уговорила Надю не отказываться от этого предложения. Люсина мечта сбылась и Надя всерьёз занялась наукой.

Через четыре года Надя защитила кандидатскую и занялась докторской диссертацией. Её успехи в науке радовали Люсю. Любовь к художнику так и не прошла. Они оба творили. Он на полотнах, а она в науке.

«Ну, что ж, – подумала Люся, – кажется я всё сделала и теперь я могу поехать отдохнуть». Купила себе путёвку на шведский горнолыжный курорт Оре. Люся стала собирать себе горнолыжное снаряжение и уже вся ушла мыслями в Швецию. Она много читала про эту страну, про этот курорт и очень хотелось там побывать. Её восхитили эти маленькие домики, с покатыми крышами. Такое впечатление, что находишься в сказке у снежной королевы. Снег белый-белый и без тёмных очков можно ослепнуть от этой белизны.

Люся немного умела управлять горными лыжами, но не всегда у неё получалось и она старалась упасть как можно мягче и потом скатывалась со смехом. За ней следом часто ехал мужчина и подсмеивался над ней.

– Девушка, может быть Вам лучше дома на диванчике сидеть с книгой в руках, – смеялся он.

Люся злилась на него, но ничего не отвечала. А он и за завтраком рядом, и за ужином. У неё был горнолыжный костюм голубого цвета с белой отделкой и так шёл к её глазам. Фигура у неё стройная. Ей уже тридцать пять, а выглядит на двадцать лет с небольшим. А мужчине по видимому было не больше тридцати, так ей показалось и она не ошиблась. Ему всё время хотелось её оберегать и обязательно быть рядом. Через три дня он всё-таки решил с ней заговорить и познакомиться.