Анна Потемкина - Неоплатный долг Страница 2

– Васька, пошли пройдемся. Мне тебе столько надо рассказать – обнимал он девушку.

– И мне – улыбалась Василиса. Они пошли по дороге к полю.

– Я так влюбился. Черт возьми. Она не обыкновенная. Моя Надя. Ты же ее видела. Таких здесь нет – восторженно округлял глаза Иван.

– А как вы познакомились?

– Она работала в части где я служил. Как-то сидели, выпивали. Пришла она. Как хлопнет стакан водки. Даже не поморщилась. Я такого никогда не видел.

– Такого никто не видел – поддакнула потрясенная Василиса.

– И тут я пропал. Не шла она у меня из головы. Это не девушка, это черт знает, что. С ней поговорить можно обо всем. Никаких запретов. Я полностью свободен.

«Не в красоте наверно дело» – вглядывалась в его лицо Василиса.

– А Лизу ты не любил, получается.

– Лиза – помрачнел Иван. – Ну не то. По сравнению с Надей не то.

– А у меня тоже ухажер появился.

– Рассказывай – они присели на сваленное дерево.

– Ты его знаешь. Это Мишка Козырев из Ивановки.

– Че это он? – Опешил Иван. – Не, он нормальный мужик. Бабам нравится. Извини.

– Говори, что ты о нем думаешь.

– Не, все нормально. Просто, он же водку любит. И жену свою бил. Нинка вечно в синяках ходила.

– Просто она скандальная. Пилила его. А мужику ведь нельзя поперек. Он уставал на работе. А она его доставала. Любой не с терпит.

– Это да. Ты же другая совсем. Той палец в рот не клади. Может и уживетесь.

– Он очень хороший. Серьезный, основательный такой. Все молчит. Ему интересно меня слушать. Я тоже обо всем могу с ним говорить. Полное понимание.

– Он вообще молчит? Я как-то с ним встречался. Выпивали с парнями. Он там был. Так его было не заткнуть.

– Да. Он слушает. Разговор поддерживает.

– Ну хорошо, коль так. Пошли. Поговори с моей Надей. Она тебе понравится. Я хочу, чтобы вы дружили.

– Конечно, раз ты хочешь.

Надя была общительна и словоохотлива. С ней было легко и просто. Зычно хохотала и жестикулировала. Марфу и Степана Федоровича называла «мама» и «папа». И с Василисой установила сразу добрые отношения. Только с Татьяной не задалось. Они обоюдно решили друг друга терпеть. Ведь жить то вместе.

– Если он алкаш, не выходи за него. Найди нормального – заговорщически шептала Надежда Василисе.

– Он не алкаш. Просто жизнь ему тяжелая досталась.

– Они, алкаши все так говорят. Мой бывший пил по – черному. Тоже с тяжелой жизнью мужик. Где мои глаза были? Вот Ваню сразу видно. Не пьющий, работящий. За такого можно замуж выходить. И семья хорошая.

– Да. Но он не алкаш – упрямо твердила Василиса.

Ей больно было слышать это. Обижало, что Надя видела ее в первые, а уже бралась давать советы.

– Ладно. Не обижайся. Вижу, ты хорошая девка. Хочу тебе счастья.

– Спасибо – процедила Василиса.

– Где мои девчоночки? – Сел рядом Иван. – Поладили? Вася мне как сестра. Я ей полностью доверяю.

– Вижу. Хорошая твоя подружка. Даже ревновать не получается.

– Кого? Меня к Васе? Ну ты даешь – захохотал Иван, запрокинув голову.

– Танька, ты куда опять? На ночь глядя – прикрикнула Марфа.

– Что такое, мама? – Спросил Иван.

– Ходит к этой Лидке чуть ли не каждый день.

– К подружке своей? Ну и что? Пусть ходит.

– Да – почувствовала поддержку, кивала Таня. – У нас компания. У Лидки собираемся. А мама ругает – пожаловалась девушка.

– Ну чего ты, мамочка – улыбался Иван. – Волнуешься? Там что, компания плохая? Теперь я здесь. Всегда смогу защитить.

– Компания ничего. Все свои. Одноклассники ее. Меня беспокоит, что ее который раз Лидкин жених, Борька провожает. Там что, больше некому ее проводить?

– Лидка сама ему говорит, чтобы он меня проводил – ныла Таня.

– Вот и дура эта Лидка твоя. А на кой он около избы тебя час держит? Проводил и пусть идет восвояси.

– Мы одни и те же книги любим читать. Обсуждаем.

– До обсуждаетесь, смотри. Они жениться надумали. Не мешай. – Начитывала Марфа.

– Да ничего тут нет. Сейчас время такое. Не волнуйся – крепко обнял Иван мать.

– Я пошла – выскочила из дома Таня.

Целый день дом гудел, как потревоженный улей. Приходили, уходили друзья, соседи. Все хотели видеть Ивана с женой. Марфа с Василисой не успевали греть воду, чтобы помыть посуду. Убирали со стола, жарили шаньги и накрывали снова на стол. Когда все разошлись, поздним вечером Иван вышел на улицу покурить. Он зашел за дом, сел на колоду и затянулся. Испытывал огромное удовольствие от всего, что происходило. Как встретили Надю. Он так любил свою семью, свой дом. Любил здесь сидеть и слушать, как стрекочет эта братия насекомых. Из приятной истомы вывел шепот в темноте.

– Боря, не надо. Не могу так. Лида – моя подруга.

– Не хочу я ее больше. Танечка, тебя люблю.

– Что же нам делать? Никто этого не одобрит. Моя мама подозревает. Все знают, что вы жениться собрались. Лиду жалко.

– Плевал я на всех. Не могу без тебя – шепот удалялся.

«Мама была права» – подумал Иван. – «Натворила Танька дел». Поднялся, пошел в дом. Татьяна тоже направлялась к двери. Иван схватил ее за руку.

– Постой, сестренка. Я все знаю. Плохо тебе будет. Жениха чужого увести решила? Может бросишь ерундой маяться? – Таня покраснела и отрицательно покачала головой.

– Отчаянная ты. Ладно. Пошли. Будь, что будет – он обнял сестру и они вместе вошли в дом.

Глава 3

Потекли будни тягучей патокой. Иван работал на элеваторе. Надежда в больнице санитаркой. Вечером она приходила и ложилась отдыхать.

– Надюша, покушаешь? – Осторожно спрашивала Марфа, заглядывая к ней в комнату.

– Сюда принесите, пожалуйста – стонала невестка

– Сейчас, сейчас – и она неслась за тарелкой супа с хлебом.

– Устала? – Участливо смотрела на Надю, присаживаясь на краешек кровати.

– Дико, мам – она с аппетитом наворачивала суп. – Генеральная уборка, еле на ногах держусь.

Иван приходил с работы, принимался за домашние дела.

– Сделали из мужика бабу – плевался Степан Федорович.

– Надя устает сильно – оправдывался Иван.

– Баба должна дома сидеть. Семьей заниматься. Это мужики устают. Какого хрена ты ее на работу отправил?

– Она сама захотела. Не может дома сидеть Деньги хочет зарабатывать.

– Тьфу ты. Что с молодежью творится. Бабы верховодят. В наше время все было по-другому. И порядка больше.

– Ладно. Будет тебе. Мы своим умом живем.

– Как знаешь – крякнул недовольно отец.

– Хотим уехать. На Дальний Восток. К родителям Нади. Она хочет к ним.

– Она хочет. А-а, дурак – посмотрел на сына тяжелым взглядом, хлопнул по коленям и вышел.

«Правильно Надя говорит, мои меня не понимают. Уезжать надо» – грустно смотрел отцу вслед Иван.

Две недели ушли на сборы в дорогу, расчет на работе. Иван избегал общения и почти не смотрел на родных. Только, когда прощались, долго смотрел на каждого. Будто пытался запомнить.

Марфа почти не спала неделю. Тяжело переживая отъезд сына исхудала и измучилась. Часто писала письма, где рассказывала все подробности сельской жизни. Иван исправно отвечал. Надежда тоже писала, и сердце Марфы успокоилось. К тому же невестка ждала ребенка. Счастливое ожидание нового члена семьи добавляло сил и лада в семью. Они по вечерам обсуждали предстоящее событие, мечтали и строили планы по этому поводу. Степан Федорович становился мягким и уютным. Татьяна отмалчивалась и только глупо улыбалась. Ее занимало совсем другое. Борис. Они переживали не простые времена. Тайное стало явным. Лида остро переживала разрыв с женихом, уехала в Москву к родным. Там сразу вышла замуж. Многие осуждали Таню, но из-за авторитета Степана Федоровича помалкивали.

– Что за дети – рыдала Марфа. – Мы всю жизнь честно прожили. Никто о нас ничего плохого не скажет. А тут. Сын девушку обидел, дочь подружку. Вроде бы старались правильно воспитывать. Что с ними происходит?

– Ну, мам – канючила Таня. – Я замуж за него хочу.

– Нет. Нет. Сиди дома. Найдется хороший жених. Молода еще.

– Ну почему?

– Если он Лидку так просто бросил, тебя тоже бросит.

– Он меня любит.

– Все. Разговор окончен. Хоть отцу не скажи за кого замуж собралась – вытирала слезы передником Марфа.

– Что-о это? – С не естественным ревом подбежал к Тане Степан Федорович. Он махал перед ее носом листком бумаги.

– Заявление в ЗАГС. Подали – блеяла перепуганная Таня.

– Мать. Она. Дура. С Борькой связалась – резко развернулся к Марфе. Растерянно разводил руками. Смотрел дикими глазами то на жену, то на листок бумаги. Марфа грузно опустилась на стул. Он развернулся к Тане.

– Вот тебе, вот тебе – разрывал на мелкие кусочки заявление. – Иди сюда – он больно схватил ее за руку и закрыл в комнате. Она упала на кровать и закрыла лицо руками. Отец резко рванул дверь и закричал в проем.