Александр Дубровин - Солнце на мундире (сборник) Страница 2

Расставаясь, они договорились о встрече в субботу днём у Георгиевского собора. За письменным столом, у себя в комнате, Андрей при свете настольной лампы принялся листать данную Полиной книгу. Увлёкшись чтением, он проговаривал целые абзацы и отдельные предложения.

«С блестящей поверхности воды, – читал Андрей вслух, – взлетела стая гусей.

– Это река-то Гусь? – спросил Мальцов. – Здесь будут ставить завод!

– А как в бумагах писать прикажете?

– По месту и звание. Москва-матушка и та по реке зовётся! В бумагах писать Гусь-Хрустальный!» – Андрей согласно хмыкнул и, дочитав страницу, опять же вслух подытожил: – Было это в 1756 году!

За окном с незадёрнутыми шторами затихал город. Андрей вгляделся в наполненную огнями ночь. За стенами домов – люди. Они строят планы на будущее. Возводят в этом городе здания и ремонтируют дороги. Живут здесь и умирают. На этом участке Мещёрской земли, куда пришёл когда-то Аким Мальцов. Всем нам определил он и завещал Родину нашу! Андрей вновь уселся за стол. До поздней ночи над книгой не гасла настольная лампа.

В субботу Андрей позвонил Полине. На место встречи, к Георгиевскому собору, он пришёл чуть раньше. Среди весенних деревьев, ветви которых, ещё не покрытые зеленью, нежились в тёплом воздухе, по земле, влажной после снега и со следами прошлогодней листвы, подошла Полина. Они направились по уложенным на земле плитам вокруг величественного, изящно отделанного снаружи и как будто всегда нарядного, броского в глаза, бело-красного здания Георгиевского собора.

– Автор проекта – Бенуа, он был профессором Академии художеств. Росписи внутреннего интерьера выполнил Васнецов – выдающийся русский живописец. Мозаичные работы исполнены известным мозаичистом Фроловым. А ведь первоначально это здание выглядело не совсем так. Наверху, где крыша, была позолоченная колокольня и были башенки, но здание сохранилось в том виде, в котором есть. Вы знали об этом Андрей?

– Честно признаюсь, нет, – покачал тот головой.

– Юрия Степановича Нечаева-Мальцова спрашивали, – улыбнувшись, Полина продолжала говорить, – почему он не пожалел громадных средств для украшения церквей в глухомани, в глуши Владимирской губернии? Я читала – запомнила и цитирую, как Юрий Степанович отвечал: «А отчего стоит город Орвието в Италии? Для его собора ездят иностранцы издалека. Будет время, когда художники и ценители русского искусства станут ездить и на наш Гусь!»

– Сбылись эти слова, – согласился Андрей. – Автобусы с туристами всегда подъезжают к собору.

– Сбылись его слова, – глаза у Полины радостно заблестели. – Вы знаете, какой это был человек! Я о нём прочитала всё, что смогла найти. Помимо заслуг перед государством, помимо меценатства и благотворительности, – это был безгранично добрый человек. Был нетребовательный в личных своих вкусах. Долгое время не отказывал ни в одной просьбе о материальной помощи. Люди приходили в его особняк в Санкт-Петербурге на Сергиевской. В номер в «Славянском базаре», когда был меценат в Москве. В комнату № 1 в гостинице «Франция» в Казани, когда туда приезжал. Если люди не являлись попрошайками профессиональными, после пяти слов разговора совал сторублёвую бумажку, а особенно если был тронут чужой нуждой, то говорил: «Дайте знать, когда выйдут». Деньги посылались и по письменным просьбам. С его счетов ежегодно выделялись расходы на бедность. Он помогал кормилице Ивана Сергеевича Мальцова, её сыну, а потом и внуку, уже покойной кормилицы. – Полина, как бы что вспомнив, выждав некоторое время, сообщила Андрею: – Вечером мне нужно ехать к бабушкиной сестре в посёлок. Я по выходным к ней езжу. Она старенькая – помогать надо.

– На автобусе? – поинтересовался Андрей и, услышав утвердительный ответ, уточнил время отъезда и обещал прийти проводить.

3

Он подходил к автовокзалу, когда оранжевое, за день уставшее солнце висело за высокими домами над горизонтом. Среди пассажиров отыскал Полину. Группа пьяных подростков, громко разговаривая, садилась в автобус.

– Поеду с тобой, – Андрей взял Полину за руку, – и вернусь обратно.

Безуспешно пыталась его отговорить Полина. В автобусе, поглядывая в окно, за которым сменялись перелески и поля, она говорила:

– Когда появился посёлок Гусь-Хрустальный, в его окрестностях стали возникать мальцовские стекольные заводы. И другие промышленники стали создавать здесь заводы. Мы едем в посёлок, который появился вокруг стекольного завода, и название посёлку дал завод. Моя бабушка отсюда родом.

По прибытии на место Андрей успел проводить Полину до поворота на нужную ей улицу и бегом вернулся в автобус, который отправлялся в обратный рейс.

Следующая неделя выдалась у Андрея напряжённой. В среду, как было запланировано, начались командные выезды на соревнования в областной центр. Его освободили от работы и в остальные дни, до воскресенья. Он участвовал в областных соревнованиях по вольной борьбе. Он выигрывал поединок за поединком. Вцеплялся в противников, опрокидывал их и укладывал на спину.

– Что ты так разозлился? – искоса поглядывал на него стриженный наголо, круглолицый, краснощёкий, уже немолодой тренер Иваныч.

Андрей отшучивался. В него как будто вселилась необузданная энергия. В борцовских схватках он торопил себя и противников. Он торопил время – ему хотелось увидеть Полину. В двух поединках уступил более мощным соперникам. В последнем выступлении неудачно упал на левую руку – появилась опухоль. Тренер хвалил за третье место и, прищурившись, сожалел:

– А ты мог бы быть вторым или первым, – с досадой Иваныч бил упругим кулаком по своей же упругой ладони.

В субботу, последний день соревнований, Андрей не дождался, когда закончит выступления команда, отпросился у тренера, собрал сумку и уехал. В полдень он шагал по родному городу, направляясь к библиотеке. Незнакомая седоволосая гардеробщица вгляделась в него:

– Полины и вчера не было, и сегодня не приходила!

На телефонные звонки Полина не отвечала, и вскоре Андрей оказался у её дома. Поднялся на этаж и постучался в квартиру. Послышалось шарканье ног.

– Вы к кому? – раздался немолодой женский голос.

– Мне Полину увидеть!

Из-за приоткрытой на длину цепочки двери выглянула пожилая женщина с добродушным лицом, на котором в уголках губ словно таилась приветливость.

– Вас Андреем зовут?

– А вы – Наталья Петровна, Полинина бабушка!

В комнате женщина усадила гостя на диван.

– Заболела внучка, в больнице она. Вы, может, чайку попьёте?

– В больнице? – с недоумением переспросил Андрей.

– Простудилась, воспаление лёгких, – Наталья Петровна скорбно взглянула и потупила голову.

– Я пойду к ней, – поднялся Андрей с дивана.

– Не надо её лишний раз беспокоить, – прикоснулась к его руке Наталья Петровна. – Сегодня я была у неё. Завтра сходите. Вещички кое-какие ей отнести надо, – она пододвинула к дивану журнальный столик, открыла перед гостем семейный альбом. – Посмотрите фотокарточки, а я чайку приготовлю.

Взгляд невольно останавливался на Полининых фотографиях. С постаревших чёрно-белых – удивлёнными по-детски глазами то с грустью, то с улыбкой смотрела в мир маленькая девочка, а цветные фото хранили сравнительно недавние её изображения. Внимание привлекла фотография во всю альбомную страницу – представительный мужчина в элегантном костюме.

– Полинин отец, – заметив заинтересованность Андрея, подсказала Наталья Петровна. – Двенадцать лет ей было, как его не стало. А вот её мать, – собеседница перевернула страницу альбома. – Такая она молодая была!

С фотографии смотрела симпатичная женщина с загадочным взглядом и чёрными вьющимися волосами.

– Отец Полины уж очень на одного дяденьку похож. Она эти фотографии так вместе и хранит, – Наталья Петровна через силу улыбнулась, – в конверте, в конце альбома.

Андрей сравнил снимки из конверта. На одном – отец Полины, на другом – человек во фраке. На обороте ровным почерком было написано: Юрий Степанович Нечаев-Мальцов. В глаза бросилось удивительное сходство в выражении лиц данных мужчин. Андрей откинулся на спинку дивана и улыбнулся своей догадке: «Вот почему Полина так тепло говорит об этом человеке – он похож на её отца». Качнув головой в подтверждение своих мыслей, Андрей обратился к Наталье Петровне:

– Как же она простудилась?

– Не хотелось бы говорить, – махнула рукой собеседница, – из-за матери, из-за Ольги. Вы фотографию видели. Дочь моя, будь она неладна, – женщина прискорбно вздохнула, – она, знаете, выпивает. Вот и набралась как следует. В квартире на все замки закрылась и уснула. Я сама к сестре уезжала. Внучка пришла с работы и полночи в подъезде простояла, а ведь не лето. Утром у неё температура под сорок и в жар бросило. Я как приехала, так «скорую» вызвала.

С грустным лицом Наталья Петровна принесла из кухни и пододвинула к Андрею чашку чая и блюдо с конфетами.