Александр Карнишин - Будни директора школы. Не дневниковые записи Страница 2

– Вопросы будут?

Откуда-то из-за спин прозвучало с явной усмешкой:

– Как долго вы собираетесь у нас работать?

– Лет пять, шесть, как минимум. Так я думаю. И постараюсь, чтобы школа стала лучшей.

– Ну-ну…

Больше вопросов не было.

«Дети подземелья»

– А тут что у вас за… Блин, – чуть не поскользнулся он на красной сырой глине в глубокую пузырящую зеленой пеной вонючую лужу.

– Да, тут, это, засор был. Так, чтобы пробить, пришлось выламывать окна в чугунине…

– Это что, вот это вот – слив? Сверху? И вот такие дыры? И все в подвал?

– А чего еще сделать? Тут же всю систему менять иначе надо…

– Ладно мне анекдоты-то рассказывать про систему. А где тут тепло?

– Вот там вход и задвижка, – метнулся луч фонарика.

В подвале стоял крепко пахнущий аммиаком и гнилой капустой туман, похожий на тот, что раньше всегда стоял в общественных туалетах по зиме. И скользко было почти так же. Только не гладкая плитка под ногами, а глина, неровно выбранная при строительстве экскаватором.

– Задвижка, вроде, открыта…

– А кто ее закрывал бы? Подвал же под замком.

– Чего же тогда холодно в школе?

– Дык, циркуляции нет. Давит, понимаешь, и снизу, и сверху. Одинаково давит. Надо, чтобы в обратке давление ниже было.

– …И как это сделать?

– А вот так, например, – резиновые сапоги выше колена шлепают по воде, и через минуту раздается журчание воды. – Вот так. Открываем слегка кран, вода из системы уходит, давление, стало быть, понижается, начинается циркуляция.

– Уходит – в подвал? Вот прямо сюда?

– А что ему сделается? Вон, – луч фонарика снова чиркает по стенам. – Вон, какой уровень тут был раньше-то.

– Вот это – уровень воды? Как же тут все не завалилось?

– А, хрен его знает. Стоит вот… Пошли дальше, там второй кран, с того конца.

– А как тут…

– По краешку, по краешку можно, а то зачерпнешь тут… Говнища разного…

Наверху слышен рев спускаемого бачка, из продырявленных чугунных труб во все стороны бьют фонтаны.

– Во! Но это только когда гидравлический удар. А так-то не течет, нет.

Сапоги опять шлепают куда-то в угол, раздается шипение, а потом журчание воды.

– А тут вот еще и воздух… Придется опять по верхнему этажу пройти, поспускать, значит, воздух этот. А то все равно не пройдет горячая-то…

– А тут что еще за дверь? Куда?

– А это вон, в тот колодец выход, в воздухозабор для бомбоубежища.

– Это что, у нас тут еще и бомбоубежище? Да пусть лучше сразу под бомбу, чем в таком сидеть…

– Ничо-о-о… Жить захочешь, не то, что сидеть – нырнешь с головкой!

– Ладно, краны пооткрывали, обратку спустили… Пошли наверх, проверить теперь надо батареи…

– И толчки, толчки проверить надо! Я тебе не показывал, чего они только в толчки не суют? Пошли, покажу…

– Н-да… Ну, пошли…

Рабочий день директора школы был в самом разгаре…

Адаптация

– А вы, собственно, ничего, быстро адаптировались.

Завуч, пожилая и опытная, не скрывающая обильную седину во взбитых волосах, с любопытством смотрела на директора школы.

– Вы знаете, предыдущий-то наш директор долго еще говорил об учителях: вон та тетка, как ее… Или эта тетка, ну, которая…

– Да я тоже почти так. Из отпуска вышел, и не помню – кого и как зовут. То есть, представляю, что вот та… Как он говорил, тётка, да? Та тётка – математику ведет, а эта вот тётка – мой завуч, – рассмеялся директор.

– Ну, а что, – кокетливо поправила та прическу. – Тётка и есть. Не дядька же. И все же, не принимайте за лесть – быстро вы. Девочкам нравится, что вы всех по имени-отчеству знаете.

Директор покивал головой, восхищаясь молча собственной предусмотрительностью. Как ученики записывают в дневник в начале каждого учебного года всех своих учителей с именами и отчествами, так и он в свою рабочую тетрадь вклеил копию тарификации. Не всю, а вырезку, где основные данные. Еще и номера кабинетов проставил. А классы и предметы в тарификации были расписаны.

Перед тем, как выйти из кабинета, продумывал свой маршрут по коридорам школы и специально заглядывал поначалу, пока всех не выучил, в эту тетрадку. Тогда можно было зайти в кабинет английского языка, поздороваться с улыбкой, назвать по имени и отчеству. Спросить, не надо ли чего. Потом – в историю или в литературу. Показать: директор здесь. Директор всех знает. А раз всех, то и всё знает. Психология, так ее.

Кабинет директора

Кабинет директора был большой, как обычный школьный класс. Длинный полированный стол пересекал его вдоль. У длинной стены стояли стулья, на которые можно было посадить человек сорок. Два огромных окна. Какие-то рулоны материи. Какие-то ящики по углам. В отдельной выгородке – место для секретаря.

– А вот это – мое! – с победным возгласом учительница географии потянула рулон черной материи за собой. – Это – для штор, для просмотра фильмов!

Директор школы оторвался от бумаг, которые ему подсовывали на подпись, посмотрел, не видя ничего и никого, снова уткнулся в документы.

– И вы должны вести часы, – задумчиво сказала пожилая завуч.

– Это, что, часы у кого-то отбирать? Да не нужны мне часы. Я буду администратором. Буду тут все разбирать.

– Я это унесу? – спросил физик, поднимая одну из коробок. – Это мое.

– Да-да…, – кивнул директор школы. – Конечно. Чье тут еще и что?

Были еще коробки с мелом, какие-то пакеты, картонки…

– Вы это зря, – строго сказала вторая из завучей. – Вы так все запасы растранжирите.

– Но это же для уроков? Что оно все тут делает?

– Кстати, об уроках… Вы просто обязаны их вести. Иначе – никакого авторитета среди учителей. Да и детей лучше узнаете. И вообще, в коллектив вольетесь. Кстати, предыдущий директор вел историю. Так что вы ни у кого ничего не отнимаете.

– Ну, раз так надо…

– Надо!

Вмешалась вторая:

– И кстати, у нас тут две смены. Так что вы должны вести уроки в обеих.

– А что, не хватает помещений?

– Да мы и в две смены – еле-еле! Учителя приходят в восемь утра и уходят в восемь вечера! А что поделать… Такая работа. Но вы привыкнете.

– Так, если не хватает места… Скажите, а мы могли втроем сидеть в меньшем помещении? Ну, в другом кабинете? Это же – типичная классная комната. Где-то тут у меня паспорт школы с поэтажным планом… Вот! Откуда тут кабинет директора? Тут – кабинет истории! Вот же!

Завучи смотрели неодобрительно.

– Во-первых, это ваш авторитет. Во-вторых, в этом кабинете, что вы показали на плане, там сейчас сидит завуч по внешкольной работе. Она позже подойдет.

– Так вот же на плане ее кабинет…

– А это – кладовка! Там у нас краска и инструменты.

– Ничего не понимаю. Каждый сидит не там, где положено, а вести уроки негде – и вот вам две смены…

– Думаете, это так легко – распределить кабинеты и предметы?

Молодой директор школы так не думал. Но вот перед ним лежал поэтажный план, и можно было посчитать кабинеты и прикинуть, сравнить с расписанием.

– Вот же, смотрите, здесь делаем еще один класс, так? Получается у нас всего – вот столько. А теперь смотрим на количество уроков по расписанию. Так еще и свободное место остается!

– Это маленькие кабинеты иностранного языка. Там по половине группы занимаются. Так что их – два за один.

– Так, а если, значит, вот так и вот так?

Тут уже и завучи включились в старинную игру «пятнашки», передвигая классы и часы. Через полчаса они признали.

– Да, можно перейти в полторы смены.

– А в одну?

– Ну, если этот кабинет… И если какой-то класс чуть раньше иногда, какой-то – чуть позже…

– Но ведь все равно уложимся до двух часов? Вот и одна смена, практически! И всех-то дел…

– А ремонтные работы?

– А шефы на что? Обещали всяческую помощь.

– А кладовку куда?

– А это вопрос уже не учебной части, нет?

…

Через неделю директор обживал новый кабинет. Маленький, на два стандартных письменных стола и три стула вдоль стен. А больше ему и не нужно было.

Еще через неделю в полностью отремонтированную бывшую кладовку переместился завуч по воспитательной работе.

А все инструменты и краску и какие-то нужные в хозяйстве вещи переместились туда, где и было написано на плане: «Кладовая».

А еще через два дня на стене учительской появилось новое расписание.

Как оказалось, все «влезло». Завучи сумели разбросать по кабинетам и часам все классы. Школа перешла на работу в одну смену.

Анкеты

– А может, не надо было все-таки это вывешивать? – осторожно спросила завуч, прислушиваясь к шуму и выкрикам из учительской.

– Еще как надо! А то, ишь, все у нас королевы самые настоящие! Никого не замечают, молодежь гнобят… Пусть почитают. Пусть…, – директор школы тоже прислушивался, но с довольной улыбкой.