Сергей Соколов - Было… Не было… Не будет… Страница 2

– Кто там?

Сергея застопорило.

Время безжалостно поедает нашу жизнь и довольно скоро всё кончится. Нас больше не будет. Мы исчезнем. Безвозвратно исчезнет то, что делает нас самими собой, каждого неповторимым, единственным «я». А всё потому, потому что нельзя ни по наследству, ни по завещанию, ни по доброй, злой или последней воле, передать зыбкий градиентный мир обретённых эмоций, мир тончайших, едва уловимых интонаций на языке привязанностей, дружбы, любви, наконец. Для нас, нынешних, своевольная память превращает одинаковое прошлое, порой, лишь его тени, в боль или радость, в ненависть или нежность, в отчаяние или надежду – каждому в своё или в ничего. Постороннему большинству, даже при желании, невозможно ни понять всей её ценной механики, ни сохранить.

Я слышу до боли близкий голос, и память, как всегда, незримо переносит меня в нашу семнадцатилетнюю юность, полную любви и свободную от ошибок. Впереди целая неизвестная жизнь, а счастье уже есть, его много, и хватит, кажется, навсегда. Тогда куда же оно делось?

Жизнь изменилась, и она изменила нас. Мы стали суетливо активны в достижении мелкого сиюминутного благополучия текущего дня и панически боязливы завтрашней неопределённости. Это вошло в привычку, и осталось очень немногое, что ещё может заставить нас отчаянно биться за светлое вчера…

Сергей очнулся. Перед ним стояла Таня с банкой краски в руках. На её лице эмоции сменяли друг друга: удивление держалось долго, радость совсем коротко, осталось беспокойство. Мысли в Танинной голове тоже затеяли чехарду, принимая форму фраз:

– Это ты. Здесь полно народу. А мы времянку красим.

Сентиментальное благодушие, охватившее Сергея несколько мгновений назад, резко покатилось под откос и к слову «мы» совсем улетучилось. Тем более, что он как раз заметил невдалеке часть прислоненной к времянке лестницы, с явно не женскими на её ступенях ногами. Неужели муж? Вспомнились мухи. Нет, оказалось, это ноги внука Татьяны. Ничего себе, вырос мальчик.

– Ты с ума сошёл. Зачем ты приехал, – уже шёпотом сказала Татьяна, заслоняя Сергея от любопытного внука.

– Я соскучился. Телефона нет… Я сейчас уеду.

– Я не знаю, не знаю. Телефон в городе. Да, там намного проще…

– Извини дурака. Пока, я поехал.

…Татьяна подошла к самому краю участка, с высоты которого стала смотреть на медленно отъезжающую машину.«Жаль, что так вышло. А может…» Краем глаза она заметила копошащихся в огороде соседей. «Нет, я поступила правильно. Он должен был уехать немедленно. Но я не сделала даже полшага ему навстречу. Почему же я не смогла, он ведь ждал, а я хотела… Полшага. Не имею права. Дальше – пропасть».

Всё закономерно, всё так и должно было произойти. Ничего неожиданно нового. Тогда почему Сергею было так невыносимо тоскливо, до крайности безнадежно. Наверно потому, что в который раз не случилось того, чего всегда он трепетно ждал и желал. «Она должна была меня выгнать, но перед этим, перед этим-то, сделать полшага навстречу».

— Я сейчас уеду.

– Да, пожалуйста… Не могу так, Серёжа, иди… ко мне… Сумасшедший, ты сумасшедший…

– Я обожаю тебя, Таня… Нежная…

– Люблю… Уезжай!

Не было

Дождь, целый день превращавший город в одну большую лужу, к вечеру прекратился. Но небо не очистилось, а, казалось, ещё ниже наклонилось серым туманом к рано зажжённым уличным фонарям. Их оранжевый свет, смешиваясь со светом фар медленно ползущих попутных и встречных машин, причудливыми бликами отражался, на принявшем очередную порцию омывайки, ветровом стекле. Сергей посмотрел на часы: уже целый час он бьётся в вечерних пробках, пробирается к выезду из города. Ну, наконец-то. Машина свернула с магистрали на пригородное шоссе – в этом направлении было свободно – и сразу пошла быстрее. Сергей позволил себе немного расслабиться и ему сразу вспомнился вчерашний телефонный звонок.

Июль на работе у Сергея – традиционное время массовых летних отпусков. Отсутствие непосредственного начальства и общее затишье предоставляли Сергею своеобразные каникулы, непродолжительные, дней десять-двенадцать, но всё же. Для порядка он с утра приходил на рабочее место, убеждался в многопроблемности ситуации, а к обеду был уже свободен.

Вот и вчера после полудня, сдавая ключи и ставя помещения на сигнализацию, Сергей взглянул на часы мобильника, наручные часы он не любил, не носил, и заметил один пропущенный звонок. Полчаса назад, номер незнаком. «Может звонили по фундаменту», – размышлял Сергей, выходя из прохладного помещения в тридцатиградусную июльскую духоту, – «Если так, это важно. Надо перезвонить». Обстоятельства и погода позволяли ему плотно заниматься дачными делами.

Однако, телефон вдруг зазвонил сам, снова высвечивая тот же незнакомый номер.

– Алло, да, слушаю.

Шанс один на миллиард где-то, а всё-таки случилось.

– Серёжа, это Таня.

Волна мгновенной радости сменилась ледяным холодом. Никогда не звонившая Сергею первой, Татьяна как-то призналась, что в сложных обстоятельствах он будет далеко не последний, кому она обратится. Значит…

– Что, что случилось? – срывающимся голосом произнёс Сергей, забыв поздороваться, – Что-то с тобой? В семье? Я не слышу, связь, чёрт…

– Успокойся! Я говорю, успокойся… Ну вот хорошо. Ничего не случилось. Хотя после твоего недавнего неожиданного приезда…

– Я же извинился, Таня. А что, жарко было?

– Ну, собственно, я и звоню… Серёжа, слушай и не перебивай. Завтра вечером, поздно вечером, скажем, к полуночи, приезжай сюда. Ко мне приезжай. Место выбери сам, я выйду, найду. Поговорим уже. Я знаю тебя и не спрашиваю, приедешь ли. По этому номеру не звони – это телефон внука. Всё, до завтра.

– До завтра, – только и смог сказать ошеломлённый Сергей коротким телефонным гудкам.

Как же долго тянулся следующий день! А зарядивший с утра ливень просто до бесконечности растягивал его.

На работе Сергей слонялся по пустому кабинету и не мог сосредоточиться на текущих делах. Он то присаживался к компьютеру в надежде потеряться на просторах интернета, то стоял у окна с видом на обойму вентиляционных труб, то уже в третий раз кипятил воду для безвкусного кофе. Стрелки и цифры часов, на стене, в компьютере, в телефоне, издевались над ним, нехотя переползая на следующую секунду.

А дома? Как прожить целых три часа? Сергей продолжал маяться и мучиться.

Казалось бы, с чего? Ему впервые, сама, назначила свидание любимая женщина. Вполне прозрачно предполагалось романтическое развитие событий. О, это большой прогресс в запутанных отношениях, застрявших много лет назад на черте благообразной дружбы. А возможна ли она – дружба между юношей и девушкой, между мужчиной и женщиной? Сергей верил, что возможна. Верил в это прекрасное чувство, условием существования которого считал равенство сторон. Но стоит только к нему добавить каплю одинокой любви… Вот-вот, как раз тот случай! И?.. Равенство нарушается, а прекрасное чувство мгновенно превращается в невыносимую и… добровольную пытку, скрывающуюся за прежним нейтральным определением изменившихся отношений. Порой, на годы. Неужели сегодня она прекратится? Ой, ли…

То ли слово, то ли интонация, то ли ещё незнамо что из телефонного разговора, заставляли Сергея с нетерпением и с тревогой ждать назначенную встречу.

Пасмурная погода усугубляла темноту позднего времени – около одиннадцати машина въехала в садоводство. Столбы для фонарей были, а из самих фонарей, как водится, светил каждый десятый. Но довольно большое число светящихся окон, где желтоватых от ламп и люстр, где голубых от телевизора, а также, хорошее знание дороги помогали Сергею ориентироваться в нагромождении поворотов, и безошибочно вывели его к нужной линии. Из предосторожности последние сотни метров пришлось ехать с выключенными фарами. Жаль, что его Шкода не обладает свойствами Стелс, подумалось Сергею.

Он припарковал машину на обочине дороги, у соседнего, давно заброшенного, участка, заглушил движок и выключил навигатор. В темноте только красный индикатор видео регистратора напоминал о продолжающейся записи.

«Рано приехал. Может быть, сходить на разведку?» – от нервного напряжения Сергей не мог усидеть на одном месте. Он вышел из машины на дорогу, стараясь делать это бесшумно, захлопнул дверь. «Прохладно, а комаров то…»

До Татьяниного участка было недалеко, всего двое соседей, и попривыкшие к темноте глаза вдруг разглядели на том месте, где именно сегодня ничего не должно было быть, какое-то объёмное тёмное пятно. Это..? Подойдя почти в плотную, Сергей на характерной металлической пластине прочитал «Duster». Внезапно волнение прошло, уступив место иронии. «Забавно, – Сергей улыбнулся, – Обычно в анекдотах муж неожиданно возвращается из командировки и застаёт жену с любовником. А тут наоборот: любовник неожиданно застаёт мужа у жены».