Алексей Теплухин - Рокот полуяви: Великое делание Страница 2

Глебу никогда не нравились рыжие – нет, не потому, что он испытывал неприязнь к людям с определённым цветом волос или обладал какими-то убеждениями касательно их поведения. Он никогда не издевался над ними подобно тому, как вот уже на протяжении долгих лет в школах раздаётся дразнилка «рыжий, рыжий, конопатый…». Просто не встречал он среди людей с этим цветом волос тех, кто вызывал бы у него симпатию. Не встречал до сегодняшнего вечера, стоит отметить…

Девушка из лужи постаралась выпрямиться – это у неё плохо получилось, словно был повреждён позвоночник. Затем она сделала несколько неловких шагов, что со стороны выглядело как нелепый танец: она встала на вытянутый носок, потом резко опустилась на пятку, потом уже другой ногой повторила эти же движения и села на корточки, обвив колени руками. Глеб всего лишь подумал о том, чтобы осторожно предложить ей свою помощь, как девушка внезапно подпрыгнула, будто разжавшаяся пружина, и внутри её, в груди, в области сердца, засиял свет, прорывающийся сквозь оковы плоти наружу…

Глеб содрогнулся – заныла кожа на спине и шее, а ещё на плечах, ведь это был тот самый свет горящего НЛО, который никто, кроме него, не почувствовал и не удостоил вниманием. Он даже не успел осознать случившегося, как сверкание исчезло, потом вновь повторилось и больше не вырывалось наружу. Так происходит с лампочкой, которая должна вот-вот перегореть…

Незнакомка опять закружилась в непонятных па – и неуклюжих, и вместе с тем элегантных. Она вообще не могла делать что-либо неэлегантно. Глебу подумалось, что девушка из лужи испытывает боль – пробует встать на ноги, куда-то пойти, но взамен желаемого – ломаные жесты и скрученные судорогой конечности. Сзади раздалось вдвойне усиленное гоготанье. Он обернулся – захмелевшие парни в нескольких метрах в стороне от него тоже неожиданно заметили странный танец и теперь снимали его на камеру мобильного устройства. Глеб совершенно запутался в происходящем. После случая на озере он полагал, что только он один способен видеть это сумасшествие – падающие звёзды (или, может быть, всё-таки летающие тарелки?), красавиц, выходящих из луж, как Афродита, рождающаяся из морской пены… Теперь же оказывается, что и пьяным балбесам доступна картина, уничтожающая грань реального и недоступного.

Он не знал, что в это же время, прячась за деревьями возле заборов частных домишек, следил за всем ещё один человек. Это был Игнат – темноволосый, несколько нервный молодой мужчина с беспокойными бегающими чёрными глазами и синеющей щетиной. Он жил по соседству с Глебом и имел с ним приятельские отношения, настоящей дружбы за все минувшие года меж ними не завязалось. Сейчас на лбу у Игната появилась испарина, щёки втянулись, воздух со свистом проникал в лёгкие через полураскрытый рот с толстыми губами. Периодически он поглаживал подбородок с большой ложбинкой посередине вздрагивающей рукой.

Из мрака, словно тень, отлипшая от ближайшей ограды, возник другой худощавый человек в длинном тёмно-фиолетовом плаще, с бархатным котелком на голове. Неестественная желтизна кожи и худоба заставляли сравнивать его с мертвецом, а хищный крючковатый нос делал его образ – зловещим. Лакированные туфли, чьи носы выглядывали из-под брюк, еле слышно поскрипывали. Глаза скрывали необычные очки: круглые стёкла были в виде тайцзи, чёрно-белого символа, выражающего концепцию инь-ян в древнекитайской философии. Этот странно одетый человек встал в двух-трёх шагах позади Игната. Ладонь его покоилась на отполированной гладкой трости, и на безымянном пальце поблескивал драгоценный перстень с отливающей золотым и серебряным буковкой «Г».

– Действуй! – худощавый господин обратился к Игнату, почти не разжимая губ.

– Там много людей, – выдавил Игнат, боясь смотреть на своего знакомца.

– Возьми!

Игнат обернулся полностью и замер, внутри всё похолодело – ему протягивали заряженный пистолет. Причём не какой-то современной модели, а маузер, каким, наверняка, не побрезговали бы комиссары времён Гражданской войны.

– Бери! – настоял человек в очках. – Три заряда. Надо – убери соседа, но она мне нужна!

Встрепенувшись, Игнат принял оружие, опять посмотрел на дорогу и понял причину, по которой ему велели в случае необходимости «убрать соседа». Глеб подошёл к рыжеволосой девушке, выбившейся из сил, и накинул ей на плечи свой плащ. Пьяные ребята затихли – запечатлев на телефоне несуразный танец, они решили просмотреть его, но дисплей засветился изнутри, покрылся сетью трещин, приведших аппарат в полную непригодность, и погас навсегда. «Да ну её!» – закричал тот, что снимал на камеру, и первым побежал подальше от этого места, почувствовав животный страх. Через пару секунд к нему присоединились товарищи.

Придерживая незнакомку за талию, Глеб помогал ей передвигаться. Игнат изготовился, надавил на курок… Последовал наименее всего ожидаемый шипящий звук, с которым вместо пули из дула вылетел некий сгусток.

– Аккуратней! – без эмоций прикрикнул человек в очках. – Два осталось! Прибереги!

Услышав неприятный звук, прорывающийся, словно сквозь толщу воды, Глеб по инерции пригнулся и, соответственно, потянул за собой девушку. В следующее мгновение, ему показалось, что над их головами промчался небольшой чёрный шарик. Маленький снаряд как будто вынырнул из небытия прямо перед ними и также канул в небытие, не оставив ни следа, ни примет.

Ночь продолжала обрастать странностями…

– Ты должен сделать всё! – разгневанно промолвил человек в очках.

– Угу, – робко кивнул Игнат, бросая косой взгляд на странного господина.

Он хотел сначала сказать: «Почему бы тебе самому не выполнить то, что требуется?» – однако сдержался. Точнее, его заставил сдержаться отвратительный ожог на левой щеке человека в очках. Многое Игната пугало и раздражало в собеседнике, но прекословить он не мог. Стоило только на миг опустить глаза, как человек в очках исчез. Иногда Игнату казалось, что он сходит с ума, а неожиданный визитёр всего лишь плод больного воображения, что-то сродни тому, как Есенин описывал чёрного человека. Но вот маузер, тяжёлый и неподдельный, говорил об обратном – всё по-настоящему, всё серьёзно… даже слишком.

Кухня

Можно, конечно, решить, что история началась. Причём началась там, у озера – в блеске и свисте стремительного падения с небес ослепительного шара. Или же – в момент необъяснимого возникновения из лужи неизвестной особы, заставившей прохожего остановиться и взирать, распахнув изумлённо рот, – почему бы здесь не случиться завязке сюжета, правда? Не правда – так рассудили звёзды, сплетаясь в узоры, в которых зашифрованы послания о грядущем. Всё случилось, как всегда, просто и банально – на кухне. С кухонных разговоров начинается великий поход, из кухонных разговоров вырастают грандиозные деяния и непредсказуемые последствия, а чаще всего – не вырастает ничего.

Глеб усадил на кухне дрожащую, озябшую незнакомку. Для согрева и успокоения налил ей и себе виски из отцовской бутылки – первое, что попало под руку. Одним глотком одолел свою порцию, потянулся было ещё, но замер, глядя на девушку. Словно котёнок перед миской молока, она наклонилась над бокалом, повела носиком, принюхиваясь, потом поднесла к губам и чуть-чуть отпила.

– М? – она посмотрела на Глеба. – Что это такое?

Он, молча, подвинул к ней бутылку, так, чтобы была видна этикетка. Незнакомка пристально осмотрела виски, точно пронзала насквозь острым взором. Дотронулась до стекла, покачала головой из стороны в сторону – так обычно удивляются какой-нибудь невидали. Глебу не верилось в то, что, по крайней мере, в этом городе, найдётся человек, не знавший о виски, однако он поглядел на девушку, которая несколько минут назад была мокрой и продрогшей, теперь же – платье на ней полностью сухое, очень чистое, а сама она, если напрячь зрение, излучает приятное серебристое сияние. Глебу подумалось, что у него что-то с глазами, он окинул взглядом всю комнату и внезапно кожей почувствовал влившуюся в дом белизну. Он взял бутылку, к которой девушка уже потеряла всякий интерес, плеснул себе немного жидкости и так же, одним глотком, опустошил бокал.

Неожиданное ощущение ошарашило его.

– Это чай! – воскликнул Глеб, распознав подвох.

Девушка непринуждённо передёрнула плечами.

– Как?! – глаза у него полезли на лоб. – Только что было виски! А теперь чай!

Он медленно сполз по стене, ероша волосы, которые, наверное, вот-вот встанут дыбом.

– Я сбрендил… надо позвонить в психлечебницу, да?

– Не нужно, – смущённо улыбнулась девушка. – Это из-за меня.

– Конечно, из-за тебя! – нервно хохотнул Глеб. – Кто бы ещё смог столь эффектно выплыть из лужи? Кто ты такая вообще? Как тебе удаётся… ну, вот это вот всё… а?

Она, закинув ногу на ногу и неуловимым жестом расправив складки своего платья, положила одну ручку на стол, а другой подпёрла подбородок, сверкнула волшебным притягивающим взором и заговорила совершенно спокойно, не переставая всё также источать серебристость: