Алексей Козлов - Городъ Нежнотраховъ, Большая Дворянская, Ferflucht Platz Страница 20

В общем, с какой стороны ни посмотри, та ешё это была семейка!

Не могу сказать, что я общался с Леопольдиком много, могу сказать только, что некоторые сведения о жизни этого изумительного человека получил от посторонних, но очень уважаемых людей.

Такова была эта семейка, счтоль ловкая в своих проявлениях, сколь подлая, столь…

Так 17 июня… года записал в своём дневнике великолепный Алесь Хидляр, наш новый друг и товарищ…

И что же стало со всеми остальными участниками этой в некотором роде драмы – спросит дотошный читатель?

Да, собственно говоря, отвечу я дотошному читателю – почти ничего! Вернее – ничего не стало. После смерти Дурновского прошло лет пять, его чрезвычайно разбогатевший на всяких гнусных штуках, сынок, обозванный ресторанным именем, как и его мать, заболел раком, наследственность знаете ли – не счёт в банке, её не обманешь, и в корчах сдох в роскошной больнице. За ним последовала его малолетняя дочка, она была уже подростком, рыдали они чрезвычайно, через год мать девочки, потерявшая дочь, сошла с ума и если не умерла к этому моменту, сидит в какой-то психушке! Такова поучительная история этой потрясающе гнусной и вместе с те, прямо скажу, в некотором смысле вовсе небесталанной семейки, прямо скажу!

Когда мы заканчиваем наш рассказ, Алекс уже блаженно спит, и лёгкая улыбка иногда проносится по его губам. Мы улыбнулись вместе с ним и тоже уснули.

Глава 11

В коей Автор коленопреклонённо просит прощения у своего читателя и запанибратски откровенничает с ним о своей жизни, чего явно никоим образом не следовало бы делать.

Мой прекрасный читатель!

Мне пришлось начинать своё повествование, и я начинал его тем, чем начинал обычно – глупостью. Это я о трёх ежах, появившихся из-за острова Буяна.

В моей стране ум никому не нужен, а глупость всегда побеждала и победит всё. Даже зло. Так уже не раз было в моей великой стране. Врагов здесь побеждали только Мороз и Голод. И дороги, или их отсутствие. И так здесь будет всегда. Кто виноват в этом, климат ли, огромные ли расстояния, которые трудно не то, что обиходить, но и просто пройти, излучение ли земли, я не знаю, но думаю, что здесь играет всё вместе плюс характер обитающего здесь народца. Я-то знаю это последнее – самое главное и самое печальное обстоятельство, но никогда никому о своих мыслях не расскажу, потому что все здесь из себя патриотов корчат, а тех, кто им правду в глаза говорит, они не любят и всячески им палки в колёса вставляют. Кто здесь выжил, в этом зазеркальном государстве?

Дети худших и случайно неубитые лучшие. Никому здесь неуютно, потому, что всё их блядство на могилах праведников построено, и все это знают.

Ладно, ладно, вы знаете, как после пахнет чайник, забытый на плите? Ха! А я знаю! Каждый день я так увлекаюсь работой, что забываю о чайнике на плите. Он там сопит, свиристит, и вообще чёрт знает что делает, пока я тружусь за своим столом, а когда выкипает, я вспоминаю о своём горячем друге, о детстве и ещё бог знает о чём. Это как в кино получается! Я пишу книгу о нашем городе, который я когда-то любил, а теперь не могу видеть. В Голливуде её читать наверняка не будут, им там не нужны книги о моей загадочной стране. Она и в самом деле уже никого в мире не интересует. Один знаменитый голливудский актёришко просто назвал её «Империей Зла». Что уж тут говорить об остальном?

Я здесь живу вдали от людей и уже почти не общаюсь с ними. Сейчас у людей в глазах такое, что сразу отпадает охота общаться! Мне нечего им сказать и я надеюсь, они не станут требовать, чтобы я слушал их разглагольствования. Ко мне иногда заходит художник Иля Парафинов, и мы беседуем на высокие философские темы. Он начисто, по крайней мере, внешне, лишён самомнения, и довольно приятен в обращении.

Глава 12

При написании которой Автор увидел на окне маленького паучка, захватившего муху, и очень этим заинтересовался, а потом раскрыл некоторые тайны своего поэтического замысла.

Теперь и Автор решил вмешаться и сказать несколько слов по существу.

Это повествование, совершенно лишённое действия, без внятных персонажей, на которых хочется равняться и вместе с которыми так хочется жить и умереть. Оно населено в основном всяким отребьем, как это принято называть в приличном обществе. То есть не тех, кто когда-то был приличным человеком, а потом в новых условиях стал другим, опустился, потерял веру в себя и будущее. И не тех, кто ходит по жизни, не зная куда и зачем. Сейчас это, в основном, бедные, а часто очень бедные люди. Многие из них и не подозревают о существование так называемой «благородной бедности», и ведут себя соответственно. Разбойники и воры, клубящиеся на моей родине, привлекают моё благосклонное внимание. Их я называю отребьем.

Нет!

Марсюшка, или Марсик, ненаглядный сынок Дурновского, с детства был заикат, застенчив до омерзения и при этом хитёр отменно. Ещё не окончив свою техническую шарагу, куда его всунул заботливый папочка, и где Максик учился без должного усердия, он уже подвизалсяе на ниве анарейской фотографии и снимал на Кодаке школьные выпуски. Потом в более поздние времена увлёкся интернетом и прославился там созданием как первого порносайта Фиглелэнда «Надежда», так и первым интернет-казино «Любовь к Риску». Скольких он там обобрал, никого не интересовало. По примеру своего отца и народа, к которому он принадлежал, был он абсолютно бессовестен и этим фактом совершенно не смущался.

А вот и сам Дурновский чешет по улице в сторону рынка. Как постарел и облез! Вау! Чуть слеза умиления меня не пробила. Жив, еб… ный курила!

«Чтоб ты поскорее сдох, безответственный проходимец и вор! Я обжёгся в своё время на доверии тебе, вам всем, козлы, и теперь желаю вам всем, суки и твоей заикатой семейке – бед и горя! Так что не спеши! В ад ты всегда успеешь! Сколько тебе осталось, блудила старый? Иди в ад! В ад!»

А вот другой персонаж – Николай Фритюрин, по кличке Рыжий Фуфел! Этот направляется сейчас в другую сторону от направления Пройдохи Дурновского, но с намерениями не лучше. Он идёт в свою секту с новым трудом «Бенефис Шляпы апостола Павликова». Там он описал свои переживания и озарения, испытанные при посещении лучезарного заведения мадам Фро, ниспосланной Гринписом и Соросом в рамках лучезарных образовательных программ. В своих трудах он не решается браться сразу за Хариста и пока репетирует на Павлике Ассизском.

Если его послушать в здравом уме, то понять, где у него мать, а где перемать, совершенно невозможно. А я с ним вместе рос. Когда мне было шесть лет, он меня впервые угостил кубинским ромом и научил курить дешёвые сигареты, изготовлявшиеся из дровяного табака и выдержанной туалетной бумаги.

Автор, то есть я, к тому же, скажем прямо, не очень любит многих из тех, кого будет описывать, а некоторых просто ненавидит. Была бы воля, убил бы на месте! Он не любит город, в котором родился и едва вспомнит название страны и режима, в коем принуждён пребывать. От этого его просто тошнит. Ему осталось любить себя и немногих достойных любви, что он и делает.

Впрочем, наверно, Автора можно извинить, ибо он не мечтает увидеть свою книгу напечатанной, а потому прогибаться перед общественным мнением не намерен. А Автор я, чёрт подери! Я! Тьфу – на мнения такие и сякие! Любознательный читатель встрянет тут с вопросом: «Позвольте, ну если Автор так не любит своих героев, и даже ненавидит большинство из них, то зачем же тогда писать о них? Может быть, лучше было пройти мимо и не затрагивать того, что может так вонять? Зачем будировать мировой космус и марать белые листы чистой бумаги? Зачем нарушать традицию поисков добра, которая так импонировала корифеям литературного цеха в прошлом и позапрошлом века? Мир ведь должен быть движим любовью и всепрощением, а не неприязнью и гордыней, не так ли? Вот Фёдор Михайлович, к примеру, он… Не правда ли?

У меня нет ответа на этот вопрос. Просто так, для исторической канвы, что ли. По привычке, что ль… Ведь была же, чёрт подери, эта странная жизнь! А если была, значит, угодна была она Провидению и планетам. А анарейские просветители пускай напишут об обратном. Мы им мешать не будем. Харуга Анашим с описаной торбой нас не призовёт!

А вообще обойдёмся мы без «добра», а без справедливости не обойдёмся! Многие понимают добро так: кому-то дали, и это есть добро. А у кого отняли чтобы кому-то дать? Что это для него? Зло? Когда дают это на виду, у другого отнимают во мгле. Нам не хватает не добра, а здравого смысла и справедливости. Всё остальное есть ханжество и ложь!

Ведь есть же во всём какой-то смысл!? Есть? Или нет? Вот в моём дворе сумасшедшие женщины разводят кошек. Они делают добро (по их мнению) тем, что спасают живую тварь. Когда эти люди женского пола сервируют блюдечки с икрой для кошек, им приятно осознавать себя «добрыми» Людьми… Но являются ли блохи, прыгающие с кошачьих спин на мою одежду, добром для меня? А микробы, сыпящиеся с блох? И не будет ли сохранение и размножение их неконтролируемой жизни в случае эпидемии угрозой для меня? Ответ ясен – не являются. Таким образом «добром» является то, что либо удовлетворяет большинство или кажется ему удовлетворительным по тем или иным причинам. К примеру, под воздействием пропаганды. Анарейская пропаганда на протяжении десятилетий долбила славянам, которые и знать того не хотели, множество всяких диковинных фраз о «хилокосте» и даже намекала, что в так называемых западных странах сомнение в хилокосте является уголовным преступлением!!! Вроде у нас тоже наказание за сомнение должно быть обязательно введено!