Сергей Чевгун - По крапу. Повести и рассказы Страница 22

– Вы думаете, мыть золото на Колыме – это курорт? – час спустя вопрошал Шитов хриплым запойным голосом. Он сидел по-царски – во главе стола, густо уставленного бутылками и снедью, и фантазировал. Пять дней, проведенных в столице, давали о себе знать неутолимой жаждой к пиву и страстью к разговору по душам. – Да черта с два – курорт… Летом – комарье грызет, зимой – мороз такой, что язык к нёбу примерзает… Но уж зато золотишка намоешь – и в Гагры, прямым рейсом Якутск – Батуми. Через Москву, естественно, через Москву…

Шитов отводил душу, изредка срываясь на мат, а собутыльники Леша и Вася пили дармовое пиво и слушали. Потом к ним присоединился Толя. А еще потом Шитов прилег отдохнуть. Спал он часа два, не выпуская холщовую сумку с деньгами из рук, и проснулся глубокой ночью от сильной жажды.

– Что за станция? – спросил он у проводника.

– Новоряжск. Стоянка десять минут, – ответил тот. «Успею», – подумал Шитов. И отправился на вокзал за пивом. Он еще расплачивался в буфете, а поезд «Москва – Симферополь» уже поспешно выбирался из Новоряжска, торопясь в край курортов, дешевого вина и легких любовных побед.

Часа через два вполне утоливший жажду Шитов сел на поезд Москва – Туапсе. Опять в кассе не было билетов, но места в вагоне были, только плати. Кое-кто из пассажиров еще не спал. Они дружно слетелись на дармовое бульканье. Раздобыли стакан и немного закуски.

И снова Шитов сидел во главе стола.

– Нам, буровикам, деньги вот такие платят, – говорил он, растопыривая руки в стороны. – Честно! Метр породы пробуришь – сто тысяч, считай, в кармане. В момент! Бывало, сядешь в «вертушку» – ну, в вертолет, значит, и – в контору, за деньгами, всей бригадой. Ну а там – кому пять «лимонов» за месяц, кому – десять… кто как работает, тот так и получает! Мне однажды сторублевками зарплату выдали. Ты прикинь, тысяча пачек… Ни в сумку, никуда не лезет… Так с мешком за плечами по Тюмени и ходил.

Сидевшие рядом слушали и подмигивали друг другу. Ну да, конечно, буровик из Тюмени… Видали мы, братцы, таких буровиков! Врет мужик. Ну, запил… Ну да с кем не бывает?

И опять компания не удержала Шитова. А может, просто она ему не понравилась. Поздним утром, отоспавшись на верхней полке (сумка прижата к груди, да кто на нее позарится?), Шитов вышел за пивом на очередной станции. Обратно в вагон он не вернулся: надоело сидеть в окружении халявных лиц. Побродил по местному рынку, поглядел, что такое – украинские купоны. Купил штук восемьсот карбованцев и тут же их в ближайшей пивной и потратил.

На вокзале, когда Шитов ждал очередного поезда, разговорился с дежурным милиционером.

– Бомж? – спросил сержант-украинец.

– Да нет, просто еду.

– И документы есть?

– И документы.

Сержант полистал паспорт, глянул на прописку.

– С Сахалина, что ли? Далековато забрался! Я и сам служил во Владике. Остров Русский, слышал о таком? Ладно, иди. Сейчас поезд придет… На билет-то – есть?

– Найду…

Опять подкатил поезд. И снова Шитов проводнику – деньги в руку и – в вагон. Сел и поехал. И ехал до самой ночи – часов примерно до двух. И снова вышел за пивом…

Какой это был поезд – третий по счету?

Четвертый поезд был бакинский. Около трех часов ночи Шитов (проводнику – деньги в руку) забрался в тамбур. Почти тотчас же заскрипело железо, и скорый бакинский рванул от станции, названия которой Шитов не запомнил, а автору у Шитова спросить было недосуг.

– Подожди здесь, в тамбуре, да? В вагон не иди, слышишь? – проводник-азербайджанец с лязгом захлопнул дверь. – Я пойду, посмотрю, где есть места…

Проводник ушел и больше не возвращался. Шитов стоял в тамбуре – и ехал, ехал… Поезд рвался в Баку, проскакивал станции, не останавливаясь, и перегоны были длинные-длинные, как ночь или даже как сама жизнь.

Ноги у Шитова подгибались от усталости. Сначала он присел на корточки, опираясь спиной о тамбурную перегородку, потом и вовсе сполз на пол. А еще потом Шитова укачало настолько, что он свалился на бок и уснул.

Шитов не слышал, как в тамбур вошел проводник.

– Цх! – издал проводник свистящий звук. Брезгливо перешагнул через спящего Шитова и пошел дальше – к вагону-ресторану.

А ближе к утру в тамбур вышли покурить два пассажира.

– Гляди, разлегся, да? Как дома… Ну, ты, вставай!

Шитов медленно встал, утомленный, укачанный и очумелый.

Что в сумке везешь? Ну-ка, дай!

– Цх! – присвистнул второй пассажир. – Да что у него в сумке может быть? Пара вонючих носков… Эй, малой! Ты почему здесь стоишь? Ты без билета стоишь? А прогуляться на улицу ты не хочешь?

Он усмехнулся и рванул на себя дверь…

– Думаешь, я шучу, да? Шучу?

Шитов покачал головой:

– Нет. Не шутишь.

В открытую дверь было видно, как набегают и отскакивают назад, в хвост идущему поезду, кусты, деревья, столбы… Вот показались дома…

Поезд замедлял ход.

– Ну, повезло, что станция… Цх! Пошел вон, рвань!..

До Ялты оставалось совсем немного – километров триста. Всего-то и надо было – дождаться очередного поезда. И Шитов его дождался.

Хороший был поезд.

Последний. Пятый.

17

Тогда он все-таки довез деньги. Довез почти все (траты на проезд и прочее – не в счет, а в Москве, как понял Шитов, деньги не таяли). Но тогда Шитову повезло: никто и подумать не мог, что в замурзанной за десять дней холщевой сумке лежит… ну, достаточно лежало там. Не догадались. Иначе бы Шитов до Ялты не доехал.

Теперь же расклад был иной. Это двое – пустоглазый и тот, кто с ним рядом, наверняка знают, какую сумму везет с собой Шитов. И они не отстанут. Они будут ходить по пятам – здесь, на пароме, в Ванино на вокзале, в поезде… Рэкет не захочет остаться без денег. Зачем тогда рассказывать эти страшные по сути, но такие безобидные на первый взгляд анекдоты? Эти двое уже не отстанут. Второго такого длинного, но, к счастью, закончившегося благополучно перегона Москва – Ялта уже не будет…

Вернувшись на Сахалин, Шитов с головой окунулся в привычную редакционную суету. Народ только-только начинал подтягиваться из длинных северных отпусков, и работы было навалом.

– Ишь, ты, как загорел! Где отдыхал? В Ялте? Орел! – ответсек Локтеев с восхищением глядел на Шитова. – А я осенью собрался в отпуск идти. Как раз рыбалка пойдет – нельма, таймень… Кури, – он протянул сигарету. – Небось, поистратился-то, в отпуску… В Ялту съездить – не шутка! И где только ты денег столь взял, чтобы два месяца на пляжах загорать!

– Как – где? Накопил, – сказал Шитов, но ответсек лишь недоверчиво хмыкнул в ответ:

– Да уж, накопишь, пожалуй, с наших-то гонораров…

Локтеев курил и как-то по-особенному внимательно приглядывался к Шитову. А тот разливался соловьем:

– Ну, вино там, конечно, дешевое, пива тоже хватает… Одно плохо: рыбы к пиву нет. Нашей, сахалинской! Все мойва какая-то да тарань…

– Тарань – хорошая рыба, – возразил Локтеев. – Я в восемьдесят девятом в Одессу ездил, к родственникам, так пробовал… Сухая рыба, правда, с нашей корюшкой не сравнить, но с пивом вроде бы и ничего… Ну ладно, о пиве потом поговорим, а сейчас пахать надо. Тут, кстати, тебе как раз на днях звонили, спрашивали. Вон, телефон свой оставили. Свяжись с ними, узнай, может, материал какой-нибудь возьмешь. А то в газету ставить нечего.

Шитов взглянул на листок бумаги с номером.

– Откуда звонили?

– Да все оттуда, – как-то уклончиво ответил Локтеев. – Ну откуда еще могут звонить, если вопрос касается незаконного вывоза морепродуктов за рубеж? Из «конторы», конечно… В общем, действуй. Я так думаю, материал «забойный» должен получиться. Напишешь, мы его сразу в номер поставим.

«Контора» располагалась рядом с кинотеатром «Родина» – в большом трехэтажном доме кремового цвета, окруженном остроконечной железной оградой в духе пятидесятых годов. Шитова встретили у бюро пропусков, провели мимо дежурного в почти пустую комнату на первом этаже и оставили одного, сказав при этом, что нужный человек подойдет через одну – две минуты.

И точно. Не прошло и минуты, как нужный человек появился.

– Малюгин, – коротко представился вошедший – мужчина лет сорока в штатском, но по-военному подобранным, с приятным лицом, но жесткими манерами. – Мы хотели бы с вами, Евгений Александрович, поговорить вот по какому вопросу…

– Слушаю, – Шитов поудобней расположился за столом.

– Ну, прежде всего, хотелось бы сказать вот о чем… Мы знаем вас, Евгений Александрович, как опытного и принципиального журналиста. Ваши статьи всегда читаем с большим удовольствием, – с этакой доперестроечной торжественностью начал Малюгин. – Чувствуется, что вам далеко не безразлично то, что происходит сейчас у нас на острове. Я имею в виду проблемы рыбопромыслового флота, добычи морепродуктов… Полагаю, что и проблема браконьерства вас интересует не в меньшей степени, верно? Ну, и вот… Мы подобрали кое-какие данные. Может быть, они пригодятся вам для очередной статьи?