Евгений Гришковец - Избранные записи Страница 23

Музыкальное решение фильма меня потрясло: так просто и так верно. Валерий Тодоровский чуть старше меня, но, в общем-то, мы сверстники. И он использовал в фильме песни нашей юности. Те песни, под которые мы проходили наши первые сильные переживания. Это были наши песни, и в них была наша свобода. Аранжировать их под пятидесятые – это замечательно, это мощное художественное решение. Если бы там прозвучали американские песни пятидесятых, наверное, ничего бы не произошло, не случилось бы того чуда, какое есть в этом фильме. Я слышал о нелепых претензиях к фильму с точки зрения подлинности воспроизведения эпохи. Чушь! Автор воспроизвёл свою любовь к юности родителей, к мифам того времени и той Москвы, но главное – к своей собственной юности. Весь фильм пропитан любовью. В нём нет плохих – есть счастливые и несчастливые, а мерзавцев нет.

И как же чудесно играет актёр, занятый в главной роли! Символична разница между главным героем «Стиляг» и «Обитаемого острова».

Не знаю, какая судьба ждёт этого актёра, но он настоящий. Есть надежда, что ему хватит сил и вкуса не затеряться в сериалах и бессмысленных проектах. Как он сыграл! В нём такое сильное внутреннее напряжение, настоящее понимание того, что он делал, и очень высокая степень точности. Он мне напомнил молодого Шона Пенна – пожалуй, моего самого любимого актёра современности. Они оба маленькие, некрасивые, какие-то жилистые, беспородные, что ли. И при этом – не понимаю, как они делают то, что делают. Об Антоне Шагине ещё, конечно, рано говорить как о большом артисте, но дай ему бог!

Очень рекомендую всем посмотреть фильм Вуди Алена «Сладкий и гадкий», где молодой Шон Пенн играет джазового гитариста. Как он это сыграл – не понимаю! Между фильмами «Стиляги» и «Сладкий и гадкий» нет практически ничего общего. Но страсти в исполнителях главных ролей буквально через край.

А ещё, когда смотрел «Стиляг», вспомнился мне фильм «Плакса» («Crybaby») с юным Джонни Деппом. Этот фильм я давно люблю, здесь впервые увидел Джонни Деппа, и я уверен, что Тодоровский его смотрел. Это очень близкие по сути фильмы, но при этом «Стиляги» ничуть не вторичны, они скорее развивают тему, чем её повторяют.

Я совсем не боюсь упрёков и ругани в свой адрес за то, что мне понравились «Стиляги»: в этом фильме есть любовь к тому, что дорого мне. А в фильме «Обитаемый остров» любви нет. И я догадываюсь, как сейчас хреново Бондарчуку. Какой бы он ни был заласканный и захваленный, защищённый государством и мощной пропагандистской машиной, всё же он человек и не дурак. И я думаю, наедине с собой, внутри себя, он понимает, что сделал фальшивку и дрянь, и, наверное, догадывается, что на большее не способен. Без любви жить страшно. А Валера молодец! И все мы, кто способен радоваться и чувствовать, тоже молодцы.

20 января

Очень скучаю по вьетнамской еде, не хватает мне их еды. Когда пробыл в Южной Корее почти месяц, участвуя в двух фестивалях, сильно скучал по картошке и борщу, ну или, не знаю, по колбасе и котлете. Во Вьетнаме этого не произошло, наоборот.

Больше всего меня там поразило буйство жизни. Пульс невероятно ускорен, почти одиннадцатимиллионный Сайгон весь шевелится и пульсирует. Там же приближается Новый год, а под Новый год у них сезон свадеб. Свадьбы кругом, в каждой забегаловке. В больших помещениях или ресторанах может гулять сразу три свадьбы. Едешь по трассе между городами, и вдоль дороги свадьбы, свадьбы. Пыль, копоть, рёв грузовиков, гудки клаксонов, жарища, а вдоль дороги под навесами нарядные люди, невесты то в национальных, то в привычных нам платьях. Свадьбы играются чуть ли не в магазинах и на заправках.

В каждой луже выращивают карпов или других рыб. На каждом клочке земли что-то растёт, везде копошатся люди. На каждом сантиметре что-нибудь продают или покупают. И везде сидят, едят или пьют. И самое главное во время путешествия по Вьетнаму – нужно снять с себя скафандр. Я имею в виду шагнуть в эту жизнь. Иначе найдётся достаточно привычных отелей и вполне туристических ресторанов, где местной специфики будет ровно столько, сколько можно найти во вьетнамском ресторане в Москве, Париже или Лондоне. «Снятие скафандра» со мной случилось уже на второй день. Мы попали по рекомендации давно живущего во Вьетнаме француза в о-о-очень вьетнамское место. Нашему появлению хозяева удивились. Похоже всё это было на большую столовку, только ещё выгорожено маленькое интернет-кафе. Довольно поздно вечером было много людей. Полно детей, пьяных мужиков, на пластмассовых столах с железными ножками стояли батареи банок пива, бутылки с рисовой водкой, совсем немного закуски. Помимо всего этого вдоль стен стояли аквариумы с рыбами, террариумы со змеями, клетки с какими-то ондатрами и неизвестными мне грызунами. И всё это можно было есть. Меню на английском или человека, говорящего по-английски, не было. И тут, хочешь не хочешь, надо было снять с себя скафандр.

Мой друг – отчаянный в смысле еды экспериментатор. Он взял всё в свои руки, и в итоге мы ели королевскую кобру. Для вьетнамцев это очень дорогое блюдо. Я возмущался. Мне было категорически жаль несчастное животное, но… если бы вы видели, что происходило! Откуда-то за хвост (если, конечно, у змеи есть хвост) выволокли огромную кобру, прямо в центр столовки. Все пьяные посетители, все дети и весь персонал тут же сгрудились вокруг, начался даже не шум, а гвалт. Смех, визг, свист. Кобра шипела, распускала капюшон, все страшно радовались, никто её не боялся, хотя вели себя осторожно. Это всё очень напоминало мне кадры из фильма «Охотник на оленей», и, наверное, как-то так проходила в Средневековье казнь ведьмы на площади. У меня закружилась голова, и я не смог наблюдать дальнейшее, отошёл в сторонку. А мой друг, сильно возвышаясь над вьетнамцами, был центром и внимания и веселья и каких-то беззлобных насмешек. Когда змея была обезглавлена… я этого не видел, но зато услышал громкий всеобщий одобрительный и восторженный вой, из неё была выдавлена кровь и вырезано сердце. Это сердце, которое ещё пульсировало, было брошено в рюмку, залито рисовой водкой, и мой друг выпил это, с чем толпа радостно его поздравила. Дети скакали вокруг, пьяные мужики одобрительно похлопывали его по разным частям тела. И было ясно, что в этой культуре и в этом мире не произошло ничего предосудительного. Так они живут. Если бы всё происходило в каком-нибудь закрытом и нелегальном ресторане Лондона, это было бы отвратительно. А здесь – вот так.

Потом эта змея была нам приготовлена. И общее буйство жизни, и круговерть в голове, а ещё рисовая водка и радостные лица вокруг позволили мне выпить змеиной крови вместе с водкой, а потом отведать супа из той самой змеи, хотя за два дня до этого я говорил своему товарищу, что ни при каких обстоятельствах этого не сделаю, я люблю животных и вообще… Сейчас я тоже уверен, что никогда этого не сделаю. А то, что происходило там, был какой-то удивительный сон или кино, но очень жизнерадостное.

22 января

…Я очень быстро понял, где надо во Вьетнаме есть. А еда – это важная составляющая впечатлений. Есть надо там, где едят вьетнамцы. Вьетнамские места от туристических отличаются прежде всего высотой стульев и столов. Если стулья и столы привычного размера, значит, это туристическое место. Столы и стулья должны быть низенькие и маленькие. А хорошее место определить несложно: если в заведении много людей, значит, туда надо заходить и есть, там вкусно. Не следует опасаться языкового барьера, а знание английского не поможет, в известной мере даже помешает, потому что вы будете пытаться говорить по-английски, подбирать слова, а вас всё равно не поймут. Когда вьетнамцы говорят по-английски, их тоже сложно понять, даже практически невозможно, так что о языке общения можно не думать. Язык жестов у вьетнамцев не очень развит, и активная жестикуляция поставит их в тупик, они вам не итальянцы. Зато вьетнамцы действительно хотят вас понять, и это является решающим обстоятельством.

Во многих сугубо вьетнамских едальнях нет никакого меню. Или есть какой-то листочек, где написано что-то по-вьетнамски. Я быстро понял, как надо в такой ситуации действовать. Нужно посмотреть на то, что едят за соседними столиками, понять, что тебе из этого нравится, подойти к столику и попросить, чтобы в меню указали то самое блюдо, которое они едят. Или попытаться объяснить людям, чтобы они попросили хозяев принести такое же блюдо. Сам процесс таких объяснений посетителей радует, и они охотно помогают не только в выборе, но если увидят, что вы что-то делаете не так или у вас возникли затруднения с употреблением еды – подойдут, покажут, какой нужен соус, как и что нужно делать, в какой последовательности, а если вы не очень понятливый, сделают за вас и чуть ли не положат вам в рот. При этом для них это весело, приятно и забавно. И за соседними столиками все будут одобрительно радоваться.