Алексей Козлов - Городъ Нежнотраховъ, Большая Дворянская, Ferflucht Platz Страница 29

Да-с, господа! Когда я рассматриваю в свой сверхмощный мелкоскоп «Хабал», вслед за историками «Плеяд», мириады временных хозяев моей страны, когда-либо правивших здесь (и уже поэтому в значительной степени давших абрис местной истории), будь то жрецы, рыцари, цари, секретари или президенты, я вижу в их лице лишь неумелых, недоученных естествоиспытателей, в известном смысле, неких провинциальных гумбольтов, настолько удивлённых в итоге делами своих рук, что недалеко до потери дара речи. Удивлённых, но при этом никогда не забывающих о своём профите. Эти политические дарвины очень наследили здесь, очень. Их теории и практика полностью соответствовали их муравьиному мировоззрению, если это так можно назвать. Жанр, в котором осуществлялась их многотрудная деятельность, может быть с полным основанием назван «Великим Народным Кидаловом». Их отношение к справедливости и правде, хотя и было смехотворно свирепым, однако вызывает уважение, сколь упорно и сколь долго они сражались с добродетелью и здравым смыслом немногих избранных. Микроскоп позволяет увидеть не только их усики и множественные сочленения, но даже ордена на грудках и брилианты, зашитые в дочерние корсеты. Пред нами результат их вековой подвижнической деятельности в развитии – город Нежнотрахов в излучине реки Вознянки.

Сейчас мы находимся здесь, в древнем городе Нежнотрахове, на Большой Дворянской улице, куда ещё не раз забредём с разными оказиями. Больше нам идти некуда. Это тот самый город, о котором бытует столько различных легенд. Славная монахиня Иза Взбалмошная в течениетридцати лет собирала легенды и предания по окрестностям Нежнотрахова, пока не сбила собранные тексты в огромный том-полуфолио «Серебряная подкова». Она донесла до нас многое, не расплескав.

Пришлые кидалы моего бедного народа! Сколько вас вокруг!

Как ни странно, но Автору пришлось самому деятельно поучаствовать в исторических разысканиях на тему названий. В пору написания мной диплома на тему: «Бархатный Бугор, как древнейшее поселение Нежнотраховщины эпохи Неолитического Заселения Нежнотрахова» в архивных бумагах, посвящённых кармическим недоимкам крестьян-ратобоев, славившимся своей жуликоватостью и низким ростом, мне на глаза попался обгрызанный мышами и засиженный клопами документ, из коего следовало, что в начале девятого века место, ставшее впеследствии Нежнотраховым, называлось Град Охмуряжск. Через некоторое время, как полагают, с первой четверти десятого века мы уже наталкиваемся на другое название – Велиград Охмуряжский. Но и оно не бытует долго.

В истории Охмуряжска было ещё четыре переименования, связанные как с прискорбными событиями страшного Вялозельцерского бунта, возглавленного беглым рабом Тишкой Обношенным и подавленного только при помощи польских интервентов, так и с кошмарной эпидемией сибирской язвы, перекосившей в 13 веке всё мало-мальски соображавшее население, всвязи с чем было полностью утрачены как население, так и былое название. После народного падежа, однако, по настоянию митрополита Ефногия Плоского город стали называть Зверовидовым. В годы татарского нашествия город вроде бы назывался просто Степной Крепостью. Тогда-то и были сделаны первые робкие попытки фортификационного обустройства территории города, выразившиеся в возведении пожарной каланчи. Город был четырежды сожжён как монголами, никогда не видившими доставленных из города и жёстко требуемых недоимок, так и самим населением, склонным к извечному алкоголизму и ночным факельным шествиям. Огонь и вино, как мы знаем, трудносовместимы. В тёмные годы безвременья они были просто убийственны для древнего города. Он то горел, то был затоплен, то разграблен до положения риз борзыми казаческими отрядами атамана Елдакова. Впрочем, эти сведения ввиду трудности проверки их на истинность ещё долго будут пребывать в статусе гипотез.

Название Степная Крепость продержалось около ста лет, пока очередной губернатор, чуткий к женской красоте и радостному плотскому соитию, не назвал скопление поселений Сестроецком. Вероятно, было какое-то не дошедшее до нас событие, которое позволило назвать город именно так. Мы не знаем этого. От Сестроецка до Нежнотрахова, как говорится, один шаг, и шаг этот совершил губернатор Иван Матвеев, который таким переименованием как убирал сомнительные стороны былого названия, так и осуществлял острую историческую преемственность.

В шестнадцатом веке в Беканой чащобе жил славный богутур Кривол Нантский – поедатель младенцев и мучитель вульв. Грозный, как Терминатор, соскакивал он с огромных дубов, пролетал невиданные расстояния, прыткий как каучуковый мяч, быстрый как сперматозоид, обрушивался на шатры, и под шумок общей свары похищал из сераля прекрасных сабинянских дев, нёс по воздушным грядам, и в заключение волок их в свой лесной шалаш, охранявшийся чёрными эбонитовыми совами, первыми на бору охотницами, а потом согласно легенде овладевал ими в необычной и пикантной форме.

(Алесьи Автор так спешили записать свои напиравшие друг на друга мысли, что допустили здесь смысловую ошибку, в результате которой читателю может быть непонятно, кем же в натуре овладевал в шатре богатур Кривол – совами или девами?)

Сохранилась также древняя охотничья притча о говорящем слепом мамонте, который ходил по большим дорогам с шарманкой и пел грустные народные песни про судьбину-злодейку.

Знаете… В средние века тут был такой разрыв в уровне жизни между богатеями и бедняками, что становится смешно, как узнаешь! Хе-хе! Солдат в условиях боя получал в год две копейки жалованья, иностранный полковник – две тысячи рублей в год. Подъёмных шоль? Ха-ха! В сто тысяч раз больше, чем солдафон! И ни у кого это не вызывало никаких эмоций. Вернее, конечно, зависть это вызывало, но эмоций – нини! Всё по заслугам! Ха-ха-ха! Здесь просто заповедник социальной справедливости! Arumagus Falus!

Но не не будем отвлекаться на мелочи!

Здесь же в реке Воснянке браконьеры выловили китайской сетью огромного человека-рыбу, зелёного Ихтиандра! Забыли уже!.. Шуму тут было тогда! Вау! В нашем водоёме можно всякого говна навалом выловить! Я ничуть не удивлюсь, если там на дне сокрыты не..бенные залежи нефти или урана! Монахиня Иза и тут поспела вперди паровознаго дымка, подтвердив сведения о непредсказуемой женской природе. Это было что-то! Все газеты протрубили во всю ивановскую: «Сенсация! Научный Триумф Исследователей!! Гипотеза профессора Бэзила Косточкина полномасштабно подтверждена! В реке выловлен живой Олиоцептер Магус! Вестник из Плиоцена! Гигантские ящеры-людоеды не вымерли во Второй Ледниковый Период вместе с панцирными вьюрками! Они с нами! Среди нас! В нас!»

Ха! Нет, вы слышали эту историю? Странно! Все на ушах стояли, когда это случилось! Наша Вознянка, хоть и маленькая речка, и почти заросла совсем камышом, в минуту стала знаменитой на весь мир. Говорили, этот человеко-ящур заплыл через многие реки из южных морей! Нам, жителям города всё равно приятно было, что о нас по телевизору сказали в благожелательном тоне. Сколько ж ему пробираться пришлось? И как? Там в реках одни коряги, потопленные баржи, целые деревья во весь рост! Морёные дубы под водой безлистыми кронами шумят! В иных местах колючая проволока и камыши! Рыбаки и старатели с серпами! Народные хоры! Хищные женщины и жестокие дети! Почему он шёл задом наперёд? Почему не остался в цивилизованной Европе? Заблудился, наверно, бедолага мореход! Синдбад! Что ему делать было в нашей Фиглелэнда? Лапти шить? Щи хлебать лаптем? Шить щи хлебалом? Как его поймали, из Англии сразу приехали разные специалисты с лупами его рассматривать. Из того же института, который сто лет назад Левшу изучал. Целую конференция устроили, когда решали, куда определить такую диковинку! К какому виду отнести чудо-юдо гнилоурское? Думали, рыба ли это, или млекопитающееся. Они были все восхищены, так он их ошарашил своим видом. Сначала его связали, и им долго КГБ занималось, пока не поняли, что ихтиандр в самом деле говорить по-человечьи не мастак! На детекторе лжи он только верещал и сопли пускал. А потом стал плакать. Тут они и их ордена обломились по-чёрному! Просто ни бум-бум! Думали, что долгожданного шпиона поймали! Генералы уже на лацканах дырки просверлили, чуя себе надёжную поживу, а маршалу славу. А пойманный водяной чуть коньки не отдал и не задохнулся в затхлом воздухе ихней конторы. Потом таки додумались этого интиандра сначала в тазик выпустить, потом в ванну, а потом уже, когда до властей дошло, с кем они имеют дело – в бассейн. Там он чуток отошёл, отдышался, стал есть клёцки из ламинарий, и скоро все заметили, что морской чудик с интересом поглядывает из воды на девок. Выглянет – и занырнёт. Занырнёт и сидит на дне, закрыв глаза, как буд размышляя. А потом выглядывает. Выглянет – и обратно на дно. Потом он из камней сделал пещеру и камин. Ни хрена он по-нашему не говорил, свистел только, цокал языком зелёным, как дрозд, кожа тоже зелёная, в пупырях каких-то мерзких, на ногах грубые когтистые ласты с коричневыми перепонками и когтями. Пиписка маленькая, но мясистая. Лицо удлинённое, зеленоватое. Глаза выпученные, красные, круглые, как линзы, взгляд осмысленный и вроде бы даже дерзкий. Сначала он чурался сала и другой человеческой еды, но потом стал и это есть за милую душу. В компоте ковырялся пальцем и распаренные сливы выбрасывал на пол. Может, и шпион на самом деле! Или наш земляк так перепился, и деградировал, что в белую горячку впал и чешуёй покрылся в реке? Такие случаи здесь тоже не единичны! Бывает!