Александр Крупский - Хроники проклятых Страница 3

– Ты еще кто такой? Давно за мной следишь? Много вас здесь?

Старик на удивление был спокоен. Он не смотрел на острие меча, а глядел просто в мои глаза. От этого взгляда била дрожь по всему телу.

– Я живу здесь неподалеку, путник. Я видел ночное происшествие, но ты порадовал меня, не взяв жизнь невинного. Успокойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Сквож сам виноват, сколько ему раз было говорить, не отправляться на ночную охоту.

Я медленно отпустил старика, сделал шаг назад. Что дальше? Он не сдаст меня, поскольку если бы было подобное желание, то он давно бы воплотил его в жизнь. Довериться? Не могу. Посмотрим, что будет дальше.

– Меня зовут Доминик, путник. Как ты здесь оказался?

– Я Эль… – тут я замешкался. Что мне говорить ему? Я не желаю, чтобы он понял, что я ничего не помню о своей жизни. – Пути господни неисповедимы.

Доминик заулыбался. Кажется, ему было приятно, что я верующий человек. Он затряс головой, кивая.

– Да, Эль. Это воистину так. Может, пройдешь со мной?

Он зашагал прочь, постоянно оглядываясь. Я, помедлив, двинулся за ним. Интересно, а рискнул бы я приглашать в дом незнакомого постороннего человека? Может ему просто нечего терять? Старик тем временем остановился перед каким-то цветком, наклонился. В его руках сверкнул нож.

– Смотри, путник! Знаешь, что это?

Я присмотрелся к растению в его руках. Как по мне, то обычный сорняк. Ничего примечательного. Доминик рассмеялся, правильно истолковав мое выражение лица.

– Это живородец. С его помощью повитухи избавляют родильниц от болей… – старик внимательно взглянул мне в глаза. – А ты как думал, что я делал здесь прошлой ночью? Эти места – настоящий кладезь природных лекарств. Вот, посмотри за своей спиной. Видишь, куст небольшой с синими цветами? Это беляра, она пригодна при отравлении. Вот, агест. Его примочки избавляют рану от скверной крови, организм очищают от гнили.

– Ты здешний лекарь? А как же риза священника?

Доминик с достоинством выпрямился.

– А разве природа не является неиссякаемым даром Всевышнего? Не она ли является нашей колыбелью? Ты не прав, Эль. Молитвы, конечно, могут помочь, но человеку тоже нужно прикладывать усилия, чтобы избавиться от хвори. Вот представь, заболел человек в деревне. До лекаря добираться несколько верст по бездорожью. А священник, напоив его отваром, полностью снимает все последствия заразы. Поверит ли такой больной в Господа? Конечно, ведь именно его именем я и лечу. И мне почет, и душа спасена.

Старец наклонился за следующим цветком. Сорвав его, он вдохнул его едва уловимый сладковатый аромат. Не знаю почему, но все это мне очень сильно не нравилось. Может из-за нарочито сильной доверчивости Доминика, или потому, что он появился в нужном месте и в нужное время.

– Лекарь, а есть ли растение, возвращающее утерянную память?

Старец пытливо посмотрел мне в глаза.

– Проблемы с воспоминаниями возникли? Здесь травы тебе не помогут. Значит, сделал грех какой-то, настолько ужасный, что тело воспротивилось этому. Не перебивай, если помощи хочешь! – он поднял руку, обрывая мои возражения. – Какой сейчас год? Как называется этот лес? Не знаешь, ведь по глазам вижу. Запомни, Эль, глаза – это зеркало души. Тело может солгать, но именно они всегда отразят правду. Только вера и покаяние способны принести тебе покой. Да еще сны. Порой, они содержат в себе значительно больше смысла, чем все поступки.

Я слушал его. Нет, Доминик не был похож на закоренелого фанатика. Кто он на самом деле? Священник или лекарь? Кто в его душе преобладает? Здесь на этот вопрос я не отвечу. Я знаю лишь то, что ничего не случается просто так. То, что он пришел сюда именно в данное время, не случайно. Знать бы еще, что мне дальше делать.

Старик набрал каких-то цветов в специальный мешочек на поясе, затем повернулся ко мне.

– Ты ничего здесь не забыл? Тогда пошли со мной, нечего здесь куковать. Места здесь дикие. Изредка охотники забредают, да я за лекарствами выхожу. Больше ты не встретишь здесь никого, а кушать то надо.

Мы побрели по малозаметной тропке через лес. По пути Доминик, не умолкая, рассказывал мне о здешней флоре, и ее влиянии на организм. Я слушал его рассказы краем уха, погруженный в свои невеселые мысли. Что мне делать дальше? Мне нужны ответы на вопросы, но самостоятельно я попросту не смогу их найти.

– Ты согласен на мое предложение?

Правитель сидел в тронном зале, и смотрел на стоящего перед ним мужчину. Тот был явно не из рыцарей. Лицо его покрывала толстая щетина. Он недовольно скривился и сплюнул себе под ноги. Сидящий на троне вскинул руку, останавливая стражу, намеревающуюся выбросить наглеца из зала.

– Нет. Хенсельт, то есть, пока твой пацан будет прохлаждаться с бабами, а королевская гвардия – собирать кулак, я должен гнить в болоте?

– Не в болоте, а в лесу. Я хочу отправить тебя в Брейн, а не в Эльстей. Но мне нужно твое искреннее согласие.

– Ты король, – хмыкнул воин. – можешь и приказать.

– Чтобы ты исчез, как только выйдешь за порог? Мне нужна преданность, а не глухое бешенство.

Хенсельт внимательно смотрел на своего собеседника. В былое время, он немедля приказал бы его сгноить живьем. Главарь с таким трудом уничтоженного короной отряда Теней был последним, к кому бы он обратился. Эти наемники были гниющей заразой, которая расползлась почти на полстраны. Единственным их достоинством был нерушимый кодекс чести. Если они соглашались на сделку, то даже за во стократ большие суммы денег не решались на ее нарушение.

– Ну, и что мне за это будет? Свободу ты мне подарил уже давно, в уплату за смерть Фаркуада. Кстати, ты не задумывался, может Атор пронюхал откуда ноги растут, и решил отомстить?

– Брант, давай не будем ворошить прошлое. В отместку я предлагаю тебе землю и замок.

– Ты с ума сошел? Ну и что я в нем буду делать? Править? Да, представляю, Брант Первый, владыка хутора Безымянного. Хенсельт, давай не будем юлить. Мне твоя земля и в подарок не нужна. А уж предлагать ее за риск собственной шкурой… лучше проспись.

– Тогда чего ты хочешь? Не забывайся, ты отлично знаешь, что при желании я прикажу тебя четвертовать!

– Да ничего ты не можешь. Если бы хотел, дык давно бы сделал. Перед казнью, я ведь обязательно поведаю честному люду интересную историю, как молодой пацан выручал своего папашу и убирал моими руками врагов семейства. Тебе сейчас плевать на всех, главное дать возможность выжить своему недоростку. Кстати, а он вообще в курсе о нашей милой беседе?

– Нет, ему не обязательно это знать. Не качай права, а прямо ответь, чего желаешь.

Брант усмехнулся. Он блефовал, как и король. Важно было понять, на что готов последний, ради жизни своего наследника. Потом уже можно было выдвигать свои требования.

– Возрождения моего ордена.

– Ты ополоумел? Вспомни, сколько населения погибло, когда шла Большая Охота! Мы едва вырезали твою братию. Их ты называешь своим орденом?

– А по-твоему, вы избавились ото всех? Мои люди сейчас процветают. Но постоянная потребность прятаться тоже надоедает. Решай, Хенсельт. Вроде, справедливый договор. Жизнь твоего заморыша на жизнь моих людей. Думаю, обмен того стоит. Он ведь у тебя один, наследников больше не предвидится.

Правитель поднялся и подошел к Бранту. Он внимательно смотрел в его выцветшие глаза, но воин не отвел взгляда. Хенсельт сдался первым, в который раз проиграв эту Битву Воли.

– Я согласен.

Через довольно продолжительное время показалась и деревня. Обычное село, с любопытными детишками, косящимися жителями и недоверчивой стражей. Благо, вопросов ко мне пока не возникало, видимо старика здесь уважали. Но и расходиться никто не желал, напротив, сзади потянулась толпа любопытных.

– Расслабься, Эль. Никто тебя здесь не тронет. По крайней мере, до тех пор, пока сам не учудишь чего-либо. Вот, кстати и мой дом.

Мы вышли на пригорок. С одной стороны, на удалении, стояла изба кузнеца. Невзирая на ранее время, над ней уже вился дымок, и слышались звонкие удары молота. Перед нами же находился небольшой храм. Колокольня его, похоже, знавала лучшие времена. Однако, вокруг было довольно чисто и ухожено. Небольшой огородик застилали рядки каких-то цветов. Старик покряхтел, вытаскивая из-за пояса ключ, отпер ворота. Они заскрипели под своим весом и распахнулись.

– Ты живешь здесь?

– Делю с Богом один дом на двоих. – засмеялся Доминик. – А зачем мне тратить свои силы на постройку собственной избы, если практически все свое время я провожу здесь? Народ знает, где меня найти. Пошли за мной.

Мы пересекли церковный холл. На меня смотрели своим странным взором образа святых, расставленные вдоль стен. Впереди стоял большой алтарь. Не нравится он мне. На поверхности камня были искусно выделаны желобки, которые заканчивались подобием чаш. Видимо, ранее здесь приносились жертвы. Сейчас же поверхность алтаря устилали разнообразные растения. Некоторые из них были сухие, но большая часть собиралась явно недавно. Старик свернул к небольшой каморке, которая была не запертой. Там я увидел большой лежак из свежего сена, камин с выдвигающейся решеткой и грубый стол. На стенах, вдоль всего помещения были приколочены три широкие полки, плотно заставленные различными посудинами из обожженной глины. В углу была аккуратно сложена посуда.