Андрей Зимин - Наркоманка. О перипетиях жизни отдельных категорий россиян за рубежом и не только (основано на реальных событиях) Страница 4

– Согласен! Займись этим без промедления!

– Уже в процессе, Владимир Михайлович! Как слащаво говорил Вальтер Шелленберг в «Семнадцати мгновениях весны», детали я могу додумать сам, чтобы не загружать вас лишней волокитой?

– Давай-давай, работай, – ответил Овечкин, не скрывая улыбки.

– Владимир Михайлович, все будет ОК, не переживайте. Только вот мне сегодня в аэропорт надо – сын прилетает на побывку.

– Это дело святое. Сын твой – парень что надо. Единственный в своем выпуске медаль за окончание школы получил. Давай, езжай, ну и привет ему.

– Спасибо, Владимир Михайлович, обязательно передам. Я, к тому же, по посольству сегодня дежурю, так что за ночь проект формализованного соглашения мы с отделом «двусторонки» сваяем. Завтра посмотрите и я с местными по нему начну работать. Проблем не будет, уверен!

– Вот и славно! Давай, езжай в аэропорт, а то опоздаешь.

Выйдя из кабинета начальника, Виктор мысленно сказал сам себе: «Итак, цели на сегодня ясны, задачи поставлены, вперед сэр, вас ждут великие дела». На выходе он вновь зашел в комнату дежурных комендантов и поинтересовался временем прилета сегодняшнего рейса «Аэрофлота». По существующим правилам ответственный сотрудник нашей авиакомпании всегда уведомлял посольство о расчетном времени прибытия самолета, чтобы дипломаты, встречающие официальные делегации, не тратили лишнее время на ожидание.

Борис, уже окончательно принявший дежурство, сообщил, что рейс задерживается, но ненадолго, всего минут на тридцать. Это позволило Виктору заскочить в отдел протокола, где сдающий дежурство по посольству третий секретарь Саня Васильев уже сделал соответствующую запись в специальном журнале. Прочитав его стандартный доклад об отсутствии происшествий за сутки (везет же людям!!!), Виктор пожелал жизнерадостному Сане хорошего отдыха. После этого он расписался в приеме дежурства, и напомнив по телефону Борису о том, что будет «на выезде», отправился в гараж.

II

От посольства до аэропорта было всего-то около 20 километров. Этот путь, как туда, так и обратно, Виктор за время своей жизни здесь проделал уже не одну сотню раз. В период работы в диппредставительстве он встретил и проводил не один десяток разного рода делегаций, официальных и неофициальных лиц, включая коллег, друзей и знакомых. Доезжал Бестужев до места, как правило, минут за двадцать – двадцать пять, считая время на парковку, хотя можно было бы и быстрее. Платный скоростной автобан это вполне позволял.

Виктор испытывал гордость за дороги той страны, в которой работал, ибо построены они были просто в невиданные для России сроки – за какие-то 15 лет!!! Он как-то сказал сам себе, транслируя впоследствии эту мысль самым разным людям: «Уж если у нас на Родине существует две главные беды, то одну из них в этой стране точно решили. При этом, что характерно, количество дураков здесь тоже сокращается, только может быть не такими быстрыми темпами!»

Навстречу ему проехала наша вазовская «девятка». Российский автопром был представлен здесь довольно слабо, если не сказать – почти никак. Поэтому Виктор всегда приветствовал морганием фар наши «Волги» ГАЗ-31 и «Жигули», встречавшиеся, однако, все реже и реже. Тем не менее, они сразу выделялись в потоке машин, потому что почти всегда были крайне неухоженными, прежде всего – ржавыми. То ли от чрезмерно влажного климата, то ли от того, что ездили на них именно те люди, которые вместе с нашими авто заимствовали в России одну из ее вышеназванных «главных бед».

К слову сказать, наше посольство еще лет десять назад начало отказываться от рекламирования «шедевров» отечественного автомобилестроения, как это было ранее, постепенно пересаживая дипломатов в основном на японские и немецкие машины. Именно тогда Виктор на себе испытал, что значит «управлять мечтой». Свою «Тойоту» он нежно называл «Чаечкой», а дважды съездив на ней во вторую, неофициальную столицу страны, до которой было почти полторы тысячи километров, по достоинству оценил и местные дороги, и японскую автотехнику.

Приехав в аэропорт, Виктор запарковался на ВИП-стоянке, что позволяли дипломатический номер на его автомобиле и пропуск в служебную зону терминала прилета. Уже хорошо зная здесь все ходы и выходы, он первым делом подошел к стойке регистрации «Аэрофлота», чтобы поприветствовать и перекинуться парой фраз с работниками российской авиакомпании.

– Здорòво живете, – сказал он помощнику генерального представителя отечественного авиаперевозчика Юре Жидкову, с которым у него сложились весьма хорошие отношения. Дружить с «Аэрофлотом» было просто необходимо, так как нередко только с их помощью можно было урегулировать разного рода «ситуации», с завидной периодичностью случавшиеся с нашими гражданами как при прилете, так и при вылете.

– Да неплохо живем, регулярно, – ответил Юрий в тон Виктору и тут же сочувственно спросил:

– Что, очередная делегация? А что ж не предупредил? Надеюсь, хоть не буйные?

– Да нет, сегодня дело поважнее. Сына встречаю.

– Так ты б заранее сказал, мы бы тебе дорожку ковровую в «рукав» застелили, – пошутил Юра.

– Не переживай, на вылет удастся застелить, прямиком до места приема багажа, – намекнул Виктор на сверхнормативный вес, который рассчитывал с помощью Юрия переправить в Москву вместе с сыном.

– А вот это только через стеклянное заявление, – шутливо ответил аэрофлотчик.

– Да в твой мини-бар уже не умещается, – хохотнул дипломат, зная, что так Юра называет багажник своего «Опеля».

– Это ты прав. Давно уже не собирались, – парировал он, – может созвонимся на следующей неделе? Посидим, выпьем-закусим, «за жизнь» поговорим? Стресс-то снимать надо!

– Посмотрим, – уклончиво сказал Виктор. После последней такой посиделки супруга не разговаривала с ним дня три, а дочь – ученица десятого класса – на следующий день продемонстрировала отцу видеофильм под названием «Возвращение блудного уставшего папы с работы». Воспоминания об этом шедевре кинематографии до сих пор будили в Викторе чувство жуткого стыда.

– К какому гейту прибывает? – уточнил он у улыбающегося Юрия, знавшего об указанном происшествии в семье первого секретаря.

– Да все как обычно.

– Ладно, пока! Созвонимся! – сказал он и быстрым шагом пошел в сторону пограничного контроля.

К самолету уже подводили пассажирский рукав, когда Виктор вышел к нужному гейту через служебный вход. Поздоровавшись с другими встречающими из разных росзагранпредставительств, ожидавших прибывших из Москвы пассажиров, он увидел уже идущего к выходу Дениса.

«Ого, как вымахал, да и возмужал заметно, – не без гордости отметил Виктор, – с таким вечером и в самой темной московской подворотне не страшно. Все злоумышленники сами разбегутся».

Обняв Дениса, Виктор чуть отстранил его от себя, и разыгрывая первую сцену из известной повести Н.В.Гоголя, нарочито пробасил голосом Тараса Бульбы:

– А поворотись-ка, сын! Экий ты смешной какой! Что это на тебе за поповские подрясники (явный намек на современную молодежную моду, в которой Виктор ровным счетом ничего не понимал). И эдак все ходят в вашем прославленном университете? Не забывай! Если что, чем я тебя породил, тем могу и по лбу заехать!

– Здорово, бать! – радостно ответил Денис, привыкший к подобным отцовским штучкам.

– Здравствуй, здравствуй, сынок! Заждались уже, соскучились. Мать-то с сестрой ночь не спали, все пироги пекли, да пышки. Думали исхудал! А ты вон какой сбитень! Тебя теперь и выпороть-то страшно, сдачи ведь дашь, кабаняка! Ты там не женился, часом?

– Да нет, пап, успокойся. Все норм!

– На свадьбу-то не забудь пригласить, а то времена нынче такие, что не знаешь, чего и ждать от собственных детей…

– Времена, бать, всегда одинаковые. Люди разные, да и жизнь другая, – выдал Денис.

– Ого! Ты там на философский факультет не перевелся ли часом? – с наигранным испугом поинтересовался отец.

– Да не, бать, вступил в этап становления…

Так за разговорами они и не заметили, как вышли к контрольно-пропускным стойкам местных пограничников.

– Ладно, сын, давай в очередь. А я тебя уже на «той стороне» ждать буду, – сказал Виктор и благодаря дипломатическому статусу быстро пересек границу через служебный проход.

Не успел он сделать после этого и нескольких шагов, как к нему подошла молодая женщина, уже прошедшая пограничный контроль.

– Извините, – обратилась она к Виктору на русском языке, – я слышала, что вы говорили по-русски. Вы что, здесь живете?

Едва взглянув на нее, дипломат тут же «оценил» ее как «человека не от мира сего». На вид, вроде бы, лет 35, не больше, а одета как-то странно – длинный плащ, платок какой-то несуразный на голове. Юбка темная, туфли советского покроя.