Олег Копытов - Я в Гане – ни шиша в кармане… Повесть Страница 4

Я закуриваю, какой-то черный мужик, идущий навстречу, смотрит на меня, как на прокаженного. Это что значит?

Договариваемся с Юрой еще через пару часов сходить и в магазин на территории кампуса, то есть в тот, что попроще-подешевле. Дабы я закупился фудом получше.

Прихожу домой, разбираю сумку. Подключаю ноутбук к электросети через свежекупленный переходник. Включаю любимый «Deep Purple», ноутбук у меня звуки воспроизводит негромко, но всё равно делаю потише, стен-то здесь практически нет, соседям студентам можно помешать заниматься, да и вообще… Только сейчас замечаю, что всё в моей комнатке-квартирке в красной пыли. Такой, что здесь на дорожках-тропинках. Откуда?.. И на столах эта красная пыль. А вот и на балконе на столе-приступочке. Мыть! Обязательно всю её смыть. Но – уже завтра. Над кирпичным забором, окружающим нашу общагу со стороны строящейся автодороги, – кругами колючая проволока. Зачем?.. А вот вообще круто! Во двор залетает птица – белый аист с ярко-желтым клювом. Только очень маленький аист. Осторожно ходит по травке между забором и стеной здания. Бегом в комнату за фотоаппаратом, зумм – щелк, еще щелк! А вон над краем леса целая стая таких маленьких аистов летает! Уже что, закат начинается? Который час? Пол-шестого.

Нет, ну прикольная жизнь началась, ей-богу прикольная, а я еще раздумывал: ехать-нет, – ехать, конечно!

Под вечер шли с Юрой по кампусу на другой его край в местный магазин. Небольшой подъем, слева – зеленое польце, справа, правда, забор какой-то стройки, дальше – учебные корпуса, теперь нередко серые, а не желтые, но всё равно необычные, множество отрытых лестниц, больших балконов и целых в целый этаж балконищ, много стекла, на котором сейчас весело играет заходящее солнце, неизменные ярко-красные рифленые крыши, – цветы, цветы, цветы: на кустах, на клумбах, на малых и больших деревьях. Знаменитый желтый терем центральной библиотеки живьем, а не на фотках, еще красивее, шпиль еще острее, часы-куранты еще внушительнее; фонтаны перед зданием, правда, не работают, зато какие забавные-занятные скульптуры по бокам бассейна фонтана: от мужика со свитком в руках, эдакий местный Кирилл без Мефодия, правда, в профессорской мантии и академической прямоуголке… до девушки-футболистки в трусах и с мячом под ногами. Рядом – автомобильная ротонда-круг, в центре, все в деревцах, кустах, цветах – скульптурные парень с девушкой с факелом знаний перед собой. Серьезные. Отныне буду звать их местные «Рабочий и Колхозница» местной Веры Мухиной. Дальше какие-то совсем уж огромные пальмы. Колонны, колоссы. Конечно, длинные листья-космы наверху колышутся зелеными знаменами. Далее футбольное поле. Правда, без трибун, утоптанное до множества плешин, такие «футбольные поля» у нас были в советских колхозах, с левого края растет целый ряд высочайших и раскидистых и с густой мясистой листвой (а есть здесь другие?) деревья, еще левее штуки три баскетбольные площадки одна за другой. На двух – черные парни, на одной – азиаты. Забор стройки слева. Какой-то корпус, то ли общежития, то ли учебный справа. Дорога, за ней второй магазин… Да нет. На сей раз больше похож на сельскую лавку. Печенья, крупы, макароны, леденцы, стиральные порошки, консервы на низких полочках… Зато те же печенюшки – полседи пачка, большой кирпич белого хлеба – один седи, бог ты мой, а вот чекушки виски… всего-то… сколько-сколько? Один восемьдесят? Вы представляете, чтобы в России бутылка виски, пусть трехсотграммовая, пусть индийского виски, но стоила всего-то тридцать рублей?.. Ах да, давно нужно было сказать: крошечку больше двух седи – доллар, или 1 седи это рублей 17…

Набираю рожек (рожков), спагетти, беру маленькую баночку растворимого кофе, большую булку хлеба, бутылку соевого растительного масла средних размеров, пачку сахару-песку, прихватываю пару банок тунцовых консервов. Идем с Юрой в наш хостел. Прощаемся у входа в мой, ему чуть дальше, – я отвариваю спагетти, жарю парочку «чикен легз», ем, курю, бросаюсь на кровать и мгновенно засыпаю.

Всё!

Больше ни одного спокойного вечера в общежитии, в Ghana Hostels Limited у меня не будет. Ни сегодня, ни завтра, ни через месяц – никогда! Впрочем, как не будет в этом месте ни одного спокойного утра, дня и ночи тоже.

В полшестого меня разбудила какая-то сумасшедшая, которая ходила в трансе по двору и орала что-то во славу Иисуса Христа. Как видно, это никого не смущало. То есть было в порядке вещей. Орала не менее сорока минут. Пока ее не стали поочередно заглушать: музыка в стиле госпел из одного окна (или балкона, без разницы) – громкая музыка; музыка в стиле рэп из другого – громкая музыка, африканские барабаны из третьего, просто какой-то визг из четвертого, крики парней из вестибюля… Про включенный на всю катушку телик соседа напротив я просто молчу, вывожу его, так сказать, за скобки…

Ну не буду врать: всеобщая какофония в Гана Хостелс Лимитед случалась не каждый день, – но столь же часто… какое бы сравнение подобрать? Ну, допустим, как наш среднестатистический русский мужик решает пропустить стаканчик с устатку. А не всеобщая… Когда сосед напротив просто открывал свою дверь, мне казалось, что у меня в комнате, у меня – не у него, взорвалась шумовая граната, коими на площади Тахрир в Каире, через который я летел, еще неделю назад разгоняли демонстрантов. Когда по вечерам к соседу приходили друзья, и они просто беседовали, а приходили они почти каждый вечер, мне казалось, что я попал внутрь ящика телевизора, где идет с максимальным звуком он-лайн передача про восточный базар…

Н-да… Не ходите, дети, в Африку гулять…

Но не гулять же я приехал? В конце концов, есть начальство. Илдико, над ней – завкафедрой, декан, и дальше, дальше. Надо поставить в известность, написать какое-нибудь заявление. Пусть переселят в тихое место. Неужели в кампусе нет тихих мест? Пусть дороже. В два, в три, в четыре раза… Можно, наверное, снять квартиру в Аккре. А пока… Пока у меня в понедельник в семь тридцать утра занятие. Даже два подряд. С обеими группами. С которыми мне работать весь год. Доживем до понедельника. А пока… А пока – тряпку в руки, вон на балконе видел. Воды из бака не жалеть. Мыть! Всё мыть! Полы, столы, стены – всё! Ни крупинки красной пыли в моей комнате. В моей!

До понедельника я дожил. В воскресенье, правда, кроме обнаружения перманентного шума в общаге, меня ждала еще одна неприятность. Я не о том, что купленный давеча пакет с сахаром оказался весь в мельчайших мурашах… Заходил Юра. Как всегда много говорил. Среди прочего: «…Да, Олег, у меня тут появился хороший знакомый – я вам писал: он вообще-то работает в техническом персонале, но они сейчас на забастовке, знаете, да, он таксистом подрабатывает, ну, не важно, в общем, я его сегодня случайно встретил, точнее, он машину передо мной тормознул, ну поговорили о том о сем, я тут и спросил про курение. Вы знаете, он говорит, что курить в кампусе нельзя! – То есть как! – Ну вот он так и сказал: нельзя идти по студенческому городку и курить. А тем более нельзя в офисах. – А где можно? – Не знаю. А вы у Илдико спрашивали? – Она сказала, что свяжется со мной только в понедельник и чтобы я приходил после занятий в офис. Где этот офис-то я тоже не знаю. – Я вам завтра покажу. Позвоните после пар…»

В воскресенье я курил только на балконе. Уже не облокачиваясь на перила – сидя на столике, в полунише. Хоть на половину, но спрятавшись…

Юра, который подменял меня две недели, говорил, что у меня будут две группы. В одной 9 человек и по-русски они кое-как (или никак? – спросил я не Юру, а сам себя, точнее, свой здоровый, правда, редко просыпающийся пессимизм). Мне им вести «Деловой русский» часть первая. А вот во второй группе и всего 5 человек, и по-русски они говорят уже довольно прилично: год были в Москве – шутка сказать! Мне им читать «Деловой русский» часть вторая и лексикологию. «Так это что, у меня будут всего 4 пары в неделю? – Ну да. – Да щоб я так я жил! В России такого не бывает! – В Украине тоже…»

Маленькие сарайчики за большим корпусом Интернэшнл Хауса совсем близко: подняться от нашего мини-городка на пригорок – минут пять и ты у цели. Слева – как помните, небольшое зеленое поле, справа – я еще об этом не говорил: Юрфак на курьих ножках. Это, конечно, я так его прозвал. Это вообще-то большое солидное здание, эдакой гигантской русской буквой «Г», только не стоячей, а лежачей. Но вот короткая ножка не стоит сплошным параллелепипедом скольких-то там своих этажей, а как-то странно обрывается к концу колоннами. Короче, архитектура здесь весьма своеобразная. Ни один учебный корпус не похож на другой… Перед Юрфаком – особо ухоженные клумбы с особо желтыми, золотыми какими-то цветами… Перед Интернэшнл Хаусом поскромнее… Но какой-нибудь наш обком, или как они там сейчас называются, наверное, у себя перед фасадом не прочь бы такие клумбы-цветы иметь… Нечто такое остролистое фиолетовое с краснинкой, вперемежку с просто красным.