Александр Кеслер - Игры судьбы (сборник) Страница 5

Ему интересно было заниматься настоящим делом и видеть плоды своего труда. Хотя порой он и ловил себя на мысли, что затеял ой какое непростое дело – поднять из руин деревеньку в глубинке, – но стремление достичь поставленной цели помогало преодолевать трудности. И во всех его начинаниях участвовал верный друг – сибиряк Хонк.

Самой трудной для Евгения оказалась задача переделать психологию людей, пришедших работать в его фермерское хозяйство. Народ жил по-старинке, и так же трудился. Идея построения коммунизма умерла, породив определенную безыдейность, а пропагандируемый многие годы атеизм посеял в душах людей еще и бездуховность. Никто не изучал Библию, стремясь постичь истину, а церковные праздники праздновались лишь потому, что являлись поводом выпить. Сказывалось также отсутствие воспитания и культуры, и привычка работать «на дядю», который все равно тебя обманет, будь то председатель колхоза или новоявленный фермер.

Но церковь в деревне, как это стало модным, Женя строить не стал, ни в первый, ни в последующие годы. Сам же он изучал Библию и старался следовать ее канонам. Вместо церкви он отстраивал ферму и зернохранилище, строил мельницу и маслобойку, расчищал заброшенный сад.

Через пару лет на месте разваливающихся мазанок стали появляться газифицированные коттеджи, стирая собой пресловутую грань между городом и деревней. В них поселялись люди, которые пришли работать к Евгению всерьез и навсегда. А еще через пару лет деревня, на которой уже давно был поставлен жирный крест, начала напоминать собой западный пригород с газонами и клумбами перед домами.

Люди увидели и поняли, что наконец-то пришел настоящий хозяин.

* * *

Сестра как-то пожаловалась, что к ней пристает один карточный шулер (достаточно известная в городе личность, особенно в криминальных кругах), и попросила Егора помочь избавиться от навязчивых знаков внимания. Она работала реализатором на рынке, который являлся главным местом промысла престидижитатора. Егор попытался отыскать способ прижать шулеру хвост и отбить у того охоту приставать к сестре. Пока он находил нужных людей, общаясь с криминальным отребьем разных рангов, произошло неожиданное событие. Какая-то бандитская группировка, по невыясненным причинам, ликвидировала шулера…

Другая история выглядела если не мистической, то какой-то зловещей – это уж точно. Начальник Егора Шалин был человеком прямолинейным и грубым. Его любимым занятием было подвергать яростной критике, граничащей с издевательством, подчиненных, подавляя в тех всякий интерес и желание трудиться вместе с ним. Работать под таким нечутким руководством Егору было психологически тяжело. Через два месяца мучений он готов был уволиться по собственному желанию, чтобы больше никогда в жизни не видеть этого человека. И хотя заявление написать Егор не успел, но его желание полностью осуществилось. Неожиданно для всех Шалин перенес подряд два инсульта. После второго он начал заговариваться, забывать кого как зовут, перестал узнавать знакомых и ему дали группу инвалидности. Егора же назначили на его должность, как способного и перспективного сотрудника – заместителем главного редактора.

Во всех этих случаях была одна закономерность: те люди, которые как-то мешали Егору по жизни или просто вызывали антипатию, со временем попадали в сложные ситуации, исчезая с его горизонта. Раньше ему казалось, что все это происходило само собой и что он, Егор, не оказывал на эти события не то что решающего, а вообще какого-то влияния. Наверное, в суматохе жизни просто не оставалось времени, чтобы посидеть вот так спокойно, как сейчас, на ящике в темном сыром подвале, и проанализировать все, да и необходимого толчка раньше для этого не было, пожалуй. Теперь он смотрел на те же события совсем под другим углом, понимая то, чего прежде не замечал (или не хотел признавать): свою роль в них…

* * *

Главный редактор был само очарование. Пригласив зама к себе в кабинет, он предложил Егору смотаться в командировку. Другой бы на месте Егора взял под козырек и браво ответил: «Есть!» – амбициозный же зам, вместо этого, принялся активно возражать.

– Объясни ты мне, Петрович, почему именно я должен ехать в этот Мухосранск? – не скрывая раздражения, поинтересовался он. – Корреспондентов у нас мало или что?

– Или что, – передразнил шеф. – Корреспондентов-то у нас хватает, но съездить должен именно ты. И не кипятись. Там делов-то на два часа, за день туда и назад обернешься.

– Да я вообще не понимаю, кому этот материал может быть интересен? Мало ли сейчас всяких шизов развелось. О каждом писать, места в газете не хватит, а сенсации я в этом не вижу.

– Не видишь, и не нужно, обойдемся без сенсаций. Между прочим, мы о каждом, как ты изволил выразиться, шизе и не пишем. А вот этим конкретным экземпляром интересуются в определенных кругах, что само по себе уже заслуживает внимания и именно твоего там присутствия. Улавливаешь? Или еще есть вопросы?

– Уже уловил, я же способный, – буркнул Егор, смекнув, что «определенные круги» – это либо городское, либо областное руководство.

Выслушав свое задание и инструкции, он покинул кабинет главного.

С тех пор, как Егор стал заместителем главного редактора, он прекратил ездить в командировки, чему был несказанно рад. Во-первых, он тяжело переносил отсутствие привычного комфорта и страдал даже от воскресных поездок на дачу, которая по сути являлась огородом, и где не было таких приятных благ цивилизации, как кран с водой, диван, телевизор и прочее, включая холодильник с продуктами. Во-вторых, Егор не любил уезжать из города вообще, а тем более ехать в какую-то глухую деревню…

* * *

Слава о бойком фермере быстро разнеслась по городам и весям. Хозяйство его кто-то окрестил коммуной, да так и прилипло это название, а личностью фермера вскоре заинтересовались в определенных кругах. Вопросов возникало много. Как сумел один человек за такой короткий срок, без всяких банковских кредитов, в условиях давления налогового пресса не просто организовать свое дело, а еще и успешно? Что за коммуну он там создал и с какой целью?

Именно с целью прозондировать ситуацию на месте и выяснить, кто стоит за странной коммуной, кто ее финансирует и чего хочет, под предлогом написания очерка о процветающем фермерском хозяйстве, Егор и был направлен в командировку.

* * *

«Тоже мне, блин, борцы за мир во всем мире, – думал Егор по дороге к цели своего редакционного задания. – Придумали тоже тему – разоблачить „Аль-Каиду“ с Усамой бен Ладеном Мценского уезда. Ну, раскрутился какой-то богатенький Буратино, а теперь от щедрот решил бедноте кусок бросить, так сразу паника. Тащись теперь за сотню километров и выслушивай бредовые идеи этого доморощенного Фурье».

Егор и не предполагал, что его рассуждения в чем-то весьма близки к истине. «Аль-Каидой», разумеется, здесь и не пахло, а вот по поводу всего остального стоило подумать. Пообщавшись с Евгением, к которому спецкора провели без промедления, Егор установил окончательный диагноз. «Так и есть, – сделал он вывод. – Начитался в детстве утопистов, а повзрослев, решил воплотить в жизнь заветы Ильича. Целая страна, блин, не смогла, а тут нашелся гений-одиночка, который решил построить коммунизм в отдельно взятой деревне. Смело, но глупо».

Евгений восторженно рассказывал о своих достижениях, делился с Егором планами на будущее, и тому даже стало жаль беднягу. «Как же больно тебе будет падать с высоты полета твоей мечты. И твой Город Солнца фиг дадут достроить. Ну, еще пару коттеджей может и успеешь соорудить, а потом тебя просто тупо грохнут, чтоб чего не вышло – и финита. Скромнее нужно жить и не привлекать к своей персоне излишнего внимания».

Как и предполагал Егор, практик идеи коммунизма вскармливался духовной пищей, черпаемой ил Библии. Правда, глобальное привлечение к вере жителей коммуны не практиковалось. Услышал Егор и историю таежного жителя Хонка. Дружба его с Евгением началась много лет назад с того, что однажды Хонк нашел в тайге истекавшего кровью Женю, которого помял медведь. Он притащил раненого на себе в селение, вылечил и выходил. С тех самых пор они стали неразлучны. В коммуне Хонк выполнял обязанности первого советника, совмещая их с врачебной практикой. Коммунары, знающие о необычных экстрасенсорных способностях таежного жителя, называли его за глаза шаманом и слегка побаивались, хотя жители соседних деревень шли к лекарю чередой.

Два часа, о которых говорил шеф, незаметно растянулись на полдня. Егор полагал, что с заданием он справился и готов был уже откланяться. Материала дня очерка было более чем, да и обо все остальном Егор уже составил собственное мнение. И тут произошел тот самый его величество случай, который испортил все. Евгений решил познакомить гостя с Хонком.