Василий Карасев - Слуга всех мышей. Космическое фэнтези Страница 6

– Звезду тебе в горло! – мысленно выругался Вечер. Он расстроился: прыжок на этот раз выходил идеальным – не хуже, чем у Ночи – и вдруг буквально у порога… Ну да ладно, Ил должна вынырнуть где-то поблизости.

«Ага, вот и она», – подумал Вечер, услышав шум снаружи. Он резво вскочил с дивана и поспешил открыть дверь.

За дверью никого не было. Мало того, за дверью НИЧЕГО не было. Только сильный ветер… Вечер почувствовал, как его вытягивает из дома в пустоту. В отчаянии он стал чертить в воздухе одну Руну за другой, но те не успевали оформиться – их просто сдувало. Держась из последних сил, Вечер выкрикивал первые пришедшие на ум защитные заклинания, но едва рождаясь, звук тут же затихал.

Наконец, последние защитные барьеры рухнули, и Вечер исчез.

Ночь стерла одну Руну и нарисовала другую. Она вызывала День. Ответа не было. Еще один взмах руки – Руна Утра – и снова никакого ответа!

Улица по—прежнему была безлюдной, словно все обитатели Золотой Свалки сговорились именно сегодня ни в коем случае не выходить из дома. Откуда-то издалека, с объездной городской дороги ветер принес звук автомобильного сигнала, выронил его возле «Вшивой собаки» и тут же увлекся игрой с обрывком старой пожелтевшей газеты. Обрывок легко взмыл вверх, стряхнул с себя сухую дорожную пыль и, стремительно вращаясь, полетел прочь…

Капризный мальчишка лет семи, готовый вот—вот разревется от обиды – так сейчас со стороны выглядел Утро – насупившись, посмотрел на брата и плаксиво спросил:

– Ну и где же они?

День почесал затылок, наморщил широкий лоб и картинно развел руками:

– Да не знаю я! Нитка оборвалась и пропала! Понятия не имею, куда их вынесло!

Обрывок газеты плавно скользнул на землю, не пролетев и десятка метров, а легкий игривый ветерок вдруг испуганно присвистнул и пропал. А затем в одно мгновение другой ветер – серьезный и жесткий – вырос высотой с девятиэтажный дом и с ураганной силой стал закручивать воронку вокруг братьев. Утро исчез сразу, не успев даже понять, что происходит. День на ногах устоял. Он вызвал совсем короткую нить прыжка – в несколько сантиметров – и замкнул ее в кольцо. Находясь в прыжке, День просто застыл на месте и стал неуязвим для стихии. Обратный ветер разочарованно выдохнул и стал понемногу стихать, но тут на краю воронки неожиданно показался Утро.

– Помоги мне!! – отчаянно закричал он.

Не раздумывая, День разомкнул кольцо и метнул нить прыжка к брату. И этого мгновения оказалось достаточно, чтобы Обратный Ветер сорвал его с места и утащил за собой…

Дверь резко распахнулась, словно кто-то снаружи пнул ее от всей души. Из угла комнаты вынырнул Плащ и стал угрожающе раздуваться, напоминая грозовую тучу. Ворвавшийся в комнату Обратный Ветер неудержимо рвал его, но Плащ бесстрашно прикрывал Хозяйку, пока та готовила нить прыжка. Ночь прищелкнула пальцами и выкрикнув Слово, исчезла вместе со своим защитником. Обратный Ветер еще несколько минут разочарованно кружил по дому, однако все тише и тише. В конце концов, он успокоился и затих…

Хаврошин¶

Больше всего в своем огромном доме Федя Хаврошин любил кухню. Двадцать восемь квадратов, три холодильника – все под завязку набиты едой, домашний кинотеатр в углу, стол на шестнадцать персон с высокими, в английском стиле, стульями и большое – от пола до потолка – окно во двор. Вечерами Федору нравилось смотреть здесь американские боевики, запивая погони и перестрелки баночным пивом и заедая курицей—гриль страстные поцелуи и пылкие любовные признания импортных киногероев.

Кроме боевиков, он обожал незатейливый американский юмор. Здесь, на кухне можно было перестать быть крутым и просто от души погоготать, пересматривая особо понравившиеся сцены по нескольку раз. Здесь не нужно было думать и принимать какие-то решения, здесь была его территория, куда он не допускал никого. Нет, конечно, у него в доме бывали и гости, и пьянки, и женщины, но это так… похвастаться обстановкой, развеять накатившую скуку, сбросить напряжение…

Сегодня он вернулся домой поздно, загнал тачку во двор, выгрузил пару ящиков баночного пива и намерен был как следует отдохнуть после тяжелого трудового дня. Следовало, однако, сначала сделать пару звонков. Федя уместил свои 120 кило на любимый «двойной стул» – спецзаказ у знакомых мебельщиков – осушил одним глотком банку пива, достал бумажку с записанным телефоном и набрал номер.

– Селена? Здорово! Это Хаврошин говорит. Кто такой? «Пельмени Хаврошина» знаешь? Ну в любом магазине есть. Это я их выпускаю, там на них мой портрет нарисован! Какая свинья? Какая свинья к черту, это какие-то придурки делают, херня твоя свинья. На моих – мой портрет, в этой …как ее..дизайн – студии заказывал. Короче! Я по поручению господина Анисимова звоню. Он? Он – астроном вроде. Ну это… как… манагер по звездам, сечешь? Ну да… Мы согласны на эти бабки. Да, тока за наводку. Не на водку! За водку..тьфу… за на… Короче, слышь, Селена: сдаешь нам бомбера, у которого товар, получаешь свои бабки. Ну, лады. Лады, говорю. Ща партнеру позвоню, потом тебе место встречи скажу. Ну, покедова…

Федя отложил трубу на стол, вытер пот со лба, осушил очередную банку, потянулся было за пультом, но передумал и снова набрал номер.

– Алё, Анисим? Ну, уболтал я бабу эту, как её… Селену. Наводку дает. Да не на водку! А за… тьфу ты, привязались оба… Бомбера она нам сдаст! Ну да… ага… Какая соседка? Которая цветы разводит? Ну не знаю, у меня одна соседка… Ил зовут. Ну да она похоже… Чего она читает? Блин, Анисим, ты чё с дуба рухнул? Читают газеты! Ну эти еще… как их… буквари. Да иди ты… Ну дома, наверное, свет вон горит в доме. А какого мне к ней идти? Да ты мне еще за прошлый месяц не отстегнул, я чё тебе лох за так пахать? Скока? Да я на пельменях больше имею. Ну, это еще ладно, обсудим. Так о чем я с ней… Куда везти? Так она откажется, мне что силком тащить? Она ж того… соседка! Чего? Как это заинтересовать? Денег что ли дать? Не, Анисим, ты и прям того что ли? Какой идиот не знает, где Луна находится! А чего мне к нему подходить, у меня оно от пола до потолка! Ну гляжу… ну нет, да… Да это ж ты астроном, я откуда знаю где… Блин, уверен он. Ну ладно, хоккей—окей, так и скажу, уломал языкастый. Так куда везти? А хату свою спалишь? Понятно… Ага… А с Селеной что? Туда же? Не въезжаю я, Анисим, кто там кого читать станет, но обе бабы будут у тебя, обещаю. Понял я, понял! Дай пива хоть глотнуть, с утра сушняк давит. Всё, Анисим, уже иду к Ил, уже звоню Селене,. Да понял я, блин ну ты и зануда! Короче, я тебе баб – ты мне бабки и оба в мармеладе. Покедова!

Федя отбросил трубу, с тоской посмотрел на выключенный кинотеатр, рассовал по карманам пару банок пива и направился к дому Ил.

Дверь дома оказалась приоткрытой, Федя задумчиво остановился, затем все—таки постучал. Ответа не было. Он постучал еще раз. Снова тишина. Тогда он заглянул в дверь и громко крикнул:

– Эй, соседка!

Ему опять никто не ответил. Он решительно вошел в дом и, не снимая кроссовок, двинулся в гостиную. На спинке кресла сидела кошка и внимательно, как-то совсем по—человечески смотрела на него. Феде даже стало не по себе от такого взгляда.

– Брысь ты, скотина, – рыкнул он и стал неторопливо осматривать комнату, – ну и живут люди, – недоуменно покачал головой Хаврошин, – книги, книги… книжную лавку можно открыть… она что же все это читает что ли?

Кыш спрыгнула с кресла, прошла мимо незваного гостя, и ее глаза из зеленых вдруг стали золотистыми. Кошка запрыгнула на оконный подоконник и по—прежнему не сводила взгляда с Хаврошина. Движения его стали замедляться. Он стал похож на большую толстую заводную куклу: неуклюже повернувшись и, осторожно переставляя ноги, вышел из комнаты, затем из дома, прикрыл за собой дверь и по тропинке между грядками вернулся к себе. Затем проследовал прямиком на кухню, машинально выпил еще пива и только тут очнулся.

– Что это было? – недоумевая, спросил он, – заснул я что ли? Наваждение какое-то, блин. Ну и дом у этой Ил! Да и на фиг. Все равно ее там нет. Так сейчас и сообщу Анисиму.

Но сообщить он ничего не успел – во дворе громко звякнул колокольчик, и в калитку вошла Ил. В свете мощного фонаря, освещавшего оба двора с крыши хаврошинского дома, было видно, что женщина одета в какое-то странное темное платье и идет, прихрамывая и спотыкаясь…

Дом в сосновом бору

Какой враг наиболее опасен? Сильный? Против Силы есть Ум. Умный? Против Ума есть Сила. Имеющий Деньги, обладающий Властью? На большие деньги найдутся еще бóльшие, а власть вообще понятие довольно хрупкое. Самый опасный враг – это обаятельный враг. Против обаяния не помогут ни власть, ни деньги, ни сила, ни ум. Ибо обаяние лишает тебя главного оружия – решимости биться с врагом.