Алексей Ефимов - C-dur Страница 7

Через полгода после развода она встретилась с Александром. Он приходил к ней два-три раза в неделю, и они любили друг друга. Он отдыхал здесь от назойливого внешнего мира – с делами, которые никогда не заканчиваются, и напряжением, от которого мозг сводит судорогой. Здесь он погружался в любовь, нежность, желание. Он становился самим собой.

Света была полной противоположностью Ане. Активная по натуре, она находила удовольствие в действии, в движении, в том, чтобы что-то менять, на кого-то влиять. Ее взгляд был полон жизни. Обычно взгляд тускнеет с годами и однажды вообще гаснет, утратив всякий интерес к миру, всякую волю, но с ней этого не случится. Она всегда будет улыбчивой и активной. Встреча с Беспаловым стала новой страницей ее книги, где она была автором и героиней, движущимися рука об руку к хэппи-энду.

Он был старше ее на три года, уверен в себе, умен, не безобразен. Встретив его, она подумала о том, что хотела бы иметь ребенка от этого брюнета, взгляд которого, обращенный на собеседника, видел, кажется, всю его сущность. В нем столько силы. Он харизматик. Невольно она представила, как занимается с ним сексом, и почувствовала возбуждение. Волна прошла под строгим черным костюмом, от шеи до пальцев ног. Щеки порозовели.

После второго судебного заседания он пригласил ее на ужин. Она не знала, что он женат, но если бы знала – что изменилось бы? Она не привыкла отказываться от предлагаемых жизнью возможностей. Она устала от одиночества. В конце концов она хотела мужчину. Говоря «да», она чувствовала, что ее ждут награда и испытание – именно в этой последовательности.

После ужина они поехали к ней и занялись сексом. Они едва не растерзали друг друга. Это была дикая, животная страсть, с громкими вскриками и скрипом дивана. Тот еще не испытывал столь жестоких нагрузок. Выдержал. Отныне ему приходилось несладко. Он всякий раз недовольно скрипел, когда два сильных тела сплетались на нем в жаркой страсти.

Лишь однажды они поговорили о будущем, через два месяца после знакомства.

Они выпили на двоих две бутылки вина, он остался с ней, сказав Ане, что едет в командировку, и когда они нежились после секса в теплом свете настенных бра, она спросила, как он видит все… дальше. Помолчав с минуту, он ответил, что скажет, когда будет готов. Он не лгал. Ему требовалось время. Он не знал, сколько. В конце концов он дал себе полгода на то, чтобы расставить все точки над i. С тех прошло десять месяцев, а воз был и ныне там. Света больше не спрашивала, но он знал – она ждет.

Он часто вспоминал их первую встречу.

Был солнечный майский день.

Она стояла спиной к окну, в фойе областного суда, и ждала его. Солнце светило ему в глаза, и он не видел ее лица. Он видел лишь силуэт: стройную фигуру, длинные волосы – и вдруг ему показалось…

…не может быть…

Наваждение…

Он подошел ближе.

Это не Вика.

Это Света. Женщина, в которую он влюблен.

Он не решился пригласить ее на свидание, за что долго себя корил. Когда они встретились через месяц, у него не было выбора. Он дал себе слово. «Как вы смотрите на то, чтобы поужинать вместе?» – спросил он, когда они вышли на улицу. Это прозвучало так просто, что он сам себе удивился. «Положительно», – сказала она с улыбкой.

Обрадовавшись, он стал думать над тем, что скажет Ане.

***

Пообедав, он сел на диван в зале (светлая кожа, Италия) и взял газету с журнального столика (тоже Италия). У него есть десять минут. Потом он встанет и выйдет на жаркую улицу, к автомобилю. Он главный босс, он мог бы остаться дома и никто слова бы ему не сказал, но он так не сделает. Он не Витя, у которого в порядке вещей не прийти на работу, когда его ждут.

Затренькал мобильный.

«Моисеев» – высветилось на дисплее.

Витя будто почувствовал.

– Да.

– Привет. Удобно? – голос Вити, пролетев три тысячи километров за сотую долю секунды (он в столице на выставке), прозвучал так чисто, словно он сидел рядом.

– Привет. Да.

– Как ты смотришь на диверсификацию бизнеса?

– Конкретней? – Он откинулся на спинку дивана.

– Возьмемся за замороженные хлебобулочные изделия?

– Да или нет? – спросил Моисеев после секундной паузы. – Вопрос жизни и смерти.

– Прямо так?

– Да.

Непроизвольно, за долю секунды, возник эскиз бизнес-плана – первые наброски, быстрыми крупными мазками: конкуренция, доходы, расходы, оборудование, сбыт, окупаемость. Деньги вкладывают с одной целью – чтобы их стало больше.

– На мой взгляд, стоит над этим подумать, – сказал между тем Виктор. – В городе есть только один крупный производитель – «Восход-Бейкер». Плюс привозная продукция и мелкие местные лавки. Я здесь на выставке общался с народом – дело может быть выгодным. Но и вложиться нужно. Приеду – обсудим. Как там в нашем болотце? Все в норме?

– Нужно что-то делать с коммерческой службой.

– Поддерживаю. У меня к Белявскому тоже много вопросов.

– Ты бы видел, что он сегодня принес, за десять штук баксов.

– «Color city»?

– Да. Деньги, в принципе, не критичные, но, как говорится, за державу обидно. Не хочется чувствовать себя идиотом. Я попросил Олега проверить, а Белявский сделает нам расчет, что выгодней: взять собственного дизайнера или пользоваться услугами со стороны.

– С меня ящик шампанского, если он скажет, что собственный выгодней.

– Принято. Как у тебя там? Есть симпатичные девушки?

– Я делом тут занят. Связи налаживаю, опытом обмениваюсь.

– Вот оно как.

– Ты как думал? Не до девок.

– Даже не верится.

– Знаешь, мне тоже. Ладно, Саша, до связи, удачи.

– Пока.

В зал вошла Аня.

Под тонким халатом – голое тело. Полы халата распахнуты. Он видит интимную стрижку и кое-что ниже, но не чувствует возбуждения. Стройное сочное тело, поддерживаемое в тонусе аэробикой и бесчисленными косметическими снадобьями, не вызывает прежнего томления духа. Он спит с Аней два-три раза в неделю и не может сказать, что это ему неприятно, но в этом действе, от прелюдии до финала, нет сильного чувства. Он делает все механически, по инструкции, по накатанной, как-то стерильно. После секса со Светой он чувствует себя словно заново рожденным, лежа рядом с ней и медленно возвращаясь в реальность из параллельного мира, горячего, острого, влажного – а дома сразу идет в душ, чтобы смыть с себя фальшь. Это не то, на что он хочет тратить свою жизнь.

Он встал.

Аня подошла ближе, не сводя с него глаз.

– Приедешь сегодня поздно?

– Не знаю, – сказал он.

– Может, задержишься на минутку?

Не дожидаясь ответа, она расстегнула ему ремень. Сняв халат, она развернулась к нему спиной и встала на диван на колени.

Глава 5

Утром он открыл дверь в туалет и увидел, что унитаз полон мутной воды с отходами жизнедеятельности. Это случалось с регулярностью примерно раз в месяц, то есть было делом обычным.

В этот раз он знал виновника.

Им был он сам.

Вечером он вывалил сюда пласт кислого риса из пятилитровой кастрюли. Выгрузив рис в три присеста с помощью гнущейся алюминиевой ложки, он дернул за ручку сливного бачка и сразу понял, что дело плохо. Вода не пробилась в канализацию. Он вполголоса выругался. Дабы не быть застуканным на месте преступления, с кастрюлей и гнутой ложкой, он отнес их в комнату и стал думать, что делать, – стоя поодаль от туалета, на всякий случай.

«Ладно, – решил он, – вода камень точит» – и не стал ничего делать.

Это было вечером.

Утром стало ясно, что без профи не обойтись.

Из комнаты 604 вышла заспанная Ната Величко, однокурсница Саши, на ходу завязывая пояс короткого, выше колен, шелкового халата. На плече – махровое полотенце, в руке – пенал с туалетными принадлежностями, в карих глазах – сладкие хлопья сна. Нетронутые расческой темно-русые волосы спускаются на плечи в мягкой гармонии хаоса; несколько грубоватые, хотя и привлекательные черты лица припухли, а на левой щеке алеют рубцы, оставленные подушкой. Есть что-то деревенское в этом лице, что-то здоровое, живое, простое. Ната приехала из богом забытого поселка в Омской области. Среднего телосложения – не худая, не полная – она ласкала взгляды мужчин третьим размером груди и крепкими сильными бедрами, но не всякий из них чувствовал себя на коне, глядя в ее насмешливые глаза.

Саша был объектом самого пристального, неотступного внимания со стороны Наты. Отпуская шпильки в его адрес, она забалтывала его и спрашивала о верности Вике. Отшучиваясь, он задавался вопросом: что ей от меня надо? Развлекается? Пробует силу чар? Для самоуспокоения он отводил чувствам самую нижнюю строчку в списке.

– Привет! – она поздоровалась, сонно на него посмотрев.

– Хай! – он взглянул ей в глаза и тут же перевел взгляд на крепкие белые ноги.