Юлия Давыдова - Хранитель талисманов. II Страница 7

Мерно водя кисточкой по доске, Никита вспомнил свой приезд. Иван одолжил ему свою машину, сам не поехал – побоялся. И не зря. Никита долго уговаривал маму отказаться от идеи сбросить дорогущий внедорожник Ивана со скалы, хотя и понимал ее чувства.

Обстоятельства его исчезновения давали Елене все основания полагать, что именно Иван виноват во всем. После получения его посылки и обещания приехать, она вернулась домой, а там полный бардак. Все разбито, на улице полиция обнаружила отпечатки колес разных машин, лужу крови Никиты, волчью шерсть и следы огромных лап.

Вот и пойми. Масла в огонь подлил один из сотрудников полиции. Оценив объем крови на земле, он в присутствии Елены сказал, что ни один человек не выживет после такой потери. Мама упала в обморок, а Никита в то утро был уже на выходе из тайного коридора Рилевы вместе с Иваном.

Через два месяца он заехал во двор теплым осенним деньком и увидел амбарный замок на двери. Окна так и скалились острыми краями разбитых стекол. В саду ветер шелестел желтыми оградительными лентами. Заброшенность дома удивила только отчасти. Было понятно, что жить здесь она не могла.

Никита отправился в городскую квартиру. Вошел, открыв дверь своим ключом. Мама сидела за столом, даже не повернулась на звук. С ней две подруги с работы, на столе водка и фотография сына.

─ Мам! ─ окликнул ее Никита.

Подскочили все. Елена развернулась, едва не упав вместе со стулом. Сколько надежды было в ее взгляде. Она хотела увидеть сына, только его одного, боясь разочароваться, но…

Получив пощечину в самый первый миг встречи, Никита кивнул:

─ Заслужил.

А потом прижал маму к себе, дав ей порыдать, уткнувшись в грудь.

Когда она наконец проплакалась и оглядела сына, удивлению не было предела. Телосложение, цвет волос и глаз, даже цвет кожи стали совсем другим. Изменилась походка, став легкой и бесшумной. Если раньше Елена слышала, как он вставал ночью и топал по дому, теперь он проплывал мимо нее, словно вампир из старых фильмов ужасов. И конечно волшебный рисунок…

Софья нанесла его на спину Никиты в Рилеве. Все оборотни носили на себе знаки своего рода. В тонкие линии надрезов заливалась золотая или серебряная краска и рисунок мягко поблескивал. Елена еще несколько недель разглядывала эту красоту и пыталась узнать что это.

Никита не сказал. Как не сказал и ничего о том, что с ним произошло, немного жестко запретив об этом спрашивать. А как можно было рассказать, что он теперь оборотень? Как рассказать, что его кровь была отравлена, и он излечился в тот момент, когда смерть отнимала самых близких его друзей? Может, стоило рассказать о долине Синевы, утопающей в черных водах Озер Мрака и храме-усыпальнице, где вечным сном уснула Арнава? Или о том, как он воткнул в сердце Скарада меч-талисман?

Было и еще одно, о чем не мог сказать Никита. Мысли о погибшем Вулавале не давали ему покоя. Пока он гостил в Рилеве, Софья часто рассказывала о землях белых волков. По ее словам они опустели, и сейчас заросли дороги и тропы, ведущие к городам белого княжества. Уже давно никто не знает что стало с ним. И Никита захотел узнать. Его род начался на той земле много веков назад и погиб, защищая ее. Иногда приходит время вернуться к началу.

Он опустил кисточку с этой мыслью, огляделся. Майское небо предчувствовало ночь, мягко темнея. Вредные соседки вышли на улицу, посмотрели на покрашенные лавки, сразу загалдели, что сесть поговорить некуда.

─ Зато завтра будете сидеть на новых лавочках, ─ усмехнулся парень, ─ сегодня поплюете семечки дома.

Бабульки обиделись, а Никита пошел домой. Дождался темноты с нетерпением, выглядывая посмотреть сколько окон погасло через каждые пять минут. Сбросил одежду и вышел на балкон. Второй этаж совсем не высокий, если ты волк-оборотень.

Он шагнул с перил, обратился в воздухе, и еще минуту таился в кустах, а потом тихо выпрыгнул в ночь. По пустынным улицам, освещенному множеством фонарей парку, вдоль мелкой речки, протекающей через город, спящим стройкам с кранами, одетыми в гирлянды желтых огней, белый волк бесшумно мчался, забыв о людях, их надуманных проблемах и обо всем мире до самого утра…

Катакомбы, когда-то пустые, тихо гудели. Костров не жгли, чтобы не привлекать внимание. Едва слышно стучали молотки. Звук и свет глушился специальными шатрами, возведенными вокруг входов.

В коридорах шла работа. Очень давно, когда Озера Мрака еще сверкали чистыми водами, обитатели подземного княжества Дизей строили свои города. Великолепные сооружения в толще земли. На сводах огромных пещер сияли сферы альтана, сменяя ночь и день, по улицам текли чистые реки подземных вод и в садах сверкали кристаллы, рассаженные жителями вместо цветов. Над сводами потолка дизейцы всегда делали еще один уровень – верхний этаж, где располагали верхушку обзорной башни. Ее основание стояло на фундаменте города, труба башни проходила через всю его высоту и самая верхняя площадка могла подниматься над поверхностью земли, словно гигантский перископ.

На глубине пятидесяти метров оборотни и сурваки раскапывали створки огромных ворот. Широкий коридор, ведущий с поверхности, упирался в них.

Аркаиды были здесь же, но работе предпочитали презрительное созерцание. Их командир Дикад не торопился подчиняться приказам Таркора, так что едва тот спустился в подземный зал, аркаид встретил оборотня соответствующим вопросом:

─ Как ты выжил, подранок? Хотя нет – это не важно. Кто назначил тебя главным?

─ Скарад, – ответ Таркора был лаконичен.

─ Повелитель должен был сказать об этом всем командирам, – прорычал Дикад.

─ Уж не ты ли решаешь, что должен был делать повелитель?

─ Но и не ты!

─ Что ж, ─ Таркор усмехнулся. ─ Тогда уходи. Если у тебя есть свой план, мог бы не приходить на зов.

─ Я пришел не на твой зов, ─ зарычал Дикад, ─ а всего лишь узнать, что ты задумал.

─ Я выполняю то, что велел повелитель, – произнес оборотень – Если хочешь быть частью этого, собери сопли и объединим усилия, если нет – пошел вон.

Дикад молчал, а Таркор обвел взглядом других аркаидов.

─ Моя задача найти древнее оружие и использовать его против Алавии, ─ сказал он. ─ Такова последняя воля повелителя.

Оборотень показал раскрытую ладонь. В ней лежала каменная печать, с впаянными в поверхность золотыми пластинками. Дикад подошел к Таркору вплотную, внимательно рассматривая рисунок и надписи на этой вещице.

─ Ключ от башни Дизея, не делает тебя новым повелителем, ─ выдавил он в лицо оборотня.

Таркор улыбнулся. Нет, аркаида он убьет. Позже, когда тот станет не нужным, а пока оборотень произнес:

─ Тогда сражайся с Алавией сам. Хотя,.. в последней схватке погибли тысячи твоих воинов, а после полугода противостояния, наш враг все также силен. И все больше углубляется в нашу землю, словно нож в тело.

Лицо Дикада свирепело.

─ Скоро убьют последнего аркаида, – сказал Таркор, – и тебе будет более не кем сражаться.

─ Мы их вышвырнем!

─ Как? ─ спросил оборотень.

─ Затаимся на время, ─ зарычал Дикад. ─ Они пустят в ход отряды оборотней и людей, и мы перебьем их по одному.

Таркор засмеялся.

─ Если кто-то хочет играть в партизан, я не держу, ─ произнес он, обведя всех взглядом. ─ Проваливайте в смерть! И расскажите повелителю, как вы предали его. Но кто хочет выполнить его волю и стереть стены Алавии в пыль, те оставайтесь и присягните на верность мне.

─ Не раньше, чем я увижу что этими воротами, ─ прорычал Дикад.

Таркор рассек свое запястье когтем, подставил под струйку крови ложбинку печати. Капли впитались без остатка и словно в часовом механизме, золотые пластинки на поверхности втянулись внутрь, поворачиваясь вокруг себя. В то же мгновение массивные ворота с грохотом раздвинулись, таща за собой клубы пыли, и исчезли в стенах. Противоположные стены огромного помещения едва угадывались, но через минуту оборотни выложили факелами пол, и все пространство озарилось неровным золотым светом.

Пустота. Здесь ничего не было, разве что замысловатые рисунки покрывали всю видимую взгляду поверхность стен, пола и потолка. Дикад зарычал:

─ И это все? Таркор!

Оборотень уже не обращал на него внимания. Он двинулся вдоль стены, рассматривая надписи.

─ Ну? ─ аркаид впадал в бешенство. ─ И где твое оружие? Чем мы сокрушим Алавию? Воздухом этой комнаты?

Таркор остановился, вытер пыль с рисунка, поднес ближе факел. Его неспешность раздражала Дикада и поэтому оборотень не торопился.

─ Ты помнишь князя Бимира? ─ спросил он.

– Да. И что?

На лице Таркора расплывалась улыбка по мере того, как взгляд скользил по давно оставленным инструкциям. Белые волки осторожничали. Несмотря на то, что Огатор был подвластен берегиням, оставленные ориентиры были зашифрованы. Но рисунок карты находился в идеальном состоянии, и это был лишь вопрос времени.