Владимир Романовский - Инсула Страница 7

Зара сказала с кавказским акцентом:

– Да, видела, госпожа Дашкова.

– Тоже самое будет с тобой, когда я тебя уволю, если ты не прекратишь быть тупой кавказской коровой и не будешь меня слушаться.

– Хорошо, госпожа Дашкова. Я буду вас слушаться.

В рылеевской квартире время расплылось, и не очень понятно было – стоит оно на месте или течет очень быстро. В главной гостиной, стилизованной под ранчо, висела на стене деревянная маска какого-то очень серьезного индейского вождя. На стойке бара (бар соорудили по чертежу самого Рылеева) стоял открытый ноутбук, лежали бумаги, а рядом поместился недопитый бокал – вчера Рылеев решил лично перепроверить, что наворотили его подчиненные за пятницу – они часто ошибались в предвкушении викенда. Федотова в гостиную с вечера еще не заходила, а уборщице велено было к бару не подходить никогда.

Федотова перестала постанывать и замерла на краю постели, свесив вниз руку с длинными пальцами. Влажные волосы разметались по простыне. Рылеев осторожно, чтобы их не придавить и не сделать жене больно, нашел место, куда упереть локоть, приподнялся, и принял сидячее положение. И тут же снова приник к гладкой, приятно пахнущей спине жены, и стал целовать ей позвонки, один за другим.

– Подожди, передохнем, а то я чокнусь, – сказала Федотова.

– Чокнись, – разрешил Рылеев. – Я уже вполне чокнулся. И сейчас укушу тебя за пятку.

Она никак не прореагировала. Пришлось действительно переместиться и укусить. Совсем слегка.

– Идиот, – сказала Федотова.

Тогда он стал целовать ей пальцы на ноге, и она плавно убрала ногу, согнула в колене.

– Перерыв, – сказала она устало. – Если ты меня сейчас начнешь щекотать, я сверну тебе шею.

– Ну вот еще, – возмутился Рылеев. – Не смей!

И стал ее щекотать.

Она захохотала, рванулась, оттолкнула его, и соскочила с постели. Рылеев сделал постное лицо.

– Пить, – сказал он.

– Пьяница.

– Сама такая.

Она подошла к зеркалу, схватила щетку, и стала расчесываться.

Рылеев прикрыл глаза, и его посетило еще одно видение – третье за один день. Он увидел пожар.

Пожар полыхал в их квартире. На стене сквозь языки пламени отчетливо виделялась маска индейского вождя.

В середине комнаты, привязанный к стулу, сидел человек. Видна была только его спина. Пол и возраст определить невозможно. Рылееву захотелось закричать – «Нет!»

Возможно, он и закричал. Потому что когда открыл глаза, увидел прямо перед собой встревоженное лицо Федотовой.

– Рылеев, ты что? Что с тобой?

Он зажмурился, снова открыл глаза.

– Нет, ничего. Сколько времени?

– Часа четыре. Чего ты кричишь?

– Я кричал?

– Да..

– Нну … Не знаю. Уснул, наверное, и что-то приснилось.

– Ты за секунду не засыпаешь.

– Все нормально, баронесса. Я люблю тебя.

– А я тебя. Точно все нормально?

– Точно. Мне нужно сходить … сколько времени сейчас?

– Часов семь.

– Мне нужно сходить кое-куда. Часа на полтора.

Она не стала спрашивать зачем и куда. Захочет – сам скажет, он такой. Нужно – значит нужно.

Быстро ополоснувшись в душе, Рылеев оделся, проверил карманы – ключ, бумажник, телефон. В белом купальном халате, бесконечно желанная, Федотова вышла из гостиной.

– Через час вернусь, – повторил Рылеев. – Может и раньше. Пойдем куда-нибудь сегодня, да?

– Хмм, – сказала Федотова, играя бедрами.

– Не скучайте, баронесса.

Он привлек ее к себе и поцеловал в нос. Она свела глаза к переносице и надула щеки. Рылеев засмеялся, а Федотова захихикала.

На улице было светло, но пустынно. Возможно по телевизору шел какой-то интересный сериал или матч, а может день у всех выдался тяжелый, даром что суббота. Ну, на Невском и поперечных наверняка народ, но по пути к церкви, около двух километров, Рылеев встретил человек пять. Дул вечерний ветерок.

Вечерня давно закончилась. Священник – моложавый и смешливый – вышел из-за алтаря. Больше в церкви никого не было.

Стало спокойнее на душе. Речь этого священника – плавная, свободная – внушала уверенность в поправимости всего на свете. Тем не менее, Рылеев, слушая, оставался серьезен, сосредоточен.

– … обыкновенная история, – говорил священник. – Перестроили церкву в спортивный клуб при Советах, а потом, после Советов, пытались там что-то открывать, проводить. Оказалось нерентабельно. Делать историческим памятником – процесс долгий и дорогой. Проще снести и место использовать. Церковная администрация и забыла давно, что там когда-то церковь была…

– Не забыла.

– Нет? Ну, значит, взятки в ход пошли. После этого прибывают рабочие с кирками, а потом и экскаватор. И на этом месте строят что-то другое. Так?

– Примерно так, – Рылеев кивнул. – С оговорками.

Священник подозрительно на него посмотрел.

– Вы не католик, часом?

– Я отступник.

– Я не об этом.

– Православный.

– А, ну тогда понятно. Василий Рылеев, не так ли?

– Откуда вы знаете?

– Был еще католик, с похожим делом. Вы, Рылеев, легенда в некоторых кругах. Вы собирались стать священником, но передумали.

– Я … да. Я встретил женщину. Я…

– Представьте себе, я тоже в свое время встретил женщину. И именно на ней сейчас женат.

– Вы не поняли. Я встретил ее…

– Через семь лет после того, как распрощались с идеей стать священником. Видите? Легенда. Впрочем, не мое дело. Говорите, какая помощь вам нужна.

– Слушайте, батюшка … и так ведь трудно, а вы еще и … Мы семь лет женаты. Я … не могу ее потерять. Она для меня всё.

– Детей нет, не так ли?

– Э … Пока нет.

– Что-то вас смущает. Чего-то вы недоговариваете.

Рылеев зажмурился – и снова увидел пожар в своей квартире. Четвертое за день. И человек, привязанный к креслу. Видение исчезло – да и было ли? Может, просто эхо предыдущего. Он посмотрел в глаза священнику и сказал:

– Не знаю, благословение это или проклятие, но у меня есть дар – умение видеть … нехорошие события … до того, как они происходят. Иногда, если действовать быстро и думать трезво, события можно даже предотвратить. Бывает сложно … А с недавних пор мне…

– Боюсь, что это не в моей компетенции.

Сказано было сухо, без эмоций. Но Рылееву нужно было выговориться.

– Видения стали появляться все чаще. Я боюсь … увидеть то, чего лучше не видеть – что я не в силах буду предотвратить. Понимаете? Все в моей жизни, все, что вокруг, как-то потеряло равновесие, рассинхронилось. Что-то не так. Скажите, что случается после того, как церковь сносят? Снос церкви как-то сказывается на живущих по соседству? Бог сердится?

Священнику вопрос показался почему-то комичным. Было видно, как он сдерживается, чтобы не засмеяться. Но он не засмеялся. И сказал:

– Бог милостив, а не мстителен, Рылеев. Вы принимали какое-то участие в сносе бывшей церкви?

– Нет.

– Но ко взяткам имеете отношение. Косвенное.

– Э … да, пожалуй, имею.

– Имеете, имеете.

– На том месте построили жилое здание-люкс.

– Ну хорошо хоть не банк.

Рылеев решил на подколку не реагировать – не до того.

– Видел я это здание, – сказал священник. – Дурацкое здание.

– Мы с женой … в этом здании живем.

– А вот этого я не знал.

– Вы…

– Подождите. Помолчите.

Священник и сам помолчал, подумал, и сказал:

– Вставайте.

Рылеев удивился и некоторое время даже не знал, что сказать. Собрался с мыслями.

– Вы меня выставляете, батюшка?

– Нет. Нам с вами нужно пройтись.

Они вышли на безлюдную улицу.

Пройдя полквартала, священник сказал:

– Не могу же я всерьез обсуждать такое с вами в храме. Меня отлучат, и правильно сделают. … Суеверия, в наше-то время. Слухи есть.

– Слухи?

– До того, как там построили церковь, место было кем-то и зачем-то проклято. Такие слухи. Дом Божий, освященный и регулярно посещаемый прихожанами, нейтрализует любые темные силы. Так некоторые считают. И даже обсуждают. Опять же по слухам – если церковь разрушить, темные силы возвращаются – по-другому, более хаотично, чем в предыдущий раз. Вещи начинают вести себя странно, и люди тоже, начинаются какие-то непонятные страдания без причины. Особенно если люди, живущие по соседству, восприимчивы.

Рылеев остановился. Священник тоже.

– Восприимчивы к чему?

– К духовной составной своих действий. «Прости их, Отче, они не ведают, что творят». Те, кто не ведает … ну, понятно. А все остальные несут ответственность. И … начавшийся у вас в жизни … бардак … возможно не случаен. Можно, конечно, освятить дом. Но боюсь, что священника найти для этого будет трудно. Да вы на это и не пойдете.

Рылеев поморщился.

– Почему вы так думаете?

– Потому что вы порядочный человек, – объяснил священник. – Во всяком случае такое впечатление производите. И с долгами расплачиваетесь сами, никого не подставляя.