Ольга Манскова - В городе Солнца Страница 7

– Ну что ж! Нормальный был бы материал.

– Вот именно, что был бы, – ответствовал Драгомир. – А вышло иначе. Совсем погорел.

– Что? Порнуха ввязла?

– Полнейшая порнуха…

Порнухой в редакции, к удивлению Кроласа в первые дни его работы здесь, звали материалы, негодные для выставления на широкую публику.

Свистлицкий вздохнул, продолжив рассказ:

– Золототысячники вычислили черносотенных и вышли на улицу с плакатами с изображениями Льва Толстого и Порфирия Корнеевича Иванова. Спели свой псалом, начинающийся словами: «Люди Господу верили как Богу, а он сам к нам на землю пришел», – и обложили здание со всех сторон, став большим кругом, и держа в руках по парафиновой свечке каждый. Ну, у черносотенных нервы у первых сдали. Пошли тех ремнями стегать. В общем, драка началась. Стенка на стенку.

– Представляю, как ты улепётывал! – заметил Иоганн развязно.

– Пришлось сподобиться, – кисло улыбнулся Свистлицкий. – Да, и еще… Меня «золотухи» за православного священника приняли. Удалось отмазаться от них только редакторским пропуском.

– Нормалек. Это порядок. Бывает. Меня на одном концерте один раз за тусовочного парня приняли. Перестарался со свойским прикидом. Тоже, братки какие-то решили фейс начистить, только маза пергазетная и выручила.

– Но это всё – присказка, – хитро прищурился Свистлицкий. – С шефом, Корнеем Пузаловым, дорогим нашим, мы уже объяснились. И он вошел в мое сложное положение, да ещё и отпуск для восстановления сил на пару дней дал. А очередь теперь заметку писать – тебе. Молодым кадрам нашим. Христом богом мы, я и Корней Иванович, тебя просим ласково тиснуть что-нибудь конкретное.

«Конкретным» материалом на «пергазетном» слэнге назывался материал не «пустой», без воды. И такой, чтобы читали все. Чаще всего, это была какая-нибудь скандальная новость.

– В общем, шеф тебе советует найти Линду и взять у неё интервью, – напрямую, не моргнув, выдал Дорг.

Иоганн чуть слюной собственной не подавился.

«Да ведь её ни один газетчик вот уже с месяц найти не может! А я – что? Полис какой-нибудь? – подумал он, злобно глядя на Дорга. – Дикость какая!»

Но он хорошо знал значение слова «советует»… И потому, вслух не сказал ничего.

«Удружил ты мне, однако, Дорогуша! Век не забуду», – прибавил он к этому «ничего» мысленно.

Вслух он сказал только:

– Я постараюсь.

На том и расстались.

Потом он вошел в свой кабинет и зло захлопнул дверь. Но она всё равно закрылась бесшумно: таково было устройство редакционных дверей. С его плеча тут же слетел Тенгу, принял свой естественный облик и начал осматриваться.

«Однако! – только теперь сообразил Кролас. – Никто из моих коллег на него внимания не обратил. Хорошо же он умеет создавать эффект отсутствия! Я слыхал о подобных свойствах некоторых мутагенных зверьков, но встретился с этим впервые».

Он подошел к окну, оформленному в виде иллюминатора, и взглянул на город. Сверху нависали многоуровневые строения из металлопласта, в основном метро и автострады, небольшие забегаловки и «шопы»: мелкие магазинчики, второго и третьего уровней. Круглые и прозрачные, как пузыри. Их затеняли многочисленные громадины – здания, доходящие с земного яруса, граунд-фло, аж до второго уровня. Автострады закреплялись между ними перемычками и арками, а на них поднимались радужные переливающиеся фонарики площадок скотчфло и эскалаторов, несущих вверх пассажиров. Общая феерическая картина дополнялась видом на наземный ярус. В центре города он специально, в виде стилизации под старину, был оставлен пешеходам. Однако, здесь наличествовали также флайера и скоростные велосипеды. И всё это разноцветье двигалось и переливалось.

«Граунд-фло, – рассматривал Кролас. – Многочисленные лавочки и синтетические деревья, пестрые толпы праздношатающихся разряженных пиплов, легкий сизоватый дымок сигарет, женский смех, звуки музыки… А чуть поодаль – узкая вонючая канава с грязной жижей, до сих пор носящая гордое имя „Дон“. Поговаривают, её уже давно пора полностью замуровать плитами. Но мешает этому старческая ностальгия многих граждан. Грустно».

– Что это за пр-рибор? – он пришел в себя от резкого голоса врана. Вран изучал ощупью своих «пальчиков» клавиатуру компа.

– Это мой редакционный компьютер. На нем я набираю текст и загоняю ему в память нужную мне информацию. Ведь ты знаешь о компьютерах, не так ли?

– Но ведь они запр-рещены! – поразился вран.

– Запрещены подпольные, нелицензионные компы, без встроенного защитного блока на выход в инф-поле.

– В инфор-рмационное поле?

– Да. Его раньше называли интернетом. Потом вроде бы обнаружилось, что Интернет разросся и получил черты искусственного интеллекта. И его запретили грузить абы кому абы чем. Вдобавок, было отмечено, что общение посредством Интернета не безвредно для человека. Его назвали условно «информационным полем». И запретили выход в это поле.

– Бр-ред! Дур-рят! – закашлялся вран. – Интернет – вовсе не инф-поле. Но в инф-поле – тоже стоит блок. Иначе бы я вычислил, где Линда Аувер-р-бах.

– Что?! – только и сумел прошептать Иоганн.

– Я – бедный уставший вор-рон, – тихо проговорил не без кокетливости Тенгу. – Я хочу в такое место, где в моем биокомпьютер-ре никто не сможет стер-реть файлы. Тебе же нужна Линда? Иначе – кр-ранты?

– Да.

– Я помогу. Только, мне нужно очень тихое и пр-риятное место. Доставишь туда?

Иоганн уже потерял способность трезво соображать и отвергать бредовые идеи. А потому, сразу согласился:

– Ну что ж! Только скажи – где это место? И мы пойдем.

– Р-рядом! Р-рядом! Я пр-роведу! – обрадовался Тенгу.

Глава 3. Интервью

Через час Иоганн с враном на плече был на Парамонах (в Парамоновском оазисе). Тенгу вёл его сюда, по наитию разыскивая подходящее ему место, вёл какими-то кругами. А попали они туда, в элитное местечко Ростова, благодаря журналистскому пропуску Иоганна, пропуску второй категории… Да ещё и бесплатно.

Тихо журчала вода нижнего парка, каскадом стекая в зеркально-чистый резервуар с водой, в небольшое озерцо. В нём росли цветущие лотосы. Водоём окружали натуральные диковинные ароматные цветы, пальмы и бамбук. Парамоновский оазис был одним из чудес Ростова. Дождевые установки всегда работали здесь на полную мощность, а над уходом за растениями трудился не один десяток биологов и озеленителей.

А в верхнем парке здесь располагался огромный бассейн со всякими аквапарковскими приколами. Повсюду на Парамонах гуляли девушки в бикини и парни в плавках, которые пили коктейли и сосали холодные супер-сниперсы.

Иоганн с враном на плече разместился на маленькой лавочке в уютном гроте. Тихо звучала музыка, где-то в глубине грота капала вода. Окружающие их молчаливые камни настраивали на медитативный лад. Иоганн, слегка обалдевший от внезапного наслаждения, то и дело выглядывал на солнышко, очаровывался цветами и общей обстановкой и чувствовал себя радостно, но не совсем на своём месте: как школьник, сбежавший с урока. Да он, и действительно, будто бы сбежал и спрятался здесь: отвисал в оазисе, на время забыв о деле.

– Теперь – хор-рошо! – сказал ему вран. – Нет ментальной глушилки. Хор-рошо! – он блаженно закрыл глаза – и, казалось, заснул. Ссадив его с плеча на лавку, Иоганн, недолго думая, решил взять один «бигподнос жрачки», на который здесь имел право каждый посетитель. Подойдя к бэнчкиоску, он, напустив на лицо побольше самоуверенной наглости, отоварился… Чикенбройлером в томатно-перцовой упаковке, чизгарнишем к нему… Взял также тьюбпатей, мутагенпомидоры фиолетового цвета, мутагенпотейтоз, готовый к употреблению без варки, пару упаковок шокпасты, пару тшопбредов и пару коктейлей с мороженым… Да, его крестьянские предки такого явно не жевали…

К возвращению журналиста обратно в грот, вран уже очухался и посмотрел на еду приоткрытым левым глазом. Иоганн поставил поднос перед ним, на лавочку. И вран молча и проворно заработал клювом.

Шокпаста привела его в особый восторг.

– Кр-рутой ты мэн! Шика-р-рно! Шика-р-рно! – прокаркал вран наконец.

Он заметно оживился.

Взяв в левую лапку пластиковый стаканчик с шокпастой и долбя содержимое клювом, вран продолжил:

– Гр-рот – отличное место. Никто не пр-роникает в мозги. Хор-рошо! Линда Аувер-рбах – могу пр-ровести! Я знаю, куда нам идти.

Иоганн чуть сразу же не сорвался с места, желая отправиться на поиски Линды. Но, слегка пораскинув мозгами, он пошёл плескаться в бассейн.

«Надо же слегка насладиться жизнью! Редко такая халява с пропуском удачно прокатывает. Сегодня мне просто повезло», – подумал он.

Одевшись, причесавшись и «приговорив» до конца содержимое подноса, Иоганн посадил на плечо врана, который снова притворился простым попугаем, и вышел из оазиса в пыльный и душный город.