А. Зарницын - Оккультные миражи Страница 8

– Любители, – презрительно фыркнул он, увеличивая скорость.

Учебные корпуса медицинскою института, среди которых находилось двухэтажное здание городского морга, располагались в сосновом бору. Поэтому величавый, размеренный шум, а главное чудесный воздух, пьянящий своей чистотой, всегда положительно действовали на него. Припарковав машину у въездных ворот, он с удовольствием прошелся по одной из аллей ведущих к небольшому зданию из красного кирпича.

Хозяином печального заведения, где оказываются на временном хранении, бренные людские тела, являлся Рафик Нишанович. Человеком он был по складу характера, общительным и веселым. Даже многолетняя работа в морге, где горе и слезы, должны по своей сути изменить характер любого, на него не влияли. Лишь бисер седины, кучерявой шевелюры, да изрезанное глубокими морщинами лицо с мешками под глазами говорили о том, что людская смерть и страдания оставляют свои отметины, даже на таких 45 летних великанах.

Многолетнее сотрудничество между ним и Захаровым, вылилось в особое отношение, замешенных на дружественных чувствах, вперемешку со служебными обязанностями. И хотя они ни когда не дружили семьями, редко вместе выбирались на рыбалку или охоту, но добрые отношения выстроились таким образом, что один из них мог рассчитывать на помощь другого….

Захаров не по наслышке знал как опыт и интуиция Рафика не единожды оказывала неоценимую помощь во многих путаных делах. На которых можно было махнуть рукой и считать их «глухарями».

– Ва-а-а! – протянул Рафик. – Какие люди посетили наши апартаменты. А почему, без охраны?

– Я, все еще мелко плаваю, – сокрушенно вздохнув, проговорил Игорь, пожимая руку!

– Значит, и не зазнался еще – это же хорошо. Проходи, рассказывай, как жизнь, что к нам привело?

За его не принужденным приветствием, чувствовалась какая-то внутренняя усталость, а большие черные глаза, тем не менее, сверлили гостя озорными искорками. Рафик знал, что Захарова всегда угнетал запах формалина, хлорки, мертвых тел и прочих атрибутов, присутствовавших в подобных заведениях.

Игорю вспомнилась история, из-за которой Рафику прилепилась кличка «Большой Раф».

Именно так прозвали его студенты, из медицинского института, пришедшие к нему на практические занятия, много лет назад. Когда он, чтобы как-то скоротать время, кормил их холодной кашей в своем кабинете, из-за затянувшихся мероприятий по подготовке к вскрытию очередного покойника.

Когда же несколько студентов пришедших на занятие закончили трапезу, а один из них поблагодарив за обед, посетовал на то, что каша была холодная, то Рафик абсолютно спокойно заметил, что труп старика очень долго лежал в холодильнике. Эта фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы, так как гостей стало мутить, а одного из них, тщедушного, невысокого роста, вдруг покинуло сознание и Рафику с его могучей комплекцией пришлось подхватывать незадачливого практиканта под мышки и нести в коридор, с последующем оказанием помощи.

С тех пор его и стали величать за глаза «Большой Раф».

– Да, я то живу, хлеб свой ментовской жую, а к тебе судьба закинула по поводу одного суконца. Попросил меня Морозов по старой памяти подмогнуть.

– Кто именно? – кряхтя и тяжело дыша, уточнил врач. Занимая место, за своим столом.

– Да, некто Архипкин Сергей Сергеевич.

– А-а-а-а, – разочарованно протянул тот. – Был такой у нас дохляк. Я его сам резал.

– Меня не интересует официальная хроника, – поморщившись выдохнул гость, – меня интересует твое особое мнение.

– Особое мнение, – задумчиво проговорил Рафик. – Давай, я тебя кофеем напою, со сливками. Да и пирожки есть с капустой, еще горячие, – хохотнул Рафик. Зная особое отношение своего гостя, к приему пищи в его заведении.

– Спасибо, – пробормотал Захаров, судорожно глотнув. Оглядывая светлый кабинет с казенной мебелью. – Я лучше в другой раз.

– Понятно. Тогда грамульку спирта? Ну, для согрева.

– Да, я за рулем, – отмахнулся Игорь. Разглядывая собранный в полный рост скелет человека, из настоящих костей.

– Да, все мы за рулем, – бормотал тот, позвякивая мензурками. – Это же спирт! Напиток богов! И потом, в течение часа после употребления, никакого запаха. Давай по грамулечке, закусывай пирожками.

– Чего пирожки такие маленькие? – спросил Игорь, опрокинув мензурку.

– Да, ведь студент попался худющий, – прошептал тот тихо,. Занюхивая пирожком выпитое.

Захарова действительно, всегда коробила и угнетала, эта специфическая атмосфера морга, с резким запахом формалина, в которой его сотрудники запросто могли трапезничать около вскрытого трупа и обсуждать домашние дела.

– И так, какого же особое мнение? – спросил Игорь. Судорожно проглотив кусок пирожка.

– А особое мнение, заключается в том, – Рафик сделал много значительную паузу, закуривая папиросу. – Заключается в том, что он сам себя искромсал перед смертью.

– Вот те раз! – вырвалось у майора. – Как это? Как это сам?

– Не знаю, – пожав плечами, буркнул Рафик. – Официально придраться не к чему! Под его ногтями, частицы его мяса с кожей…, вот так-то. Случай конечно странный, слишком долго я уже жмуриков режу, но добавить ничего не могу, Тебе приходилось присутствовать, когда описывали труп?

– Да, конечно, – майор пожал плечами. – Одежда вся в лохмотья превратилась, местами куски мяса из тела с одеждой вырваны. Разве может человек нанести себе такие травмы?

– Выходит, что может! Еще как может!

– Что это нам дает?

– Само по себе конечно вроде ни чего особенного, – Рафик, стряхнув пепел и прищурившись, посмотрел на гостя, – перебрал мерзавец, делов – то! А, с другой стороны, в моей практике такого я еще не встречал. Это же боль адская!

– Как это можно объяснить?

– Поверхность больших полушарий головного мозга можно разделить на четыре области, – проговорил тот задумчиво. – Лобную, височную, теменную и затылочную. Все они соответственно имеют разные функциональные значения. Например, в затылочной области расположены центры зрения, в височной центры слуха, в теменной – двигательные центры.

– И, что все это нам дает? – вновь спросил Захаров закуривая.

– А, то, что у этого дохляка, часть теменной области с аномальными изменениями.

– Как это?

– Капилляры у него в этом месте другого цвета.

– Получается, что алкоголь надавил на это самое место так, что он сам себя растерзал? Странно все это…. Может, он болен был чем-то?

– Может быть и так, пока ничего сказать не могу.

– Какими у него должны быть симптомы?

– Как минимум боли в теменной области. Нужно так же обратить внимание, не ставили ли ему диагноз, связанный с нарушениями в промежуточном мозге. Именно там сосредоточены двигательные центры – управляющие разнообразными движениями.

– Хорошо, понято. Есть еще, что-то?

– Сейчас, кофейку налью. Будешь?

– Нет спасибо, я, сгораю от любопытства, – признался Игорь.

– Смотри, не сгори совсем. Так вот, все психические процессы имеют рефлекторную природу. Согласен со мной?

– То есть, они возникают не сами по себе?

– Совершенно верно, они всегда возникают в ответ на те или иные раздражения внешней или внутренней среды. Вся гамма рефлексов крайне разнообразна, возьми, например внезапный укол пальца, рука отдернется, а при виде или запахе пищи появится, что?

– Слюна! Однако, я чего-то не улавливаю, к чему все это ведет?

– А ведет это нас к тому, что при ярком свете зрачки сокращаются, а в темноте расширяются.

– И, что…?

– А, то, что у трупа зрачки были сокращены, хотя пропал он ночью, как мне сказали и погиб той же ночью. Возникает вопрос…

– Откуда взялся свет?

– Абсолютно верно, рефлексы всегда начинаются с нервного возбуждения, вызванного каким либо внешним или внутренним раздражением. И лишь потом заканчиваются определенной реакцией организма.

– По морде этого Архипа видно, что его кто-то или что-то напугало, – задумчиво проговорил Захаров, поигрывая в руках мензуркой.

– Смотри, не заиграй стопочку, вещь казенная, – назидательно произнес Рафик, – А, что касается его, как ты говоришь, морды… Да, пожалуй, что-то или кто-то его очень сильно напугал, только здесь тяжело найти какую-то связь или выстроить, что-то логически.

– Почему?

– Видишь ли, на наши органы чувств всегда воздействуют многочисленные и разнообразные предметы и явления. Между тем в каждый отдельный момент не все они воспринимаются с одинаковой ясностью и отчетливостью.

– Это как? – не понял Игорь.

– Ну, только некоторые из них становятся объектами восприятия. Например, мы с тобой наблюдаем футбольный матч.

– Так и….

– Мы видим публику на противоположных трибунах, стадион с воротами?