Юлия Шилова - Я залезу к тебе под кожу, или Птица счастья тоже бывает ручной Страница 9

– Я и не знала, что ты жила в интернате.

– Меня удочерили приёмные родители. Конечно, я благодарна им за то, что взяли меня в семью и ни разу не напомнили, что я приёмная, но… Я чувствовала себя ужасно, когда они навязывали мне свои взгляды на жизнь. Они минималисты, а я максималистка. В этом и разница. Я росла в неблагополучной обстановке, слышала каждый день, что жизнь тяжела и ужасна, все вокруг сволочи, цены растут…

– Все родители, наверное, такие. Моя мама тоже вечно на всё жаловалась.

– Мою приемную маму шокировало, что я цинично отношусь к мужчинам и живу по принципу: «если не используешь ты, то используют тебя». Я же всегда сравнивала мужчин с собаками и считала, что по их поводу не нужно заморачиваться очень сильно, ведь они просты в управлении. Как и собаки, они очень любят ласку и внимание, а больше всего на свете терпеть не могут короткий поводок, поэтому им обязательно нужно оставлять личностное пространство и иллюзию свободы. Мама не уставала предупреждать, что мой цинизм не принесёт счастья. Я же привыкла брать, а взамен давать крохи, приучая тех, кто рядом, радоваться этим крохам. Я всегда считала, что, независимо от моего заработка и положения в обществе, мой мужчина обязан меня содержать, покупать подарки и радовать. Родителям нравились простые парни, а я никогда не понимала, зачем мне простой… Спутник жизни должен быть круче меня, иначе я не смогу его уважать. Из-за своего воспитания я наделала много ошибок, и раньше очень часто попадала в ситуации, когда не я пыталась пользоваться мужчинами, а они мной, не вкладывая в отношения ни копейки. Споры с родителями остались в прошлом. Я выросла такая, какая есть, и мне не нужно кого-то изображать и под кого-то подстраиваться. И пусть я не оправдала родительских ожиданий и не поддерживаю разговоров, что весь мир дерьмо, а жизнь крайне неприятная штука, они смирились и даже уже не обижаются на меня за то, что я не из их теста. Я гордая, потому что в моей жизни было много людей, которые хотели меня обидеть. Сильная, потому что в моей жизни было много людей, которые мне делали очень больно. Смелая, потому что я уже ничего не боюсь. Я всегда улыбаюсь, не показываю плохого настроения. Для всех у меня всё хорошо. Мне проще запереть свою боль в себе и никому не показывать, но очень часто она жрёт меня изнутри.

– Наташа, пожалуйста, успокойся. Я и подумать не могла, что ты можешь быть именно такой…

– Какой?

– Ну, такой, как сейчас… Искренней, что ли… Открытой…

– Знаешь, я уже давно не пишу картины на тему любви. Когда меня просят это сделать, я честно говорю, что не умею… Стыдно признаться, но я так и не научилась разделять секс и любовь. Мне кажется, это одно и то же. Обычно так рассуждают мужчины, но у меня такое же мнение. Глядя на мужчину, всегда думаю о том, какой он в постели. Я вижу в нём только сексуальный объект. Когда ложусь с ним в постель, что до секса, что после, мне совершенно неинтересен его внутренний мир. Я прикидываю, сколько у него денег и какую их часть он готов на меня потратить. Я привыкла лгать и не считаю зазорным признаться в любви любому, кто представляет для меня хоть какой-то финансовый интерес. Я не умею растрачивать себя на слова и обещания. Отдавать, ничего не получая взамен. Чем дольше живу, тем больше понимаю: моя жизнь похожа на тупик. Есть ли из тупика выход, я не знаю…

– Наташ, а может, тебе полюбить кого-нибудь надо? – осторожно спросила Люся.

– Полюбить?

– Ну да, полюбить. Так, чтобы по-настоящему, не за деньги…

– Люся, как можно предлагать это сердцу, покрытому стальной бронёй? Не понимаю, о чём ты. Мне очень дорог мой смоделированный мир, в нём нет места слабости. Знаешь, я раньше такая дура была…

– Почему?

– Несколько лет назад у меня был роман с одним обеспеченным человеком. Я боялась показаться охотницей за чужим кошельком и верила, что он обязательно это оценит и выпишет мне вознаграждение в виде брака. Ещё в начале отношений он предложил мне немного денег на покупки. Я оскорбилась, надулась и выдала ему душещипательную речь о том, что нахожусь рядом с ним не ради его денег, а потому, что меня к нему непостижимо влечёт. Вот дурында!

– А может, и правильно. Богатые мужики боятся меркантильных девушек.

– И при этом дур любят, честных давалок. Если отношения с халявы начались, халявой и закончатся. Когда этот крендель водил меня в ресторан, я выбирала всё, что подешевле – самый дешёвый салатик и чашку чаю. Когда он предложил мне ювелирку, я фыркнула и сказала, что не могу принимать такие подарки и не чувствовать себя обязанной. Теперь мне смешно, какой же идиоткой я выглядела… Это сейчас я хорошо понимаю: если мы готовы отдать мужчине всё, ничего не забирая взамен, только для того, чтобы быть рядом с ним и сохранить отношения любой ценой, согласившись пожертвовать всем на свете, то можно смело ставить на отношениях крест и справлять похороны по былой любви. Глупо быть ослепленной страстью настолько, чтобы не осознавать, куда может эта страсть завести. Слишком большая женская зависимость не привлекает мужчину, а, наоборот, отвращает. Отношения никогда не должны ограничивать возможности ни мужчины, ни женщины.

– И чем закончились ваши отношения?

– В один прекрасный день мой богатый любовник перестал предлагать мне даже чашку чаю. Радовался, что встретил такую дурочку, и пользовался мной по полной программе. Вечно жаловался, мол, ему встречаются девушки, которые с первой же встречи намекают, чтобы их посадили в дорогую машину и положили сумму на банковскую карту. Мол, как же он от них устал и как ему со мной спокойно и хорошо. Наконец-то он встретил девушку с чистой душой, а ведь уже отчаялся и думал, что такие исчезли. Я молча радовалась его словам и считала, что счастье почти в кармане, потом всё с лихвой окупится. Я мчалась к своему богачу на метро и ублажала его без ужина в ресторане. Даже когда хотела есть, я это не показывала и трахалась с ним на голодный желудок. А потом его звонки стали редкими, а затем и вовсе прекратились. Когда я позвонила ему сама, он сказал, что уезжает в служебную заграничную командировку, откуда не вернётся в ближайшие несколько лет. Чуть позже я встретила его выходящим из своей машины и галантно подающим руку длинноногой красотке. Они направились в дорогой ресторан. А я стояла у выхода из метро и смотрела на них… Вот тогда я четко осознала, что дура и получила по заслугам. И этот случай подтолкнул меня к мысли и желанию возлюбить себя. Я понимала: уж если что-то делать, то не для мужчин, а для себя. Ни один мужчина не способен любить из-за чувства благодарности или жалости. Нужно забирать у мужчин всё, что у них есть: здоровье, деньги, душу, друзей и даже их хобби. Цинично, зато честно.

– Дамочки, приехали!

Мы с Люськой уставились на таксиста. Не заметили, как доехали до дома.

– Нет, если хотите, я вас ещё покатаю. Вы только скажите маршрут. У вас же откровения из сериала «Богатые тоже плачут». Мне не хотелось вас прерывать. Маршрут окончен, но я могу выстроить новый.

– Что вы себе позволяете? – обиженно произнесла Люся и полезла в кошелёк, чтобы рассчитаться.

– Ближе к воротам подвезите. Прямо вплотную, – не обратила я внимания на хамство таксиста.

– Да тут два метра идти. Я больше парковаться буду.

– Желание клиента – закон. Сделайте, как я сказала.

– Вот уж точно у богатых свои причуды, – недовольно вздохнул таксист и подал машину назад.

Я сидела как замороженная и боялась, что как только выйду из машины и ступлю на землю, из-за угла на бешеной скорости выскочит какая-нибудь незнакомая иномарка и тут же меня собьёт. А потом я представила жуткую встречу ТАМ… Меня встречают двое – Михаил и Самуил. О нет, только не это! Мало того, что на этом белом свете меня ждут одни неприятности, так они поджидают меня и на ТОМ.

Я открыла дверцу машины, подозрительно осмотрелась по сторонам и пулей бросилась во двор.

– Наташа, всё будет хорошо. – Люся ринулась следом за мной.

Мы вошли в дом. Я перевела дыхание, сбросила туфли на высоких каблуках, вытерла пот со лба. Люська поспешила в детскую комнату и принялась возиться с малышом. Из детской вышла её дочь Анна, села рядом со мной.

– Тётя Наташа, – чуть слышно сказала она, – мама велела тебя не беспокоить. Она говорит, ты плохо себя чувствуешь.

– Аня, сколько раз я просила не называть меня тётей! А то я, в самом деле, почувствую себя пожилой тёткой.

– Всё как-то не могу привыкнуть. Но я буду очень стараться.

– Уж постарайся, пожалуйста.

– Ты заболела?

– Просто голова сегодня болит. Что-то с погодой.

– Наташа, я хотела с тобой поговорить, но мама не разрешает… Можно?

– Можно. Мне уже лучше.

– Я маме не хочу говорить, а то она сразу плакать начнёт. Только про отца заикнусь, она сразу плачет. Да, если честно, мама всё равно не поверит. Даже знаю, она скажет, что из-за смерти отца у меня расстройство психики и это пройдёт. А ты другая. С тобой можно пооткровенничать. Ты точно мне поверишь и не будешь думать, будто я сумасшедшая.