Сергей Ильичев - По зову волхвов: современные сказки для взрослых детей Страница 9

Какое-то время он ворочался, но женский смех явно не давал ему покоя. Вскоре он приподнял голову, а когда увидел, что Даниил и Любомир задремали, то тихо поднялся и пошел в ту сторону, откуда и доносился манящий его смех.

Скажи он Любомиру о своем потаенном желании хоть одним глазком посмотреть на этих чаровниц, то и остался бы тогда не тронутым ими…

Радка действительно вскоре увидел их: они легко и ладно разваливали копны, развеивая для просушки кем-то собранное сено. Девки были краснощеки и смешливы, их пышные груди прикрывали легкие рубашки до пят, а волосы были вплетены колоски и полевые цветы.

Стоило им увидеть оторопевшего богатыря, как они уже руками ему машут, к себе подзывают.

Радка сделал несколько осторожных шагов в их сторону, а они, словно бы играючи, на это же количество шагов отступили от него. И чем он ближе к ним приближался, тем дальше от него они отходили, заманивая вслед за собой.

Полю тому конца не видно, солнце нещадно голову печет, и уже и не помнит наш богатырь, где он спутников-то своих оставил, а девки вокруг него уже кольцом встали, каждая к себе манит, да еще и рубахи с плеч спускают, обнажаясь перед ним и показывая себя во всей своей пленительной и первозданной красе…

Радка глаз оторвать от них не может, с ума их красота его сводить начинает…

Богатыря нашел Ырка. Он же разбудил Любомира и сказал, чтобы тот взял коня и следовал за ним. Затем долго шли полем. Вскоре Любомир увидел лежавшего на земле и потерявшего сознание княжеского гридня. Закинул он Радку на коня, и они вернулись к месту привала.

Вскоре очнулся наш богатырь, глаза медленно открывает, ничего не помнит и голова раскалывается. Однако же понимает, что под телегой лежит, а головы княжича и Любомира над ним склонились.

— Слава Богу, живой! — словно бы откуда-то издалека донесся до него голос Даниила. — Далеко же ты ушел, богатырь! И если бы не Ырка, то и не знали бы даже, где тебя искать…

Радка лишь рот раскрыл, а сказать ничего не может.

— Не иначе как любопытство его подвело, — произнес Любомир. — Что, и взаправду они тебе обнаженными представились?

И тут Радка, будучи не в силах ответить, лишь качая головой, неожиданно заплакал, роняя слезы, как горошины.

Княжич и Любомир переглянулись и позакрывали рты ладонями, дабы сдержать подступивший смех. Однако же этот день они вынуждены были провести на месте привала, чтобы дать возможность Радке окончательно прийти в себя.

Ранним утром следующего дня Даниил и Любомир ушли ловить рыбу, а Радка, уже полностью пришедший в себя и с вечера водруженный друзьями на обозную телегу, лежал, перебирая в памяти удивительные события последних дней. И вдруг неожиданно вспомнил свое далекое детство. Вспомнил и тот год, когда страшная засуха обрушилась на их землю и пересохли источники, а затем начался падеж скота, которого нечем было поить и кормить. Видя слезы любимых родителей и мольбу бабушки к неведомому Богу, однажды ранним утром Радка, которому было тогда не более пяти лет, ничего никому не сказав, вышел из дома и отправился к высокой горе, что виднелась из оконца его избы.

— Гора, это ты — Бог? — спросил он, подойдя к подножию.

— Нет, я не Бог, — ответила ему Гора. — Он выше меня.

Удивился отрок и вдруг увидел, что на горе стоит высокое Дерево. Долго ль, коротко ль шел Радка, но наконец-таки добрался до вершины Горы и подошел к Дереву.

— Дерево зеленое, значит, это ты — Бог? — вопросило малое дитя.

— Нет, я не Бог, — ответило ему Дерево. — Он выше меня.

И тут Радка увидел птицу, что парила над Деревом.

— Птица быстрокрылая, так это ты — Бог?

— Нет! — ответила ему Птица. — Бог выше меня,

«Но выше Птицы лишь Облако», — догадалось пытливое дитя, и Радка задал свой следующий вопрос уже воздушному Облаку.

— Облако белое, выходит, что Бог — это ты! — крикнул он, обращая свои слова к нему.

— Нет, не я Бог, Он выше меня, — откликнулось в ответ Облако и развеялось, словно его и не было на небе.

«Тогда это не иначе как ветер, что разгоняет облака», — догадался Радка и с высоты Горы обратился уже к Ветру.

— Ветер быстрый, скажи мне, ты — Бог?

— Нет, я не Бог, — ответил ему ласковый ветер. — Есть Тот, Кто выше меня.

«Но ведь выше Ветра и Облаков только звезды», — размышлял отрок. И тогда, присев к корням Дерева, укрывшись в тени его ветвей, Радка стал ожидать появления первой звезды. А до той поры созерцал удивительный Божий мир, что раскинулся в долине.

— Звездочка Небесная, это ты — Бог? — воскликнул он, наконец-то увидев первую звезду на небосводе.

— Нет, не я Бог, — ответила ему мерцающая Звездочка. — Тот, Кто выше меня, — тот и есть Бог!

«Не иначе как это Месяц Ясный?» — догадался мальчик и, как только Месяц появился на небе, он обратился к нему.

— Месяц Ясный, это ты — Бог?

— Нет, — ответил ему месяц. — Он выше меня…

Всю ночь провел ребенок на вершине Горы, дожидаясь уже восхода Солнца.

— Солнышко Красное, получается, что именно ты Бог?

Улыбнулось Солнышко, и отрок услышал в ответ слова:

— Нет, я не Бог. Он выше меня…

И тогда Радка, немного помедлив, воскликнул:

— Бог, который ни Гора, ни Дерево Зеленое, ни Птица Быстрокрылая, ни Облако Белое, ни Ветер Быстрый, ни Звезды Небесные, ни Месяц Ясный и ни Солнышко Красное, спаси нас, а еще сохрани курочек и овечек наших, лишенных зеленой травы и водопоя…

А потом начал спускаться, чтобы вернуться домой. Но лишь он отворил дверь, несказанно обрадовав этим своих встревоженных родителей, как начался чаемый всеми дождь, после которого и новые травы выросли, и водоемы наполнились…

Радка ничего не сказал о своем путешествии любимым родителям, но так и не получил тогда ответа на свой вопрос: кто же Бог?

И вот теперь, став невольным свидетелем разговоров княжича и Любомира, он недоумевал, не ведая, чью же сторону принять, тем более что неведомый ему до сих пор Бог слышал и помогал им обоим. И еще, что заставило его задуматься: ведь он, будучи ребенком, слышал то, что, казалось бы, не мог, когда ему отвечали и Гора, и Солнце, и Звезды, и Птицы… Правда, тогда он не задумался об этом, восприняв это, как нечто естественное. И вдруг этот кот Баюн, говорящий с ними на человеческом языке…

«Господи, выходит, что Ты не только слышишь каждого, но и Сам в каждом из нас, а окружающий нас мир, оказывается, живет и имеет душу», — неожиданно осенило богатыря и, оробев от этих мыслей, он снова погрузился в забытье.

Княжич и Любомир в это время были у реки. Даниил внимательно следил за тем, как Любомир обследовал берег и, найдя под водой подтопленные стволы деревьев или коряг, уходил под воду в поисках возможного обитания крупной рыбы.

Вот он, набрав воздуха, ушел под воду в очередной раз и через какое-то время вода в том месте вскипела.

Даниил не утерпел и подбежал к самому берегу, однако Любомир все еще продолжал оставаться под водой, и это начинало беспокоить княжича. Тогда он вошел в воду по колено, вглядываясь в то место, где в последний раз появилась голова ставшего ему близким слуги и советчика, а затем и сам, быстро перекрестившись, нырнул под воду… И увидел, что Любомир крепко держит пойманную рыбину, а сам, запутавшись в корнях подтопленного дерева, явно начинает захлебываться.

Даниил подплыл ближе и с трудом высвободил его ногу, оказавшуюся в переплетении ветвей кряжистого капкана, после чего помог Любомиру с добычей подняться на поверхность. Уже на земле Любомир без сил рухнул на речной песок, правда, все еще продолжая обнимать пойманную рыбину.

И вот тут-то княжич растерялся.

— Любомир, ты что? Не умирай. Как же я без тебя? И зачем тебе сдалась эта рыбина? — взволнованно говорил княжич, видя перед собой здоровую и шевелящую усами голову сома.

— Да жив я, княжич, жив! — раздался голос Любомира. — Лучше столкни с меня этого великана, а то дышать трудно.

Даниил быстро столкнул с Любомира скользкое и пятнистое тело сома, более напоминавшее бревно, удивляясь, что не додумался до этого сам.

Сом несколько раз свился кольцом, а потом, разинув пасть, застыл в ожидании своей участи…

— Хотел тебе показать этого великана, — начал Любомир.

— Отпусти его, пусть идет к детишкам малым, — неожиданно пожалел сома Даниил.

— Воля твоя, княжич, — ответил Любомир и потянул тело сома к воде.

Однако же отпущенный сом уплывать не собирался. Более того, он развернулся к берегу и словно бы пытался запомнить людей, сохранивших ему сегодня жизнь.

А тут еще две синички, что видели, как все происходило, разговорились, и Даниил услышал нечто его поразившее.

— А княжич-то не побоялся броситься в омут, слугу спасая, — сказала первая синичка.

— Он ему не слуга, а брат… Любомир и сам сын великого князя, хотя и незаконнорожденный. Правда, они оба о том не ведают…