Исчезнувшие слова - Вера Тимофеевна Кукинова Страница 10

за проявление гнилой, мелкобуржуазной храбрости» — мы и проголосовали тогда единогласно.

А сам Сашка — наш синеблузный вождь! Тоже был хорош! Его заносило еще почище Ефима. Какую вдохновенную чепуху нес он, бывало, когда мы уже за полночь возвращались после репетиции из клуба домой.

— Этот старый, пыльный балаган надо снести к чертовой бабушке! — гремел он, тыча не очень чистым пальцем в сторону безмятежно белеющих колонн прославленного театра. — Все эти шелка, бархаты, плащи и шпаги, козетки и пуфики (особенно он налегал почему-то именно на эти пуфики)! Кому нужно это отжившее барахло? «Синяя блуза» — вот театр будущего!..

Тут же, на площади, он начинал, а мы подхватывали наш знаменитый марш:

Знает дорогу «Синяя блуза»: С красными — в ногу, белого — в пузо! Мы синеблузники, мы профсоюзники, Мы не бояны-соловьи. Мы только гайки в великой спайке Одной трудящейся семьи!

Из таких вот двенадцати гаек — шести парней и шести девчат — и состояла наша фабричная «Синяя блуза» — самодеятельный, народный театр двадцатых годов.

Никому, разумеется, и в голову не приходило принимать нас за боянов или соловьев. Мы и сами сознавали, что до боянов нам далеко. Во-первых, мы не умели как следует ходить по сцене — сильно мешали две, вернее, четыре детали: руки и ноги. Почему-то они не увязывались с туловищем, а все вместе — с музыкой. Получалось не совсем складно. Во-вторых, мы очень конфузились на сцене. Из-за этого часто забывали текст, сбивались, толкали друг друга или дергали за рукав. Зрители, правда, на нас не обижались, а даже подбадривали. Сколько раз, когда, забыв свой текст, кто-нибудь из нас одеревенело стоял, не в силах произнести ни одного слова, нам добродушно кричали из зала: «Дочка (или сынок)! Не тушуйся, валяй дальше!»

Со временем мы, конечно, понаторели: забыли про руки и ноги и держались на сцене, как у себя в ячейке. Без запинки выдавали длинный стихотворный текст, ловко карабкались друг другу на плечи, сооружая замысловатые пирамиды, и все до одного лихо отбивали чечетку — знаменитый танец двадцатых годов.

Без нее не обходилась ни одна программа. Чечеткой сопровождалось все: куплеты про «Антанты спесь», частушки «Пусть нэпач с досады дохнет» и лозунги про «Всероссийскую чистку»: «Вычистила я в момент ненадежный элемент, во!» (Сима, на груди у которой висела надпись «Я — Всероссийская чистка», после слова «во!» делала угрожающий выпад ногой, как солдат на смотру, и колола воображаемым штыком воображаемый элемент).

Плохо было с музыкой. Революционных песен не хватало, да и не каждую можно было приспособить к нашему тексту и нашим персонажам. Использовали все: старинные русские песни, цыганские романсы, опереточные куплеты и даже шансонетки. Со временем за каждой группой героев закрепился свой мотив. Акулы империализма и буржуазные министры излагали свои ультиматумы под звуки «Камаринской» или «Разлука ты, разлука…» Попам, спецам, нэпманам полагалось «разоблачаться» под звуки оперетт или цыганских романсов.

…Эх, ребята, ребята! Грех не написать про вас. Чемберлена вы ненавидели больше собственной мачехи (как Сашка Павлищев). Резолюции о борьбе с мещанством подкрепляли отрезанными косами (роскошными косами Кати Пресняковой). Имена детям придумывали сообща, всей ячейкой: Да-ешь Ми-ровую Р-еволюцию — Дамир Маслов…

Молодец Клава, что расскажет обо всем этом в своем музее.

* * *

В торжественном и строгом, как церковь, музейном зале на элегантных алюминиевых распорках под стеклом висит старенькая синяя блуза. Несколько пятен — не то от масляной краски, не то от грима — и прожженный рукав (небось, курил на репетиции!) придают ей романтический вид. Подпись, обрамленная рамкой, гласит: «В середине двадцатых годов в нашей стране возникла своеобразная форма самодеятельного народного творчества, так называемая „Синяя блуза“ — театрализованные коллективы, создававшиеся из числа молодежи на фабриках, заводах, а также в учебных заведениях и получившие свое название от формы одежды: широкого покроя кофты типа толстовки. Коллективы „Синей блузы“ несли в массы…».

Я морщусь, как от зубной боли, читая все это. А навстречу нам спешит Клава, узнав, что мы всей старой компанией ввалились в музей.

Ефим, у которого теперь уже не веревочная, а настоящая борода, смеется и кричит через весь зал:

— Привет товарищу Балашовой! Поднимем известное нам дело на известную высоту!.. А блузочка-то наша — не хуже королевской мантии — под стеклом! Ай да мы!

— Тихо ты, — говорит Клава, — это же все-таки музей…

Дорогой читатель!

Просим Вас отзыв о данной книжке и свои пожелания присылать в издательство «Знание».

Наш адрес: Москва, Центр, Новая пл., д. 3/4.

В серии «Прочти, товарищ!» в 1962 году вышли в свет:

С. Антонов. За всех нас.

Э. Баллер. Общество свободных и равных.

К. Винокуров, А. Фесенко. На поле богатырском.

A. Губарев. Дорогами Вселенной.

B. Гузанов. Изуверы.

А. Егиазаров, Ю. Анохин. Поднявший меч…

Д. Жариков. Противоатомная защита.

Д. Жуков. Загадочные письмена.

И. Жур, А. Полонский. Добрая слава.

Ю. Иньков. Рука друга.

А. Казанцев. Остановленная волна.

А. Лавров, О. Лаврова. ЧП — дармоед!

И. Линдер. Ваша любимая игра? — Шахматы!

А. Лукин. Разведчики.

И. Печенюк. Из глубин Вселенной.

И. Узков. Вера, надежда, любовь.

В ближайшее время выйдут книжки:

А. Алексин. Вам письмо.

М. Андреев. Тайны Ватикана.

C. Андреев. Крылом к крылу.

А. Безуглов. Кто виноват.

А. Ваксберг. Суду все ясно.

Ванда Василевская. Фидель Кастро.

Н. Вершинский. Окно в подводный мир.

О. Голубев. В гостях у моря.

Ю. Дмитриев, Н. Осипов. Повесть о вечно живом Джо.

И. Левченко. Без обратного билета.

Я. Макаренко. Современники.

М. Моисеева. Сказки, о которых стоит подумать.

А. Новиков. Фонтан над тайгой.

М. Поповский. Целительная сталь.

Ц. Солодарь. Где ты, Луиджи?

А Смирнов-Черкезов. Рассказы.

А. Старков. Сильные люди.

А. Шварц. Орлиное сердце.

М. Шур. Клад золотых огней.

──────────