Ее достоинства - Рэй Олдридж Страница 5

Когда Джоанна начала превращаться в Дану, я выключил экран.

Мои комнаты показались мне слишком тесными. Я шагал взад-вперед несколько часов. Я предавался всевозможным абсурдным фантазиям. Я покидаю «PsychDyne» до того, как Юнг успевает меня уволить, я уговориваю Джоанну уйти со мной, я становлюсь величайшим современным импресарио, а Джоанна оказывается моей первой находкой.

Но эти видения в конечном концов подвели меня к размышлениям о неприятных итогах. Что будет делать Дана, когда я уйду? Она была сердечной, замечательной женщиной, которая всегда доверяла мне. И разве она совершила такие ужасные поступки, что заслужила быть брошенной? И разве я не любил ее по-прежнему, несмотря на ее странные увлечения?

Я отогнал эти мысли, вернувшись к своим глупым мечтам, которые было приятнее удерживать в моей затуманенной голове. После двойной дозы Синей Комы эти мечты начали казаться осуществимыми, и я решил снова позвонить Джоанне.

Прошло много времени, прежде чем она ответила. Возможно она в постели, подумал я, ощутив, как восхитительная дрожь пробежала по всему телу. Но, когда я увидел ее, то испытал шок иного рода.

Ее кожа теперь напоминала серый воск. Тени под глазами выглядели, как фиолетовые синяки. Ее волосы безжизненно обвисли вдоль черепа. И все же она была той самой женщиной, которая вызвала у меня столь сильное влечение. Она была по-прежнему прекрасна, даже такая, прискорбно ослабевшая, такая убитая.

Ее глаза оставались тусклыми, без признаков узнавания. Затем они прояснились, и она надломлено улыбнулась.

—Томас, — выдавила она. Голос у нее был по-прежнему роскошным.

Она закрыла лицо руками.

— Не смотрите на меня, не надо…

Гнев заполнил меня.

— Что произошло? Это Юнг сделал вас такой?

— Вы не понимаете, Томас. Да, это он, но… — Руки приглушали ее голос.

Полоса помех пересекла экран; ее изображение на мгновение распалось, затем восстановилось.

— Я сейчас приеду за вами, — решительно сказал я. — Такое нельзя терпеть.

— Нет, — сказала она. — Пожалуйста, не надо. Это не поможет.

Я не услышал убежденности в ее словах. Я отключился и пошел к своей машине.

Высокие железобетонные стены поместья Юнга были спроектированы так, чтобы противостоять нападениям толп недовольных бродяг, а не мощному бронированному корпусу моего внедорожника. Я ворвался на неосвещенную территорию. В свете моих прожекторов прорисовался особняк — трехэтажное строение, укрепленное металлической облицовкой, без окон, мрачное. Не сбавляя скорости, я врезался в особняк чуть сбоку от защищенной, бронированной двери. Внедорожник легко проник внутрь, но затем остановился, удерживаемый рухнувшими перед его колесами обломками.

Наружные камеры не показывали ничего, кроме клубящейся пыли. Я выключил фары машины и стал ждать. Ничто не двигалось. В машине имелся экзоскелет, на случай поломки в каком-нибудь негостеприимном уголке Воющего Квартала. После некоторых усилий мне удалось забраться в него.

Неуклюжий, закованный в броню, с горящими страстью глазами, я дерзнул проникнуть в мрачную крепость, чтобы спасти сказочную принцессу из лап костлявого тролля, держащего ее в плену. Абсурд, абсурд, однако в тот момент я был убийственно серьезен, и намерения мои были самыми серьезными.

Я заблокировал шлем и распахнул задний люк машины. Как только я открыл люк, Юнг выстрелил из своего игольчатого пистолета. Вращающиеся иглы на мгновение вывели меня из равновесия, но закаленный композит экзоскелета защитил меня. Я выскочил из машины словно ошпаренный, с бешено колотящимся сердцем, с мгновенно протрезвевшей головой. Но я все еще был полон решимости.

— Юнг! — крикнул я. — Отпусти ее!

— Уходи, — выкрикнул в ответ он. — Слишком поздно, да Круз. Она не хочет идти с тобой. Ты не сможешь забрать ее! — Он выпустил еще одну очередь иголок, но я был за машиной, и они отскочили, не причинив вреда.

— Пусть она сама скажет мне это, — сказал я. — Если она скажет мне, что хочет остаться, я уйду.

Он издал всхлип — неожиданный, шокирующий звук. В конце концов до меня дошло, что Юнг не злится, и не злился никогда. В издаваемых им звуках, не было ничего, кроме безнадежной печали.

Я не понимал, как мне реагировать. Я начал жалеть, что был таким импульсивным.

— Юнг, — позвал я. — Просто дай мне поговорить с ней. Я здесь не для того, чтобы причинять тебе вред, правда.

— Ты не сможешь.

— Почему нет? Разве ее здесь нет?

Я осторожно высунул голову над крышей внедорожника. Мои глаза привыкли к полумраку, и я смог разглядеть Юнга, сидящего у подножия большой лестницы, рядом с ним валялся игольчатый пистолет. Голова у него была повернута к стене.

— Да, — пробормотал он. — Думаю, что да.

Я выбрался из-под защиты машины и на цыпочках прошел по усыпанному щебнем полу. Схватки не было; пистолет оказался у меня прежде, чем он поднял глаза.

— Это ничем хорошим не закончится, — сказал он. — Ты не сможешь с ней поговорить.

Я подтолкнул его дулом осколочного пистолета.

— Проводи меня к ней.

Он посмотрел на меня и, к моему удивлению, выдавил усталую улыбку.

— Да, конечно.

Я последовал за ним, вверх по лестнице.

Зеркала были тусклы от паутины, некоторые были расколоты так, что осколки громоздились вдоль стен там, где они падали. Золотая клетка с платформой Индукт-Данса стояла искореженной и разбитой, словно какой-то маньяк лупил по тонкой филиграни здоровенной дубиной. Пыль толстым слоем покрывала небесно-голубую плитку, за исключением места вдоль одной из стен, где на нескольких тележках была навалена большая груда электронного оборудования. Здесь пыль была недавно потревожена.

Юнг грустно наблюдал за мной.

— Понял?

— Нет, — ответил я. — Нет, что это означает? Где она?

— О-о, а я думал, что ты сообразишь, да Круз. Думал, что сообразишь.

Я повернулся к нему и приставил игольчатый пистолет к его груди.

— Объясни мне.

Он не выказывал признаков страха.

— Она ушла, да Круз. Уже восемь лет. Однажды я пришел домой, а дом был пуст.

— Где…?

Он пожал плечами.

— За Гранью, внизу — в Воющем Квартале. Она не хотела, чтобы ее нашли, и я не смог ее найти — хотя мои люди все еще ищут. Она была такой упрямой — это было одним из ее достоинств. — Он указал на нагромождение черных ящиков.