Евгений Дубровин - Оранжевая электричка Страница 16

Официально Петр Кириллович считался замзавлабом. Неофициально же он был никем, нолем без палочки. Он ничего не мог решать без санкции завлаба; даже если бы и вздумал решить, то все равно сотрудники пошли бы утверждать его решение к завлабу.

Завлабом был Димка Свиридов.

В самом деле, судьба играет человеком. Тогда, в день «Иисуса Христа», Димка Свиридов в свою очередь был никем, нолем без палочки, казалось даже маловероятным, чтобы такой несерьезный человек, да к тому же еще склонный к хулиганству в подпитом состоянии, стал когда-нибудь кандидатом наук, а уж о должности завлаба… никто даже представить себе не мог баламута Димку в должности завлаба.

А Коньшин тогда был на белом коне. Профессор обещал ему при всех свою должность. Коньшин был молод, перспективен, от «сохи». Он сделал крупное изобретение.

Но как-то за год все поломалось! И все из-за Рыжей Доцентши, дочери Папаши. Рыжей Доцентше было уже за сорок, но она никак не могла выйти замуж. И дело тут было не во внешних данных. Внешние данные у Рыжей были в норме. Фигура Рыжей Доцентши выглядела хоть и полноватой, но, как говорится, была в соку, лицо приятное, пусть и слегка конопатое, но это даже делало его пикантным. Рыжие же волосы, небрежно падавшие на плечи Доцентши тяжелыми волнами, придавали ей вообще экзотический облик.

Выйти замуж Рыжей не позволял ее ум. Распространено мнение, что мужчины не любят умных женщин. И это действительно так. Но дело не в самом факте наличия ума, а в том, что женщины не умеют им пользоваться. Женщины, если они умные, на каждом шагу подчеркивают свое умственное превосходство.

– Какой же ты дурак, – говорит умная жена мужу прежних умственных способностей.

На каждом шагу, даже в постели.

На работе же у умной жены вокруг все дураки, а и начальник в особенности.

Вот почему мужчины не любят умных женщин и не женятся на них, а если женятся, то вскоре убегают и берут замуж глупых волооких девиц, преимущественно блондинок с голубыми глазами.

А Рыжая Доцентша была очень умна Настолько умна, что ей не надо было говорить даже фразы «Какой же ты дурак» Она просто хмыкала пренебрежительно или смотрела соответствующим образом, и человек чувствовал себя дурак дураком.

За глаза Рыжую Доцентшу звали Язвой.

Сначала Доцентше нравилось, что ее боятся мужчины но потом по мере того как годы шли, а женихов вокруг не возникало, она стала беспокоиться. Со временем беспокойство у Язвы переросло в раздражение, потом в злость направлению против потенциальных женихов в частности и мужчин вообще. Это еще больше отпугивало женихов.

К сорока годам злость сменилась паникой. Рыжая Доцентша стала бегать за холостыми мужчинами. И не только, как ходили слухи, за холостыми. Это еще больше усугубило положение. Против Язвы в довершение всего ополчилась и прекрасная половина человечества.

Коньшин познакомился с Доцентшей весной, в субботник. Их институт работал за городом в яблоневом саду: копал землю между деревьями, чинил ограду, выкладывал кирпичом собачью будку, лаборатория электрооборудования тянула к будке освещение.

Было солнечно, тепло и празднично. По голым деревьям с набухающими почками прыгали возбужденные весной птахи, остро пахло вскопанной землей, прелыми листьями. Дул коричневый ветер, пахнущий парным молоком.

Рыжая в рабочей одежде была особенно эффектна, фирменные американские джинсы, польская полувоенная рубашка, белые ботасы «Адидас», на голове поверх огненного потока, словно лодка на волне, красовалась какая-то оранжевая кепочка, наподобие тех, которые надевают дорожные рабочие.

Все с интересом поглядывали на Язву, но вокруг нее всегда была пустота: даже в этот прекрасный день Доцентша не могла удержаться от убийственных реплик по поводу присутствующих. Уж такой у нее был иронический ум.

Субботник закончился к обеду. Все разбились на компании «по интересам» и стали закусывать и выпивать. Доцентша побродила между группами, расположившимися прямо на парной весенней земле, ее приглашали, но не очень искренне, скорее из вежливости, и остановилась возле Коньшина, который сидел вместе со своей лабораторией.

– Молодой человек, можно вас на минутку?

Петр встал и отошел вместе с Язвой в сторону, чувствуя на своей спине насмешливые взгляды коллег.

– Выпьем за смелых! Выпьем за храбрых! – пропел сзади Димка Свиридов.

– Я слушаю вас, – сказал Петр официально, стараясь не смотреть в ехидные желтые глаза Доцентши, прищуренные, как у кошки.

Язва работала в другой лаборатории, и они почти не сталкивались. Коньшин даже был уверен, что Доцентша не знает его в лицо.

– Вы мобилизованы и призваны, – сказала Рыжая не улыбаясь.

– В каком смысле? – спросил Петр.

– В смысле разнорабочего.

– Я и так разнорабочий.

– А это – ответственный разнорабочий.

– Окапывать мандариновые деревья? – пошутил Коньшин и сразу пожалел, что это сказал.

Глаза Рыжей Доцентши совсем превратились в щелки, почти исчезли, как у кошки, которая приготовилась к прыжку, а сама отвлекает внимание жертвы своим благодушным видом.

– А вы ко всему прочему еще умеете острить. Прекрасно…

– К чему – «прочему»?

– К силе, храбрости, порядочности.

– Откуда такие сведения? Я вовсе…

– Ладно, следуйте за мной.

Рыжая Доцентша повернулась и пошла к зданию сторожки уверенным шагом, не сомневаясь, что Коньшин последует за ней. И Петр, проклиная себя за слабохарактерность, поплелся следом.

– Ти-ли…ти-ли… тесто… – послышалось сзади свиридовское хихиканье.

«Ответственная работа» заключалась в транспортировке двух ящиков с коньяком и боржоми от садовой калитки до сторожки. «Волга» не могла пройти по глубокой колее, и Коньшину пришлось тащить вдвоем с шофером неподъемные ящики по грязи целых полкилометра.

– Они старые и пузатые, – говорила шагавшая рядом Доцентша про руководство института, которое заседало в сторожке на внеочередном ученом совете, созванном по случаю субботника.

– Они, конечно, могли бы притащить ящики всем миром, как тащат гробы, но это подорвет авторитет. Вам же, товарищ Коньшин, нечего терять, поскольку вы еще молоды и не успели нажить этот проклятый авторитет.

Ученый совет предложил Коньшину разделить с ними трапезу как имеющего заслуги в качестве «ответственного разнорабочего». За столом Петр сидел рядом с Рыжей Доцентшей. Застолье представляло собой продолжение заседания и было очень скучным. Куда интересней был индивидуальный разговор Коньшина со своей соседкой.

После выпитой рюмки коньяка и пары сигарет (отсутствие мужа, как то ни странно, привело Язву к мужским привычкам) Доцентша говорила Петру, повернувшись к нему, смотря на него насмешливыми кошачьими глазами и кривя рот в насмешливой гримасе. И было непонятно, серьезно или шутя говорила Рыжая.

Язва говорила:

– Не думайте, что я подошла к вам случайно. Я давно слежу за вами. Вы несомненно перспективны как ученый, хотя у вас много деревенской неотесанности, жлобства. Но это не страшно. Это пройдет. Деревенская же «натуральная» закваска останется. Вы симпатичны как человек. Вы добры, стыдливы, не завистливы, не алчны.

Вам покровительствует завлаб и даже готовит на свое место.

Я все про вас знаю.

Про вашу неудачу с женитьбой.

Про то, что у вас нет друзей, их у вас нет по двум причинам: во-первых, вы не наш, от «сохи», а не от «асфальта»; во-вторых, вам просто завидуют. Особенно после грандиозной глупости, которую вы сделали. Я имею в виду «день Иисуса Христа». Надо же было додуматься… Ухлопать массу денег, чтобы восстановить против себя всех. Вам что, не дают спокойно спать лавры бога? Люди не прощают, дорогой товарищ Коньшин, успеха! Сам успех они еще и простили бы, но демонстрацию его – никогда.

Язва подождала, не скажет ли чего-нибудь Коньшин. Петр Кириллович молчал. Рыжая Доцентша продолжала:

– Я знаю о вашей скуке в свободное время, о ваших случайных знакомствах. Вы инстинктивно пытаетесь заполнить пустое место рядом с собой. Не делайте недовольное лицо. Все логично. Рядом с каждым человеком должен быть второй. Пара. Все в мире устроено на пару. Правая и левая сторона. Мир и антимир. Мужчина и антимужчина. То есть женщина.

Вам нужна жена.

Вы скажете, что жена вам до лампочки. Вы молоды, энергичны, талантливы, достигнете всего, чего захотите. Женщин же вокруг навалом: ничейных и чужих.

Все это так. Однако нужна СВОЯ, а не чужая или ничейная. Преданная, надежная, как сейф, и обладающая такими качествами, каких у вас нет. Я имею в виду качества, каких вам недостает. Я умею мстить, я могу быть жестокой, я злопамятна. Наконец, я остроумна, а это немаловажное оружие в жизни. Кроме того, я большой мастер интриги. Эти качества у человека врожденные. Их нельзя приобрести. – Рыжая закурила и стала пускать дым кольцами. Синие круги поплыли над столом. Ученые мужи вяло махали желтыми руками возле желтых ушей. – Интрига – двигатель жизни, – продолжала Доцентша. – Хорошо построенная интрига уже работает без тебя, сама собой, ты только подставляй корзинку, куда падают плоды… Настоящая интриганка – волшебница.