Алексей Першин - Не измени себе Страница 17

Спохватившись, он переключается на записку: что-то нынче скажет Головастов? По пустяку не стал бы беспокоить. Не раз Борис порывался ему позвонить, но сдерживал себя, чтобы не показаться излишне заинтересованным. И вот наконец дождался.

Верстак Борис убирал торопливо.

«Где же телефон найти? От Любы не очень удобно… — А ноги будто помимо его воли несли Бориса к хорошо знакомой отгородке, где помещалась табельщица. — Если и узнает, что ей за дело?..»

Люба не удивилась, когда он попросил разрешения позвонить. Улыбнувшись ласково, девушка молча кивнула на телефон.

Не сразу Борис узнал голос Головастова.

— Я слушаю, слушаю… Никак Дроздов? — вдруг обрадовался следователь.

— Да, это я, Виктор Семеныч. Давно хотел сам звонить, да как-то неудобно.

— И зря стеснялся. У меня новости.

— Хорошие или плохие?

— Да как сказать… Это с какой стороны. — Судя по голосу, Виктор Семенович заколебался. — Вы где сейчас?.. Я хочу сказать, сможете заехать ко мне?

— Конечно, смогу. Через тридцать-сорок минут буду.

— Вряд ли сумеете так быстро… Но все равно жду. Люба не спускала глаз со взволнованного лица Бориса, и когда, он, поблагодарив ее, пожелал Любе хорошего жениха, девушка опешила и не нашлась что ответить. Да если бы и ответила, Борис вряд ли мог услышать — он чуть ли не бегом устремился к проходной.

Автобус взял приступом, не жалея сил. Пересел на трамвай и вздохнул свободней — в вагоне не было так тесно, как в автобусе. И все-таки Борис любил ездить на автобусах из-за того, что они ходили по более широким и нарядным улицам; а трамвай, будто нарочно, выбирал кривоколенные глухие переулки и все время звонил, предупреждая ротозеев, которые то и дело шарахались от него.

Головастов встретил его как старого знакомого. Крепко тиснул руку, поставил стул гостю, усадил его и, усевшись за стол, оживленно потер руки. У Виктора Семеновича были основания чувствовать удовлетворение.

Милиции удалось напасть на след Евгении Пуховой и таким образом выйти на шайку. Шайка была не велика числом, но крепко сколочена; вожаком оказался сводный брат Жени — Роман. Шайка действительно занималась кражами на вокзалах и в магазинах у зазевавшихся покупателей. Впрочем, по некоторым наблюдениям круг деятельности Романа Пухова не ограничивался мелкими кражами. Существовало подозрение, что за его ребятами числились и более тяжкие грехи. Но пока что эти подозрения не подтверждались. Роль Жени была определена четко. Пользуясь своей броской внешностью, она отвлекала жертву поддельным отчаянием и просьбами о помощи. Брат и сестра почему-то не ладили, однако все выходки девушки, как установили наблюдатели, почти всегда сходили с рук, хотя со всеми другими Роман Пухов бывал предельно жесток.

Головастов вышел из-за стола и, заложив руки за спину, стал ходить по кабинету, явно стараясь успокоиться. Волнение следователя удивило Бориса.

— Я понимаю, Дроздов, у вас возникает естественный вопрос, почему же мы медлим. Видите ли, дело в общем-то куда серьезней, чем кажется на первый взгляд. Брать их сейчас… ну… не выгодно, что ли. Есть подозрение… что у шайки более обширные и неожиданные связи, чем можно было бы предполагать. Мы хотим до них докопаться…

Головастов остановился, положил руку на плечо Бориса.

— И в этом вы нам можете очень помочь.

Борис удивленно взглянул на Виктора Семеновича.

— Чем же?!

Помолчав, Головастов снова огорошил его:

— Скажите, вам драться приходилось?

Борис рассмеялся.

— А как же? Что за парень, если он никогда не дрался.

— Физически крепок, вижу. Вон как давнул руку. А какие-нибудь приемы знаете?

— Гм… подножку… — и сам же подвел итог: — Нет, Виктор Семеныч, не обучен.

— Это легко наверстать. Вы могли бы походить к нашим ребятам. Это может вам очень пригодиться в свое время.

— Зачем?..

Борис все больше удивлялся. Уж не в оперативную ли группу собирается его включать Головастов? Но следователь будто и не заметил смятения собеседника.

— Я считаю, уже пора вам нечаянно — подчеркиваю, нечаянно — встретиться с Женей Пуховой, — продолжал он. — Пора. А это не пройдет незамеченным для Романа — он не выпускает сестру из поля зрения. И тут вам может достаться не один хук и справа, и слева.

Борис с бодрой уверенностью расправил плечи, хотя под ложечкой неприятно засосало — как-никак преступный мир, а с ним шутки плохи.

— Страшновато? — Головастов насмешливо сузил глаза.

Борис понял — его подзадоривают. Он вздохнул и ответил с предельной откровенностью:

— Есть немного…

— Хорошо понимаю, Дроздов. Но вы сами захотели помочь Жене Пуховой, давайте помогать вместе — у одного у вас ничего не выйдет. — Головастов придвинул стул, сел на него верхом. — Значит, так. Для начала я добился от начальства разрешения на ваши занятия в милицейском спортивном зале. Он как раз расположен неподалеку от вашего завода.

— Интересно. За меня все решили?

— Да, Дроздов. Каюсь. Как в поговорке: без меня меня женили.

Головастов все больше нравился Борису.

— И что же мне в том спортивном зале делать?

— Овладеть искусством борьбы и самозащиты.

— Самозащита действительно никогда не помешает… — Борис вспомнил свой «фонарь», полученный от Сергея Кириллова, и усмехнулся.

— Однако подведем итог нашему разговору. Вы согласны оказать нам помощь, Дроздов?

Борис кивнул.

Следователь быстро оформил пропуск и вручил его Борису.

— Будете предъявлять при входе. Разыщите Мальцева. Он все знает и сделает, что надо.

Как раз неподалеку от спортивного зала милиции, куда ходил Борис третью неделю, и столкнулся вечером с Женей Пуховой.

Узнал он Женю в первые же секунды. Остановился. А девушка лишь скользнула по нему взглядом и равнодушно продолжала путь, будто прошла мимо стены. Лил дождь. Женя подняла воротник пальто и зябко спрятала в нем подбородок. Голову ее прикрывал берет, но из-за дождя он у нее потерял форму и походил на блин. Волосы выбились из-под берета и прилипли к щекам. Жалкий был вид у нее сейчас.

Будто почувствовав на себе взгляд, Женя вздернула подбородок и прибавила шагу. А он словно мимоходом отметил: лицо девушки сильно исхудало, глаза ввалились, казалось, что она вот-вот упадет от усталости. Внезапно пришла догадка.

«Она же голодная!»

Второй такой встречи может и не повториться.

«Окликнуть ее, что ли? — лихорадочно соображал он, стараясь не отставать от девушки. — Нет, нарочито будет… Как же с ней познакомиться?»

Как на грех, ничего не приходило в голову, а надо было что-то сейчас делать, пока Женя не зашла в подъезд или не свернула в переулок.

Словно подслушав мысли Бориса, девушка резко остановилась и подняла голову.

«Столовая» — было написано над дверью.

Женя начала шарить в карманах пальто. Движения были резкие, нервные Вот она что-то нашла, взглянула на ладонь и с досадой опустила руку. Некоторое время стояла, раздумывая.

«Ну, входи же, входи!» — мысленно умолял ее Борис. И будто внушил Жене свою волю. Забеспокоившись и бросив торопливый взгляд влево и вправо, она нерешительно двинулась к входу. Вслед за ней заспешил и Борис. К счастью, в зале оказался единственный свободный стол. Женя направилась к нему.

— Гражданка! У нас раздеваются, — откуда-то издали раздался мужской голос.

Женя остановилась, испуганно обернулась на голос и опять заколебалась. Но голод, видимо, победил.

К гардеробу Борис и Женя подошли вместе и одежду свою протянули одновременно. Не сговариваясь, улыбнулись.

— Вы первой вошли, — сказал глухим, срывающимся голосом Борис.

— Ох, какой вы вежливый!..

Голос девушки показался резким, саркастическим.

— А это плохо?

— Просто я не верю шибко вежливым.

— И правильно делаете.

Женя зябко поежилась, фыркнула в ответ, но промолчала, явно не зная, как ответить.

Так же почти одновременно уселись за единственный свободный стол.

— Вы что это за мной? — девушка взглянула на Бориса исподлобья. — В кавалеры набиваетесь?

— Ага, — ответ прозвучал серьезно и решительно.

— Скажите лучше, нет другого свободного стола.

— А вот и не поэтому. Получку хочу прокутить. Имею я на это право?

— Гляди-ка!.. Это что же… в столовой кутеж? — глаза Жени сузились с подозрением. — Ты что… лягавый?

— Нет… А кто это… ваш лягавый?

Искреннее недоумение Бориса развеселило Женю. Она рассмеялась и не заметила, что заставила обернуться обедающих за соседними столами.

— Так уж и не знаешь?

— Почему же… На Урале на охоту ходили с приятелем. Лягавую брали с собой. Собака была что надо!