Владимир Курочкин - Избранное (сборник) Страница 23

Планер легко сел около белого посадочного знака. И все сейчас же подбежали к планеру. Николай вылез из кабины и устало шевельнул пальцами правой руки. Он улыбнулся всем.

– Поздравляю с мировым! – сказал Алешка.

– Спасибо, Алеша. Завтра собирайся в Москву, – ответил Николай.

– Есть! – сказал Алешка.

Они пожали друг другу руки. Потом Николаю жали руки все присутствующие. Алеша вдруг встрепенулся и полез в карман.

– Прости! – сказал он. – Забыл от радости! На!

И протянул Николаю телеграмму.

Тот вскрыл ее и, прочитав, спокойно сказал:

– Алеша, отставить Москву! Готовь машину, завтра снова летаю.

– Есть! – ответил Алешка.

Николай передал телеграмму начальнику аэродрома. В ней было написано:

«Два дня назад состязаниях Рёне немец Ритман пролетал сорок семь часов тчк Тимофей».

Женщина хочет ребенка

Петр срывает с ветки ели несколько иголок и кладет в рот. Он разжевывает их и выплевывает. Во рту остается вязкий вкус хвои.

– Ты как маленький, – говорит ему жена. – Все суешь в рот.

– Нет, Оля, ты только попробуй, какая это прелесть! – смеется он. И подносит к ее лицу пушистую веточку молодой ели. Иголки колют Ольге щеку, и она отворачивает лицо в сторону.

Темные кроны сосен сплетаются вверху своими ветвями. Растут молоденькие ели, а рядом с ними стоят огромные, в несколько обхватов, старые хвойные деревья. По лесу, придавив траву, лежат кое-где срубленные стволы-исполины. Многие из них потемнели и начали гнить. Они мертвы, но около них буйно пробивает себе дорогу молодая жизнь, и даже на самих поверженных стволах растут какие-то грибки.

– Пойдем-ка назад, а то автомобиль уйдет без нас, – говорит Ольга.

– В нашем распоряжении еще целый час, – успокаивает ее Петр. – И мне хочется посмотреть, что там.

Он указывает на расступившийся перед ним лес. Они подходят и видят, что стоят на краю обрыва. По склону растут деревья, а внизу далеко в ущелье гремит горный поток. Вода течет между гигантскими камнями, покрытыми зеленоватым мхом. Русло реки полузавалено стволами деревьев. Некоторые из них вывернуты из почвы с корнями. Все нагромождено, переплелось и выглядит диким.

– Мировой хаос, – произносит Петр.

– А помнишь Уссурийский край? – спрашивает Ольга. – Там тоже в тайге хаос.

– Да, и там.

Помолчав, Петр говорит:

– Ну вот, мое любопытство удовлетворено. Теперь, если хочешь, можем пойти назад.

– Пойдем.

Поворачиваются и уходят от обрыва. Идут и слышат, как затихает рев воды. Скоро Ольге и Петру уже совсем не слышно шума потока. Они выбираются из леса и бредут по дороге к аулу.

– Как точно называется этот аул – Сатой или Шатой? – спрашивает Ольга.

– Сатой! Но и Шатой тоже есть. Только в другом месте.

– А ты знаешь, мне немного грустно возвращаться в Москву. Здесь уж очень хорошо!

– Но, дорогая, пора! Наш отпуск кончился. Лично меня так и тянет домой.

– Ну, еще бы! Ты ведь у меня теперь школьник, ученик, – Ольга засмеялась.

– Да, это замечательно! Книги, тетради, учеба, уроки, профессора…

– Смотри-ка, самолет!

– Где?

– Вон между двух вершин. Да не там! Сюда надо глядеть!

– Это орел.

– Нет, самолет. Это же ясно видно. Ну?

– Да, ты права.

Они входят в селение и идут к почте. Около обмазанного глиной и выкрашенного в белый цвет одноэтажного здания стоит маленький грузовик. Оба идут к нему, там лежат их вещи.

– Ну, и пассажиры пошли, – встречает их со смехом шофер. – Я уж хотел уезжать без вас. Где это вы пропадали?

Ольга и Петр не отвечают. Шофер не вызывает симпатии. Низкорослый, рыжеватый парень имеет распущенный и бесшабашный вид. У него белесые, выгоревшие ресницы и брови, небритые щеки. Шофер прищуривает понимающе левый глаз и отходит. Ольга и Петр слышат, как он запевает: «А под вечерочек чубчик так и вьется». Единственную фразу из какой-то разудалой песни шофер поет с самого раннего утра.

Потом появляются и другие пассажиры: работник местной библиотеки, его жена с маленьким сыном и руководитель поселкового театра.

– Пора ехать! – кричит шоферу библиотекарь.

– Успеем, – отвечает тот, – в два мига домчим.

Он сидит на своем шоферском месте и грызет семечки. Мимо проходят девушки, шофер нажимает кнопку сигнала и пугает их резкими звуками. Внезапно он говорит:

– А ну, давай садись. Время! Пора ехать.

И заводит машину. Петр подсаживает Ольгу на грузовик, а затем помогает взобраться жене библиотекаря. Ее муж возится с пачками книг. Сам Петр вскакивает в машину уже на ходу. Автомобиль катится вниз по дороге. Шофер поет свою песню. Петр и Ольга сидят, держась за ременные поручни, приделанные к бортам машины. Они смотрят, как удаляются величественные горы. Солнце освещает горы, и снега на их вершинах розовеют. Но в провалах ущелий снег кажется ультрамариновым. Еолые скалы выглядят рыжими, а немного ниже этих скал зеленеют леса. Вся картина очень свежая и яркая, потому что в воздухе нет пыли и глазу отчетливо видны все краски. Машина подпрыгивает на камнях и неровностях дороги. Но пассажиры ни на что не жалуются, даже мальчик сидит молча.

– Вот и все, – говорит Ольга. – Прощайте, горы!

– Еще не все, – Петр возражает, – до города ехать да ехать!

– Да, но по горам уже больше не полазаем.

– Хватит уже.

– Я никак не могу забыть эти альпийские цветы. Помнишь их?

– Да. Хорошо было бы заснять их на цветную пленку, – отвечает Петр.

Машина спускается вниз. Справа от дороги обрыв, и внизу в каменистом русле бежит бурная река.

– Вы тоже едете в Дзауджикау? – спрашивает библиотекарь Петра.

– Да, – отвечает тот.

После поворота автомобиль останавливается, из кабины вылезает шофер и приветливо машет всем рукой. Он идет к белой скале, прикрепленной к отвесной стене. Ему захотелось пить.

– Километров пятнадцать отъехали, – говорит библиотекарь и привстает в машине. Ему наскучило сидеть в автомобиле. Он ставит ногу на борт и прыгает на землю. От его движения машина вздрагивает и катится вперед. Шалопай-шофер не закрепил тормоза! Автомобиль быстро едет под горку. Библиотекарь неудачно выпрыгнул. Он лежит на земле и кричит. Его жена бросается ему на помощь. Вместе с ней из машины выскакивает и руководитель театра. В мчащейся к обрыву машине остаются мальчик, Петр и Ольга. Мальчуган сидит в передней части машины. Он забился под сиденье и уцепился там за что-то руками.

– Петя, спасать мальчишку! – кричит Ольга.

Она встает в машине во весь рост. Автомобиль в это время налетает задним колесом на камень. Кузов подкидывает и Ольгу выбрасывает вон. Она, как кошка, падает на руки и на ноги. Тотчас поднимается и бежит за автомобилем. А Петр перебирается через лавочки и пачки книг в переднюю часть грузовика. Его швыряет от одного борта к другому. Кузов скрипит, и колеса визжат. Машина летит по камням. Потом валится в обрыв. Петр не удерживается и выкидывается из нее. «Мальчонка погиб!» – мелькает в его голове. Он ударяется коленкой о камень, и ему кажется, что нога отрывается и летит вслед за машиной, которая скатывается в поток.

Петр лежит на краю обрыва, и туловище его свешивается вниз. Чтобы не скатиться в обрыв, он отползает от края. В колене сильная боль. Потом Петр взглядывает вниз и видит: машина застряла в камнях. О ее кузов бешено бьют струи воды. Мальчишка жив, он ревет, сидя все на том же месте. Вниз по камням обрыва прыгает Ольга. Край ее юбки разорван. Она спешит на помощь мальчонке. Петр хочет подняться, но боль в ноге мешает. Тогда, собрав силы, он подползает опять к краю обрыва и смотрит, что будет дальше. Ольга прыгает по камням в воду. Около Петра рыдает мать ребенка, а он кричит:

– Оля, Оля! – голос его звенит. – Направо, направо – там мельче!

А у самого катятся слезы. Черноволосая голова Ольги так и мелькает среди пены и камней. Петр перебирает пальцами землю и зубами кусает сухую травинку. Ольга все же добирается до машины и влезает в нее. Мальчонка протягивает ей свои руки, и она прижимает его к себе. Петр опускает голову, – Ольге предстоит еще обратный путь! Из обрыва Ольга вылезает благополучно, ей помогает библиотекарь. Как только она ступает на дорогу, мать ребенка вырывает у нее из рук мальчонку и бежит с ним в сторону. Отец спешит за ними. А Ольга, мокрая, в разорванном платье, подбегает к Петру, который отряхивает свой костюм. Он думает, что она сейчас забеспокоится о нем. Да! Ольга дотрагивается до Петра. Но делает это как во сне. Петр удивляется, а она наклоняется к нему, и он видит ее зрачки. Они большие и черные, как будто в глаза впрыснули кокаин.

– Я хочу сказать тебе кое-что по секрету, – говорит Ольга.

– Ну, говори, – соглашается он.

– Дай слово, что ты ничего не будешь иметь против.