Николай Глебов - Ночная радуга Страница 45

— Заинька маленький, заинька серенький...

Малыш испуганно дрожал, но попыток вырваться не делал. Старый грибник взял у Васютки зайчонка, бережно опустил его на землю и весело скомандовал:

— А ну, косой, домо-о-ой... марш!

Окрик деда вывел Малыша из оцепенения. Он неуверенно прыгнул раз, другой, третий и скрылся за деревьями.

— Вот так, — удовлетворенно сказал старик и ласково посмотрел на внука. — Береги лесную живность, Васютка, она тебе за то завсегда добром отплатит. Однако и нам домой пора. Далеконько мы ушли от деревни-то, да и грибов набрали довольно.

Дед и мальчик подобрали свои палки, корзинки и зашагали по лесной тропинке.

VII

Малыш неторопливо бежал по старой лесной дороге. По ней редко ездили летом, и постепенно она зарастала травой. Зато в зимнее время на этой дороге часто можно было видеть лошадей, запряженных в сани. Колхозники из ближней деревни приезжали в лес за дровами и сеном, которое было сметано в небольшие копешки. Такие копешки стояли на многих лужайках и полянах. На автомашинах к ним было трудно подъехать, дорога вся в ямах и рытвинах, а местами даже заболочена — недолго и увязнуть.

Малыш бежал просто так, без всякой цели, поразмяться. Дорога вывела его на опушку леса. Здесь он остановился, привстал на задних лапах и осмотрелся. Перед ним расстилалось широкое пшеничное поле. Ветер гулял по нему, пригибая к земле тугие колосья. Они упрямо поднимались и снова сгибались, отчего получались волны и все время слышался монотонный шум. За полем виднелась неровная темно-зеленая полоса леса. Дорога, огибая поле по краю, уходила туда.

Было заманчиво побывать в незнакомом лесу, и Малыш, не раздумывая, направился вдоль поля. Он легко прыгал, выбрасывая вперед головы длинные задние ноги и с силой отталкиваясь ими. По обеим сторонам дороги мелькали красные шарики клевера, белые венчики ромашек и желтые звездочки лютиков. Иногда из-за куста бурьяна выбегали жаворонки. Серенькие птички пробовали бежать впереди зайчонка, но тот легко настигал их. Не выдержав состязания в скорости, жаворонки поднимались в воздух. И тогда над полем разливалась звонкая песенка.

Внезапно на дорогу упала большая тень и заскользила рядом с Малышом. Он не знал, что это такое, но инстинктивно почувствовал опасность и поскакал так быстро, как только мог. Тень на дороге не отставала. У зайцев так устроены глаза, что они прекрасно видят все впереди и по бокам. А вот чтобы посмотреть вверх, для этого им надо остановиться, повернуть голову.

До леса было еще далеко, и Малыш делал отчаянные прыжки, стараясь скорее преодолеть открытое место. А там, среди деревьев и кустов, он сумеет надежно укрыться. Там спасение. На какой-то миг Малыш замедлил бег. Тотчас послышался свист рассекаемого воздуха и совсем рядом молнией промелькнула буровато-серая птица. Ее длинные лапы с кривыми острыми когтями едва не вцепились в спину зайчонка. Промахнувшись, ястреб-тетеревятник резко затормозил полет и, описав короткий круг, издал торжествующий крик — он был уверен, что добыча от него не уйдет.

И в самом деле, уйти Малышу было некуда: место открытое, нигде ни кустика, ни деревца. Он остановился, сжался в комок, беспомощно озираясь по сторонам. Лес, спасительный лес, все еще был далеко. Ах, зачем он так бездумно отправился в эту опасную прогулку. Поняв, что до леса добежать не успеет, зайчонок в ужасе заметался на дороге.

Снова раздался торжествующий клекот крылатого разбойника. На этот раз его вытянутые вперед лапы с хищно изогнутыми когтями не промахнулись и вонзились в спину Малыша. От боли и страха зайчонок пронзительно заверещал.

Тяжело махая крыльями, ястреб оторвал зверька от земли и поднял в воздух. Но молодая и неопытная птица не рассчитала своих сил. Добыча была явно не по ней. Низко над полем хищник потянул к лесу. К тому самому лесу, куда бежал зайчонок.

Малыш судорожно дергался, и извивался в когтях ястреба, продолжая жалобно кричать. Крик его напоминал плач ребенка. Крупные и сильные пернатые хищники, закогтив зайца или лисицу, обычно ломают ей спинной хребет, а уж потом несут в гнездо или в какое-нибудь укромное место. У молодого ястреба не хватало сил, чтобы прикончить зайчонка, а лететь с такой крупной добычей было тяжело. Он все чаще и беспорядочнее махал крыльями, и вместо того, чтобы подняться, ниже и ниже опускался к земле.

Не долетев до леса, ястреб с зайчонком упал на дорогу. На какую-то долю секунды птица, слегка оглушенная падением, ослабила напряжение лап, когти ее разжались, и Малыш не преминул воспользоваться этим. Почувствовав землю, он рванулся и побежал к лесу. Только и на этот раз укрыться ему не удалось. Обозленный ястреб не намеревался так легко упустить добычу. Он снова взмыл в воздух, настиг зайчонка в нескольких метрах от первых деревьев. И тогда Малыш упал на спину, прижал к животу задние лапы. В следующую секунду он с силой выбросил их навстречу налетевшему врагу. Маленькие, но острые когти полоснули по груди и животу пернатого разбойника. Ястреб закричал и свалился рядом с Малышом. Из ран на его груди брызнула кровь.

Зайчонок поднялся и неровными прыжками заковылял к лесу, даже не посмотрев на поверженного врага. Кусты и густая трава надежно укрыли его.

VIII

После памятной встречи с ястребом прошло много дней. Раны не спине Малыша давно зажили. В поле отколосилась пшеница, и на уборку вышли комбайны. Гул работающих машин с утра и до позднего вечера разносился далеко вокруг, залетая даже в самые глухие уголки леса. Малыш избегал появляться возле поля. Рокот моторов пугал его. В ненастные дни он вообще мало бегал по лесу, а больше отсиживался где-нибудь под густым кустом. А в последнее время дожди лили все чаще и чаще, иногда и днем, и ночью.

В лесу стало серо, неприветливо. Давно замолкло веселое щебетанье птиц. Некоторые из них уже улетели в теплые края. Только изредка раздавалась короткая песенка большой синицы или трескотня непоседливой сороки да хриплое карканье вороны. Поблекли и склонились к земле венчики цветов. Над ними больше не кружились нарядные бабочки, не гудели мохнатые шмели, куда-то попрятались стрекозы. Высокая трава пожелтела и полегла, прикрыв уцелевшие грибы и ягоды. С севера все чаще налетал холодный ветер, раскачивал деревья, безжалостно срывал желтые и красные листья, устилая ими лесные тропинки.

Солнце все реже выглядывало из-за серых косматых туч, низко стелившихся над лесом, и уже не в силах было согреть остывающую землю. Малышу теперь приходилось все чаще вместо сочной травы довольствоваться горьковатой корой осин.

Потом начались настоящие холода. К этому времени Малыш впервые начал линять. Рыжеватая шерсть, цепляясь за голые ветки кустов, вылезала целыми клочьями, а на ее месте появилась более густая и длинная белая. Зайчонок сделался пегим — местами у него еще сохранились остатки летнего наряда.

Конечно, Малыш не знал о том, что на черной земле его теперь легче заметить издалека. Но всемогущий инстинкт самосохранения заставлял зверька меньше бегать по лесу, чтобы не привлекать внимания пестрым нарядом. И он лежал весь день, если никто его не пугал. Только когда наступала ночь и на холодном небе вспыхивали первые звезды, зайчонок оставлял лежку, чтобы поразмяться и покормиться. Обгладывал кору на ближних деревьях да жевал жесткую и ставшую безвкусной траву.

Едва появлялись первые признаки рассвета, Малыш торопился отыскать подходящее место и ложился там. Обычно это была ямка под вывороченным бурей деревом или густое сплетение кустов. В таком укрытии он чувствовал себя спокойно. К концу осени зайчонок стал совсем белым, только самые кончики длинных ушей остались черными.

Однажды ночью, когда северный ветер, дувший несколько дней подряд, наконец улегся, послышался легкий шорох. На землю падали крупные сверкающие снежинки. И свершилось чудо! К утру все вокруг стало неузнаваемым: земля, деревья, кусты и камни — все побелело. Снег лежал пышный, сверкающий разноцветными, огоньками в негреющих лучах бледного солнца.

Малышу, лежавшему в уютной ямке под корнями давно упавшего и сгнившего дерева, захотелось вскочить и пробежаться по удивительному лесу, в котором все хотя и знакомо, а выглядит по-новому. Неподалеку от лежки опустились две сороки. Они тотчас заспорили, оглядываясь по сторонам и покачивая длинными аспидными хвостами. Даже зоркие глаза этих беспокойных птиц не заметили белого зайца на белом снегу. Потрещав, сороки взлетели и, обгоняя одна другую, скрылись за верхушками деревьев.

Малыш вскочил и побежал — весело, большими прыжками. За ним потянулась ровная цепочка следов: две большие ямки впереди — от задних лап, две ямки поменьше и почти вместе, позади — от передних. Если бы не черные кончики ушей, белый зверек был бы совсем невиден на снегу. Выдавали его не только кончики ушей, но и темные блестящие глаза. Никто не учил Малыша заячьим хитростям, которые помогают ему уходить от многочисленных врагов, он сам, вдоволь набегавшись по мягкому снегу, перед тем, как залечь, принялся старательно путать следы.