Александр Новгородцев - Анимация от Алекса до Я, или Всё включено Страница 12

Свободного места в комнате оставалось в аккурат для маршрутов, больше похожих по размеру на лесные тропинки, проходящих от кровати в ванную и от кровати на балкон. Пять человек, одномоментно присутствующих в комнате, превратили бы её в аналог сельдевой бочки. Что и продемонстрировала команда аниматоров, набившихся в нашу комнату, когда я разбирал вещи, а Егорка с недовольным видом обманутого старьёвщика бурчал, разглядывая своё же тряпьё, переложенное на его койку, и обдумывал, где же теперь его размещать, так как место под кроватью, в тумбочке и за ней тоже было забито грязной одёжкой.

Разговор шёл сугубо на языке продавцов пахлавы, из которого я не бельмеса не понимал, к вящей радости Боба и Джана, видно заключивших временное перемирие и объединившиеся перед лицом общего врага. Впрочем, Джан как-то поостыл в своих негативных чувствах ко мне в отличие от мистера Боба, не простившего мне крепкого рукопожатия, потерю дротика и внешность кинозвезды. Это предвещало кое-какие трудности ещё неизвестному в широких и узких кругах и в буржазийных кулуарах русскому аниматору, обладателю вымышленного титула «казачок-2005».

Стало быть третья глава

Описательно-сопроводительная.

«Энтранс» — как формообразующее свойство среды. Предпосылки создания и условия развития.

Глава не содержит гмо, консерванты и красители. Британскими учёными рекомендовано читать натощак.

Прошло некоторое время, часа четыре с момента вступления в должность. Я малость пообвыкся, узнал больше о своих обязанностях и о том, что их больше, чем я предполагал. Одной из таких обязанностей стал «энтранс». Пришла пора ознакомиться с ним поближе.

Я находился в лежачем расслабленном положении в комнате, размышлял о том, точит ли свой отравленный кинжал человек-мишень и следует ли ждать его ночного визита мщения. Наслушавшись в своё время историй о горячем южном темпераменте, я не сомневался, что как кровь гарсона получившего дротиком в место воспитательно-розговой работы потребует поквитаться со мной. Брикадировать ли дверь или сделать одеяльное чучело, а самому спрятаться под кроватью, вот о чём я раздумывал. Время неспешно продвигалось от полдника до ужина, как ко мне заглянул Мустафа. Егорка отбыл по своим делам, так и не приведя в подобие порядка гору мятого белья на своей кровати, а я не успел вызнать какие тут распорядки и почём здесь фунт изюма.

— Давай, Алекс, энтранс можна, — молвил Мустафа.

— Энтранс. Что это? Какашка? — переспросил я.

— Энтранс — это пипетс.

Мусти успел нахвататься разных около— и паралитературных простонародных выражений, но из его уст они звучали не злобно, а как-то ободряюще, может в силу того, что он их коверкал, может в силу того, что не вкладывал в них разрушительного действия и агрессии. По печальному выражению его лица, похожему на мордочку енота, обнаружившего, что его норку занял более сильный зверёк, я определил, что «энтранс» как-то связан с нашими рабочими обязанностями, которыми Мустафа чрезвычайно тяготился. Считал их лишними, не вписывающимися в повседневную жизнедеятельность, нарушая плавно сменяющие другу друга фазы сна, приёма пищи и отдыха. В прошлой жизни он был если не неодушевлённым предметом вроде бабушкиного комода, то уж точно животным не подвижнее ленивца. Наверное, если бы ему предоставили выбор быть нормально-укомплектованным человеком и при этом трудиться как все или же быть умственно неполноценным, но жить на государственное пособие не трудясь, Мустафа выбрал бы второе без промедления. Если бы он не был так ленив и местами безинициативен, из-него вышел бы неплохой альфонс. Но из-за этого парализатора жизни — обездвиживающего природного качества, известного в народе как «лень-матушка», он резко охладевал к представительницам прекрасного пола, как только удовлетворял свои физиологические потребности и переставал проявлять знаки внимания. А вы ведь согласитесь — альфонсу, чтобы быть на волне благосостояния, надо иметь либо голливудскую внешность, либо уметь длительно удерживать даму на изысканном шлейфе ухаживания.

Я обучил Мустафу пословицам: «от работы кони дохнут», «работа не волк, в лес не убежит», — разъяснил их смысл. Они пришлись ему по душе, и в некоторые, особо наполненные ленцой дни, кони дохли у него табунами, и эта разновидность одомашненных животных как никогда была близка к тому, чтобы быть занесённой в Красную книгу.

Сначала мы посетили гримёрную, где Мустафа вручил мне шаровары и фрак, до чрезвычайности узкий в плечах. Из опасения, что ткань не выдержит, разойдётся по шву, приходилось избегать наклонов, подъёма рук и вообще лишних дыхательных движений. Сам он облачился в похожую комбинацию, присовокупив к ней чёрную шляпу — цилиндр. Как я понял, используя методику наблюдения за объектом, в качестве которого был выбран Мустафа, наша работа на «энтрансе» заключалась в том, чтобы стоя перед рестораном болтать с официантами, кадрить симпотных девчонок, разглядывать мыски ног, периодически почёсываться и пересчитывать зубочисткой зубы. Прохаживаясь вдоль стеклянных окон, любоваться своим отражением, и непременно зевать, изображая усталость и томление души. Но данная методика наблюдения за объектом и копирования его действий, срабатывающая в России безотказно, позволяя перенимать рабочие навыки юными подмастерьями, здесь не принесла требуемый результат, в чём меня горячо, с нотками раздражения, убеждал мистер Боб спустя четверть часа с момента дежурства.

На самом деле, как я узнал от мистера Боба, следящего за моим первым «энтрансом» из тайного кустарного убежища напротив ресторана, задачами аниматора на боевом посту являются: щедро раздаривая улыбки — желать отдыхающим приятного ужина и ежеминутно, бодро, радостно и громко оповещать о вечернем шоу, которое проводится ежедневно. По незнанию этих основ я заработал первое турецкое предупреждение и выяснил, что Боб может быть вездесущ — используя кусты в качестве наблюдательного пункта за Алексом, может пренебрежительно относиться к тому, что делает на энтрансе Мустафа и пришёл ли он вообще на энтранс. И это потому так справедливо происходит, что уважаемый Мустафа давно работает с Бобом, знает, что надо делать и на боевом посту энтранса у него свои, непостижимые такому неофиту как Алекс, задачи. Мне также повторно пылко объяснили, в ответ на возражения в напрасном присвоении звания неофита и на замечания о равноправии, что «энтранс» Мустафы преследует свои цели, поощряемые начальством в лице Боба, даже если оно — начальство — тоже понятия не имеет, в чём они состоят. Также я выяснил, что Алекс, который спорит, используя доводы разума и элементарной логики, с шефом, не принимающим доводы разума и высказывания Аристотеля — есть — «катастрофа, йя!». Алекс — тот самый никто, который должен делать всё, что скажут.

— Я, шеф здесь, йя! — вопил Боб, брызгая слюной, через пару минут нашего разговора вблизи входа в ресторан. — Проблем хочишь? Будут проблем, салак, йя! Давай работать, йя!

К слову о шефах, у нас их стало двое, по решению совещательного комитета в составе Натали, Ура и обоих претендентов на почётное звание. Мистер Боб — дневной шеф и Джан — ночной. В чём именно различие я пока не осознал, так как Боб не снимал с себя полномочий власть имущего в течение всего рабочего времени, но количество наделённых полномочиями командующих, так или иначе, было вдвое больше положенного, учитывая наш и без того скромный гарнизон бойцов. На троих работников два шефа. Смешно, господа. А вот осознание, что я — мальчик-трудяга, плантационный негр, «natur» альная золушка, рабочий ослик-заложник и низшее звено на иерархической лестнице рабочих отношений, пришло незамедлительно. Егорка — сын работодателя. Мустафа — земляк и собрат по трудовым невзгодам, а следовательно — lupus non mordet lupum — волк волка не кусает. Поэтому мальчиком на побегушках, исполняющим роль бравого рядового Швейка и младшего бойскаута в лагере для трудных подростков, стал я. Как объяснила мне Натали, шефов надлежит неукоснительно слушаться и выполнять их требования. Чем карается неисполнительность, не нуждалось в разъяснении — самолёты летают в обе стороны.

«Но не все они согласны перевозить человека за 100 долларов, которые у него остались», — мысленно добавил я, но сей факт только вынуждал меня быть более собранным и стараться не вызывать нареканий.

Позже я открыл, что в «энтрансе» есть и свои позитивные стороны и эти полчаса можно с пользой для себя проводить, успевая выполнять посторонние боевые задачи. Например — приглядывать себе пассий для воздыхания, будто бы ненароком знакомится с ними и флиртовать с надеждой на более позднее приват-свидание. Впрочем, делать это надо было весьма осторожно, с ловкостью канатоходца, концентрацией сапёра и с хладнокровным бесстрашием тайского трюкача, кладущего голову в раскрытую крокодилью пасть.