Сью Таунсенд - Женщина, которая легла в постель на год Страница 14

Ей казалось, что, оставаясь на простыне, она будет защищена, хотя не понятно, от чего именно.

Облегчившись, Ева нагнулась к умывальнику и ополоснула тело теплой водой. Почистив зубы, выдернула пробку, опорожнила и заново наполнила раковину, чтобы вымыть голову. А потом аккуратно прошла по белой тропинке, возвращаясь в свою безопасную постель.

Глава 14

В субботу Ева проснулась поздно и первым делом увидела Брайана, который ставил чашку чая на прикроватную тумбочку.

Следом она разглядела огромный отдельно стоящий шкаф. Он будто нависал над кроватью, подобно темному зловещему горному откосу, и высасывал из комнаты воздух и свет. Порой, когда мимо дома проезжал тяжелый грузовик, шкаф трясся. Ева чувствовала, что вопрос только времени, когда махина обрушится на постель и расплющит бренное тело хозяйки дома.

Она как-то заикнулась о своих страхах Брайану и предложила приобрести два белых шкафа-купе, но муж лишь смерил ее недоверчивым взглядом.

– Это же фамильная вещь, – сказал он. – Мама отдала нам этого красавца, когда делала ремонт в гардеробной. Отец купил его в сорок седьмом году, и он отлично служил моим родителям.

– И почему же в таком случае твоя мать сплавила этот раритет нам? – пробормотала тогда Ева.

 А сейчас зазвонил телефон. Звонили Брайану.

– Алекс, дружище! – сказал муж в трубку. – Как дела, братан? – Одними губами он прошептал Еве: – Это Александр, мужик с фургоном.

Ева никак не могла понять, зачем Брайан говорит на каком-то странном жаргоне. Из последующих реплик она так и не взяла в толк, какие отношения связывают Брайана с "братаном" Александром. Стало ясно лишь то, что Александр заедет чуть позже и поможет Брайану убрать что-то из его сараев. Ева гадала, достаточно ли дружище Алекс силен, чтобы разобрать и вынести тяжеленный шкаф из ее комнаты без посторонней помощи.

Она попросила Брайана проводить Александра наверх, когда тот закончит в сараях.

– Я хочу кое-что передвинуть.

* * *

Позже тем утром она услышала, как перед домом паркуется фургон. За минуту до его прибытия она уже знала, что он приближается. Автомобиль издавал те же звуки, что транспорт в мультфильмах, – словно выхлопная труба скребла по асфальту, а двигатель заходился кашлем на последнем издыхании. Водительской дверью хлопнули четырежды, прежде чем та наконец закрылась. Ева встала на кровати на колени и выглянула в окно.

Высокий стройный мужчина в хорошо сидящей одежде приглушенных тонов, с нечесаными тронутыми сединой дредами, доходящими до середины спины, доставал набор инструментов из задней части фургона. Когда он повернулся лицом к дому, Ева увидела, что Алекс очень красив. По ее мнению, он выглядел точь-в-точь как африканский царек. Грузчик мог бы послужить натурщиком для скульптур в витрине этнического магазина в центре города.

Раздался звонок в дверь.

Ева услышала голос Брайана, громкий и жизнерадостный. Муж предложил Александру обогнуть дом, чтобы войти через боковую дверь, и добавил:

– Не обращай внимания на бардак, дружище, хозяйка прихворнула!

Когда Александр скрылся из вида, Ева запустила пальцы в волосы и попыталась соорудить подобие прически, добавив шевелюре объема. Она быстро встала, сбросила на пол простынь и проследовала по хлопковому пути в ванную, где накрасилась и надушилась «Шанелью №5».

А потом, вернувшись к кровати, вновь застелила простынь, легла и затаилась.

Услышав голос Александра в прихожей, Ева закричала:

– Поднимайтесь наверх, пожалуйста, вторая дверь справа!

Увидев ее, грузчик приветственно улыбнулся:

– Я пришел, куда надобно?

– Да, – кивнула Ева и указала на шкаф.

Александр глянул на громаду и расхохотался.

– Да уж, понимаю, отчего вам неймется от него избавиться. Это же деревянный Стоунхендж. – Он открыл дверцы и заглянул внутрь.

Шкаф все еще был набит одеждой и обувью Брайана и Евы.

– Вы будете разбирать запасы?

– Нет, – покачала головой Ева. – Я должна оставаться в постели.

– Простите, я не догадался, что вы больны.

– Я не больна, – отозвалась Ева. – Просто отдыхаю от мира… как мне кажется.

– Серьезно? Ну, все мы делаем то же самое – каждый по-своему. Так вы останетесь в постели?

– Иначе никак, – кивнула она.

– И куда мне сложить всю эту одежду и обувь?

* * *

На то, чтобы разобрать ее половину шкафа, ушли часы.

Ева и Александр разработали систему сортировки. Александр принес из кухни четыре огромных мусорных мешка для вещей. Один – для одежды на помойку, второй – для благотворительных базаров, третий – для продажи на онлайн-аукционе, а четвертый предназначался магазину винтажной одежды во вновь модном Дептфорде, принадлежавшему сестре Александра. Для обуви отвели отдельный пакет.

Быстро раскидать не получилось, потому что каждый предмет вызывал воспоминание о каком-то времени и месте. Последняя школьная форма Евы, которую она носила до окончания школы: серая плиссированная юбка, белая блузка и зеленый блейзер с фиолетовой каймой. При виде этого наряда Ева испытала потрясение. Ей снова было шестнадцать, и на одном плече лежала тяжелая рука неудачи, а на другом висела увесистая сумка с учебниками и тетрадями.

Форма отправилась в аукционный мешок.

Александр вытащил из шкафа вечернее платье. Крой на одно плечо, черный шифон, усыпанный стразами.

– Вот это мне нравится, – одобрил он, протягивая платье Еве.

– Мой первый летний бал с Брайаном в университете. – Ева понюхала корсаж, слабо пахнущий пачули, потом и сигаретами. Она не могла решить, в какую кучку отправить наряд.

Александр принял решение за нее – положил платье в мешок для винтажного магазина. И продолжил сам сортировать одежду.

В шкафу были сарафаны с воротниками-хомутами, которые Ева носила на море. Много пар джинсов: прямых, расклешенных, белых, синих, черных. Александр отказывался убрать в пакет кремовое шифоновое вечернее платье, которое Ева надевала на ужин в честь сэра Патрика Мура, пока хозяйка наряда не указала на большое красное пятно на корсаже – печальный результат неловкости оголодавшего Брайана при ночном перекусе сэндвичем с сыром и свеклой.

– Не рубите с плеча, миссис Бобер, моя сестра гениальна в работе с краской и швейной машиной. Она умеет творить чудеса, – сказал Александр.

– Делайте с ним, что хотите, – пожала плечами Ева.

Дальше последовали нарядные туфли от Кристиана Диора, которые Брайан купил Еве в магазине беспошлинной торговли во время их первой поездки в Париж.

– Они слишком хороши, чтобы их выбрасывать, – ахнул Александр. – Вы только посмотрите на стежки! Кто их шил? Стайка эльфов?

Ева поежилась при воспоминании о том, как ей пришлось в тонкой блузке и чулках-паутинках расхаживать взад-вперед по грязной выстуженной мансарде на Правом берегу, разнашивая тесные новые туфли.

– Возможно, я неточно объяснила, – поморщилась она. – Я должна избавиться от всей своей одежды. Начинаю новую жизнь.

– Думаю, аукцион, – вздохнул Александр и продолжил сортировку.

– Нет, отдайте эти туфли сестре.

– Это слишком щедро, миссис Бобер. Я не собираюсь наживаться на вас.

– Я хочу, чтобы они попали к человеку, который оценит их по достоинству.

– А не хотите долю прибыли?

– Мне больше не нужны деньги, – отрезала Ева.

После того, как в основном темная одежда Брайана была сложена в отдельные пакеты и вынесена в коридор, шкаф опустел. Электрической отверткой Александр вытащил шурупы, а затем снял двери и полки.

Поначалу беседа исключалась из-за шума. Когда же вновь стало тихо, Ева сказала:

– Простите, что не могу сделать вам чашечку чая.

– Не беспокойтесь. Я пью только чай на травах, и у меня есть с собой термос.

– Как Брайан вас нашел? – спросила Ева.

– Мы с детьми прошлись по улицам, бросая рекламки в почтовые щели. Вы стали моими первыми клиентами. Я вообще-то художник, вот только никто не хочет покупать мои картины.

– А что же вы рисуете? – поинтересовалась Ева.

– Пейзажи. Зе-Фенс. Лестершир. Люблю английскую глубинку.

– Я жила в деревне в детстве. А на ваших пейзажах есть люди?

– Я пишу спозаранку, когда вокруг еще никого, – ответил Александр.

– Чтобы запечатлеть рассвет?

– Нет, – покачал он головой. – Люди волнуются, увидев чернокожего мужчину в поле. Я уже свел близкое знакомство с лестерширской полицией. Надо полагать, евреи не катаются на лыжах, а чернокожие не рисуют.

– А что вы еще умеете? – спросила Ева.

– Плотничать. Ну и обычные навыки для разнорабочего с фургоном: малярные работы, отделка, уборка в саду, перевозка вещей. Свободно говорю по-итальянски и лет десять пробыл плохим мальчиком, вампиром-банкиром.