Андрей Шляхов - Доктор Данилов на кафедре Страница 14

— Женюсь, — пообещал Полянский, протягивая руку к бокалу. — Давай выпьем за любимых женщин!

— Можно — оптом? — попросил Данилов. — А то я столько не выпью…

— Ты не намекай! — огрызнулся Полянский. — Слушай, что говорю — «за любимых женщин»! А не за всех подруг, начиная с трехлетнего возраста. Лучше скажи прямо, что ты мне завидуешь! Далеко не каждый мужчина пользуется таким успехом у женщин.

— Холостые, да еще с отдельной московской квартирой, очень даже пользуются, — срезал хвастуна Данилов. — Ты думаешь, что интересен сам по себе…

— Вот! — Полянский поднял вверх указательный палец. — Золотые слова! Ты думаешь, то есть я думаю, что ей интересен я, а потом вдруг узнаю, что ей пора замуж, просто «пора», потому что все подруги уже замужем, или же, что ей надоело жить на съемной квартире, или же еще что-то в том же духе… Приходится рвать отношения и искать себе другую подругу.

— А с ней все повторяется по новой…

— Да, — грустно подтвердил Полянский, которого уже изрядно разобрало. — И с третьей, и с четвертой… А кто-то смеется и шутит, называет меня то Дон Жуаном, то Казановой…

Данилов предпочел проигнорировать намек.

— Но теперь, — меланхолия в голосе Полянского сменилась радостью, — я смотрю в будущее уверенно. Сашенька — совсем другая, она особенная, моя настоящая вторая половинка, любимая и единственная…

Данилов тактично помалкивал.

— Это как добыча золота, — Полянского потянуло на заезженные сравнения. — Надо переворошить тонны руды…

— Песка, — поправил Данилов.

— Пусть, — согласился Полянский, — тонны, тонны надо переворошить для того, чтобы найти один малюсенький самородок. А я ведь, Вова, не его нашел, а свое счастье…

— Если не секрет, сколько весит Сашенька? — спросил Данилов.

— Не знаю, — растерялся Полянский, — килограмм шестьдесят. А зачем тебе…

— Просто так, к слову. Чтобы знать — сколько весит счастье!

— Идиот! — простонал Полянский. — Какой же я идиот! Перед кем я распинаюсь? Перед человеком, у которого вместо крови по сосудам течет желчь!..

— Спорим, что кровь? — Данилов протянул Полянскому ладонь, но тот не торопился ее пожимать. — В данный момент — изрядно разбавленная коньяком.

Спорить Полянский не стал — сидел, молчал, только головой качал. Укорял и недоумевал, как это его угораздило подружиться с таким уникумом, как Данилов.

Тот использовал паузу с толком, подкрепился как следует. Сделал вид, что повисшая в воздухе рука не ждала рукопожатия, а выбирала, что именно схватить со стола. Умял с десяток бутербродиков, полакомился лепешечками кураги и спросил, чтобы возобновить разговор:

— А почему у тебя канапе круглые, а не квадратные?

— Я их делаю при помощи «двадцатки»,[21] — ответил Полянский. — Очень удобно. Раз-раз и готово.

— Рационализатор! — похвалил Данилов. — Хватило же терпения.

— Чего не сделаешь для лучшего друга, — сказал Полянский с упором на слове «лучшего». — Рад, что тебе понравилось.

— Отдельный респект тому, кто придумал вставлять в бутеры зубочистки, — Данилов указал глазами на тарелку со шпажками. — Великое удобство — руки не пачкаются. Впрочем, у всего есть оборотная сторона: облизывать пальцы после еды очень приятно. Такое сообразное каноническое завершение трапезы. Скажи мне как диетолог: почему люди так любят облизывать пальцы? Особая энергетика? Древние инстинкты?

— Банальное отсутствие воспитания.

— Не знаю, — Данилов отрицательно покачал головой. — Не уверен. Наука еще не высказалась окончательно по этому вопросу. Я лично уверен, что рано или поздно наша цивилизация вернется к первозданной естественной простоте. Разумеется, сохранив все достижения прогресса. Ненужное отомрет, останется только необходимое.

— Интересно, а что ты считаешь ненужным? — выражение лица Полянского сделалось строгим и внимательным, как у экзаменатора. — Просвети, пожалуйста.

— Это тема для отдельного разговора, — ушел от ответа Данилов. — Надо подготовиться, подумать, составить список. Такие вопросы с кондачка не решаются. Кстати, а как твоя работа?

— Нормально, — без особого энтузиазма ответил Полянский, — я всем доволен, и мной все тоже. Только продвигаться не получается…

— Почему? — удивился Данилов. — Ты же такой ценный кадр! Кандидат наук, работал в институте питания, знаешь все и всех… К тому же ты вменяем и покладист, умеешь ладить с людьми и начальством. Кого же еще повышать, если не тебя? Да, а на какую должность ты претендуешь? Заведующего диетологическим отделением, или как оно там у вас называется?

Полянский работал врачом-диетологом в Британском медицинском центре, одной из самых известных коммерческих клиник Москвы.

— Штатный диетолог-эксперт, руководитель всей диетологии центра.

— И что, начальство боится, что ты не потянешь?

— Есть объективные причины, — вздохнул Полянский. — Кто-то на самом верху решил, что главный диетолог непременно должен иметь специализацию по эндокринологии, без этого никак.

— Именно так? Исключения не предусмотрены?

— Я интересовался, исключений здесь быть не может. Полный абзац!

— Абзац, переходящий в песец, — согласился Данилов.

— Где те благословенные старые времена, когда врач мог получить новую специальность на трехмесячных курсах?! — спросил Полянский у потолка, протянув к нему обе руки. — Где?

— Там, — вместо потолка ответил Данилов.

— Кто придумал, что для этого непременно нужна ординатура?!

— Министерство.

Полянский сказал про него нехорошее.

— Врачи от этого умнее не станут, — заметил Данилов. — Умному и трех месяцев хватит, не с нуля же начинать, а дураку и двух лет мало. У нас на кафедре некоторые аспиранты отравление этиловым спиртом лечить не умеют, куда дальше. Могут, но лишь в общих чертах. Нюансы им недоступны. Я как-то раз удивился, так мне ответили: «Мы ж не токсикологи». Получается, что токсикология и реаниматология отдельно? Не понимаю… Да, в Москве есть неплохая токсикологическая служба, я сам в ней работал,[22] но это же не означает, что анестезиолог-реаниматолог, без пяти минут кандидат наук, не должен уметь лечить отравления?! Прости, отвлекся. И что же ты теперь думаешь делать?

— Ничего не думаю, — поморщился Полянский. — Обуздываю свои амбиции. Не в ординатуру же идти на старости лет.

— Да и бесполезно, — поддержал Данилов. — Тебе придется на два года бросать работу, а ждать тебя в твоем центре вряд ли будут. Куда ни кинь, всюду облом.

— Выхода нет…

— Есть, — возразил Данилов. — Сменить место работы…

— Было бы на что, может, и сменил. А может, так и сделаю, — Полянский слегка оживился. — И так, что все ахнут! Давай выпьем за удачу!

Данилов слегка пригубил коньяк.

— За удачу — до дна! — возмутился Полянский.

— Мне еще домой ехать, — напомнил Данилов. — И вообще, хватит.

— Как хочешь, — не стал настаивать Полянский. — Коньяк — это не главная составляющая общения. Рыбак рыбака поймет без коньяка!

Глава шестая

Рентген и Пушкин

— «Одна боль всегда уменьшает другую, — писал Чехов. — Наступите вы на хвост кошке, у которой болят зубы, и ей станет легче».[23]

— Что-то не припоминаю такого у Чехова.

— Где-то было.

— Было, в кабинете у Михалыча висел такой плакатик…

«Нисколько не уменьшает, — подумал Данилов, слушая треп анестезиологов, — ошибся классик. Или просто высказался красиво, с претензией на афористичность».

В унисон мерзкой снежно-слякотной погоды (снег идет, а на землю не ложится) болела нога. Отсутствие ночного сна обернулось приступами ломоты в висках. Качественной, сверляще-давящей.

Мария Владимировна не спала всю ночь, соответственно, не давая спать и родителям. Строила страдальческие гримасы, плакала, хныкала, дрыгала конечностями. Данилов с Еленой никак не могли понять, в чем дело. Ни температуры, ни расстройства стула, ни рвоты, а ребенок проявляет беспокойство, да еще какое. От груди отказывается, соску выплевывает. Даже на руках не успокаивается, точнее, ненадолго, на какие-то считаные минуты затихает, словно набираясь сил, а потом заводится снова. В комнате — комфортная температура, одежда соответствующая, в трикотажном комбинезоне не должно быть ни жарко, ни холодно. Убедившись в отсутствии менингеальных симптомов,[24] Данилов подумал вслух:

— Что за дела? Ничего не понимаю. Может, «неотложку» вызвать?

Так по старинке принято называть отделения круглосуточной медицинской помощи детям, организованные при детских поликлиниках. Располагаясь на базе одного из учреждений, отделение обслуживает территорию нескольких поликлиник, расположенных рядом.