Рустам Ибрагимбеков - Сложение волн Страница 16

— Я не признаю себя виновным ни в одном из предъявленных мне обвинений. Академик Асадов был моим другом. Кто его убил, я не знаю.

Он сильно уменьшился в росте и время от времени заходился в кашле, сотрясающем его похудевшее тело. В эти моменты суд останавливал работу, так как из-за кашля никого не было слышно.

Он получил одиннадцать лет содержания в колонии строгого режима.

Несколько месяцев Сева регулярно возила ему передачи. Им разрешили подать заявление в ЗАГС; в записках, которые она от него получала, он писал, что счастлив, и она верила, понимая, что ему незачем врать. В своих ответах она тоже писала о своих чувствах к нему и выражала надежду на то, что они рано или поздно соединятся. Он никаких планов на будущее не строил и ни разу не написал о том, как они будут жить, когда он освободится. Видимо, что-то предчувствовал.

Через семь месяцев и двадцать один день после его ареста, через два дня после того, как их зарегистрировали, и за день до их первого свидания в тюрьме, ей сообщили, что Ага-заде Эльдар Багатурович убит при попытке к бегству. В тот же вечер телевидение сообщило о бунте в колонии № 7, подавленном тюремной администрацией. Среди главных зачинщиков называлась и его фамилия.

Тело его не выдали. На поминки, устроенные друзьями, пришло много людей. Там же на поминках Счастливчик вручил ей купчую и ключи от его трехкомнатной квартиры. И объяснил, что это пожелание Эльдара, переданное из Москвы его бывшей женой.

В тот же вечер Аида, о которой Эльдар успел ей рассказать, позвонила из Москвы и подтвердила, что еще при его жизни они приняли решение отдать бакинскую квартиру Севе. Других близких людей, нуждающихся в жилье, у Эльдара нет. Тут Аида расплакалась.

С этого дня они стали перезваниваться; Аиду по-прежнему интересовало все, что происходило в ее родном городе… В одном из ночных (с пониженным тарифом) разговоров Аида, перебирая и сопоставляя события последнего времени, выстроила их в случайную последовательность, приведшую к трагической гибели Эльдара. Все началось с того, что Муртуз заставил подругу Севы, Наилю, поехать к нему на дачу. Из-за этой поездки отменилась встреча в ресторане «Ист-Вест». У Эльдара образовался свободный вечер, и он встретился с академиком Асадовым. В баре «Голубой Дунай» академик был убит неизвестными людьми. Подозрения пали на Эльдара. Завертелась следственная машина, и, не найдя настоящих убийц, решили осудить Эльдара.

Причину, толкнувшую Эльдара на участие в тюремном бунте, Аида объяснила его нежеланием смириться с участью несправедливо осужденного.

Сева согласилась с Аидой — действительно, все началась с того, что Муртуз заставил Наилю поехать к нему на дачу. Но с какой целью это было сделано, она Аиде не сказала, постеснялась. В конце концов там, на даче, ничего предосудительного не произошло, а зачем Муртузу понадобилось уложить Наилю под друга Эльдара, знает только он сам и вряд ли кому-нибудь расскажет. Но одно несомненно — Муртуз зря ничего не делает…

Через год после смерти Эльдара волна последствий, возникших из-за желания Муртуза расширить свой супермаркет, достигла Москвы. Очередная жертва, которую эта волна накрыла с головой, носила еврейскую фамилию, при том что Эрик Ханаев, уроженец Красной Слободы — древнего поселения горских евреев в Азербайджане, содержал в своей крови причудливую греко-татаро-польскую примесь со стороны матери.

Из Баку Ханаев уехал сразу же после окончания Иняза и много лет работал в УПДК, переходя из одной иностранной торговой фирмы в другую. Фанатичный любитель джаза, в пятидесятые годы он играл на саксофоне так хорошо, что стал первым мужем Аиды. Все годы ее увлечения Эльдаром он был уверен, что рано или поздно бывшая жена одумается и вернется к нему; отяжелев с годами, он все еще был хорош собой: по-юношески розовые щеки утопали в красивой поблескивающей серебром бородке, в сочетании с которой тонкие дужки золоченых очков придавали ему вид очень респектабельного человека.

В день годовщины смерти Эльдара семидесятидевятилетний пенсионер, недавно закончивший книгу об азербайджанском джазе, тщательно побрился, попрыскал на себя остатками французского одеколона, надел свой верный твидовый пиджак в темно-коричневую клеточку и поехал к Аиде; в тот день она собрала в своей крошечной квартире у метро «Аэропорт» бывших бакинцев, знавших Эльдара.

Пришло больше людей, чем она рассчитывала; Рудик Аванесов, к примеру, имевший с Эльдаром шапочное знакомство и был приглашен, чтобы в этот прощальный вечер в доме ощущалась атмосфера бакинской жизни шестидесятых годов, привел с собой кинорежиссера Руслана Шахмалиева, с которым Эльдар подрался в 1972 году в Доме кино, разойдясь во мнении о фильме. Да, было очень тесно, гости еле расселись за столом, полным еды, но вечер прошел в искренних и очень трогательных воспоминаниях об Эльдаре, чего и хотелось Аиде.

Эрик быстро напился, хотя она несколько раз просила его остановиться; когда все разошлись, он выпил еще несколько рюмок и объявил, что у него нет денег на такси, а метро давно закрылось, и по этой причине останется ночевать у Аиды. Конечно же он врал, и это выяснилось, когда Аида попыталась дать ему денег на такси; пятисотрублевая бумажка, которую она вложила в твидовый карман, выявила и другое — оказалось, что Ханаев всю жизнь ненавидел Эльдара и всегда желал ему смерти и теперь, когда тот умер, продолжает его ненавидеть, потому что, даже уйдя на тот свет, он мешает Ханаеву наладить личную жизнь. Ей все же удалось выпроводить бывшего супруга, но и после того, как за ним защелкнулся замок, он продолжал ругать Эльдара из-за двери и угрожал, что проведет ночь здесь, на лестничной клетке. Потом он вдруг неожиданно расплакался и, обвиняя себя во всех смертных грехах, долго просил прощения.

Аида слушала все это, не отходя от двери, и время от времени умоляла Ханаева уйти. Вечер был безвозвратно испорчен. И она сказала Ханаеву, что никогда не простит ему это. Если бы она знала….

Сообщению о взрыве дома на Севастопольском бульваре в утренних новостях она не придала значения, но вечером позвонил Рудик и объяснил, что в этом доме жил Ханаев и именно в его квартире на последнем этаже возник пожар из-за утечки газа. Сгорел весь этаж, погибли четыре человека, еще несколько десятков обгоревших жителей дома были доставлены в больницу. Никто из жертв пожара никогда не был в Баку и не знал о том, что помещение бывшей библиотеки уже почти год занято отделом заказов и полуфабрикатов, а читальный зал переделан в роскошное кафе.

К вечеру третьего дня умер еще один человек из доставленных в больницу.

Круги последствий от брошенного Муртузом камня продолжают расходиться и сегодня, достигая все новых и новых территорий. И кто знает, когда, где и кого из наших потомков накроет волна, возникшая в городе Баку в начале третьего тысячелетия из-за ликвидации небольшой библиотеки.