А. Корчак - Я, депутат... Всенародный избранник Страница 22

Открыл встречу руководитель хозяйства, как всегда невесть откуда появившийся. Местные люди к этому давно уже привыкли и особо не роптали. Дело в том, что он уже год не платит работникам хозяйства зарплаты. И не потому, что не хочет, а потому, что у него просто нет денег. Поэтому он появляется и исчезает неожиданно. Понятно, что ему совсем не хотелось выслушивать просьбы и требования о выдаче денег. Одет он был, как и все местные мужики, но что особенно выгодно отличало от всех представителей сильного пола, в том числе и депутатов, – это присущая ему этакая удаль, простор широкой русской души. И еще: говорил он просто, но доходчиво. Может быть, поэтому местные жители, несмотря на то, что он и не платил им, все равно продолжали его любить и уважать.

Внешне – это был мужчина средних лет, с крепко сбитой фигурой, коренастый, этакий грибок-боровичок. Он явно симпатизировал Эльвире, да и она на него поглядывала не как на Алексея Ивановича, а много теплее. Это, конечно же, Марк Семенович заметил еще при первой встрече в гостинице.

Он подошел к микрофону, поздоровался и объявил:

– Для ведения спарринг-встречи нам необходимо выбрать ведущего. – Кстати говоря, на сцене, у кулис, с самого начала стоял субъект – худой, болезненного вида молодой человек, специально выписанный для этого дела из Москвы. Характерной его чертой было то, что он начинал сразу же улыбаться, когда кто-нибудь к нему обращался, а уж потом – говорить. Верный признак человека, постоянно крутящегося возле ТВ.

Кроме него, предложили кандидатуру Эльвиры. Когда было произнесено ее имя, в разных точках зала сразу же раздались бурные аплодисменты. А когда ведущий попросил ее встать, чтобы представиться, эти точки слились в единое целое – весь зал аплодировал, а французская делегация отличалась особым энтузиазмом.

Директор хозяйства широко улыбнулся и сказал:

– Думаю, голосовать здесь нет необходимости.

Что-то хотел сказать и Шпеерович, но на него зашикали, замахали руками, зал недовольно загудел. Дабы не вызывать отрицательной реакции у местных жителей, он сел и, как прежде, когда ему что-то не нравилось, широко заулыбался. А вот представитель Худинского аплодировал горячо за Эльвиру, наверное, был правильно проинформирован своим шефом. Алексей Иванович же сохранял полную индифферентность, по крайней мере на лице, делая вид, что ему абсолютно все равно, кто будет вести это мероприятие.

«Хитер и коварен», – как бы в отместку за все то плохое, что у него накопилось в отношении Алексея Ивановича за последнее время, саркастически улыбнулся Марк Семенович.

Худой, болезненный молодой человек продолжал стоять у кулисы и тихо улыбался, хотя уже никто к нему не обращался. А затем он незаметно ретировался за сцену и так же тихо, как и стоял, исчез.

Эльвира поднялась на сцену под гром аплодисментов и сразу же взяла все и всех в свои руки. А они у нее… впрочем, вы это уже хорошо знаете. Она, прежде всего, представила всех депутатов, награждая каждого наиболее примечательными чертами. Так, к примеру, Шпееровича она представила как скромного, застенчивого человека, глубоко преданного идеалам коммунизма. И еще добавила, что если бы он сейчас взялся за ваш совхоз, то обязательно бы «вывел» его. Правда, при этом она не сказала, куда вывел, а у них здесь уже пытались за последние десять лет многие вывести и выводили, а вернее сказать, уводили деньги из совхозной общины. Поэтому народ на заявление Эльвиры прореагировал без всякого энтузиазма. Да к тому же и внешний вид депутата – хилого интеллигента, какого-то задрипанного цыпленка, как про него заметила одна из Марий, тоже был не в его пользу. В животноводческих хозяйствах привыкли видеть руководителем крепких, похожих на бычков. Наверное, такая психология у людей, постоянно занимающихся крупным рогатым скотом. Они-то ведь видят, какую роль играет в стаде бык. А япошку-то в местное хозяйство взяли бы лишь только потому, что у него много денег, в силу которых они уже прочно поверили после неоднократного их «увода» из совхоза.

«Все четко продумала, прошмандовка», – опять подумал про себя Марк Семенович и тут же опасливо оглянулся.

Помощника Худинского она представила как мягкого интеллигентного человека, что после вчерашней катавасии, учиненной его шефом, звучало почти как надругательство над ними. Поэтому в зале сразу же раздались отдельные крики возмущения, свист. Эльвира сделала строгое выражение лица и нравоучительным тоном заметила:

– Сын за действия своего отца не несет ответственности.

«И опять это был ход, довольно хитрый ход, – подумал Марк Семенович. Его постоянно удивляло умение Эльвиры все увидеть и все предугадать. – Нет, она не прошмандовка», – заключил он про себя и опять настороженно осмотрелся.

Эльвира объявила программу встречи.

– Вначале депутатам будет дана возможность порассуждать на тему: каким они видят будущее России сквозь призму своей партийности. Быть ли ей великой, или она окончательно скатится до уровня какой-нибудь Шри-Ланки, – совсем некстати вспомнив объяснение Марка Семеновича, – или Буркина-Фасо, – не без форса добавила она. – А затем вы будете задавать вопросы из зала, и каждый из депутатов будет на них отвечать. Здесь и начнется выяснение отношений между ними, а вам остается только наблюдать и соответственно реагировать. Затем каждый из депутатов задаст вопросы своему коллеге и, надеюсь, получит удовлетворяющий ответ на него. Это и будет спарринг – соревнование между ними. А в заключение, учитывая животноводческую направленность вашего района, депутаты продемонстрируют свои навыки, – она сделала паузу, дабы усилить эффект сказанного, – в дойке коров. Это, кстати, развлечет и вас, и депутатов, а последним поможет еще и проявить деловитость и смекалку в вашем, так нужном всем деле.

Все заулыбались, стали аплодировать, депутаты же потупили свой взор, очевидно, усиленно вспоминая, за что и как надо будет дергать.

– А потом уже в холле, в неформальной обстановке, обсудим действия наших депутатов и выявим лидера. Как, не слабо вам? – обратилась она к Алексею Ивановичу.

– А что, можно и подоить, – невозмутимо ответил тот, – в чем проблема?

– А вам? – спросила она у Шпееровича.

– Я как все, – без энтузиазма ответил он.

– Ну, а как вы? – Это она уже представителю Худинского.

– Да и я туда же, – с некоторой долей игривости ответил представитель, – если, конечно, не перепутаю быка с буренкой.

Все громко засмеялись. А зря… Он почти предугадал ожидающую его ситуацию. Но об этом чуть позже.

– Ну, что ж, цели и задачи нами определены, – резюмировала Эльвира, – я сейчас должна отдать кое-какие распоряжения, и мы приступаем к реализации нашей программы.

К ней тут же подошли четыре женщины из местных, среди которых были наши старые знакомые – Мария Трифоновна и Мария Ивановна. О чем-то пошептавшись, они тут же спустились со сцены.

– Итак, начинаем, – с энтузиазмом сказала Эльвира, – так как же видят наши глубокоуважаемые депутаты свою Родину после очередных выборов, до которых осталось еще немного времени? – Причем слово «глубокоуважаемые» Эльвира произнесла с нажимом, со значением посмотрев на Алексея Ивановича.

То т слегка смутился, потупив взгляд.

Первым выступил Шпеерович. Он вполне убедительно говорил о том, что натворили горе-демократы, придя к власти, – везде, где только прикоснулась их рука, – разруха и хаос. За какое-то десятилетие они смогли разворовать все, что только можно было, да и не можно тоже. Здесь он привел пример их совхоза, когда бывший директор, когда распродавал хозяйство, даже продал одного из самых известных в стране быков-производителей. И куда… не поверите – на мясокомбинат. И чихать он хотел на то, что его только один миллилитр семени на международном аукционе стоил несколько тысяч долларов.

Он на секунду задумался, очевидно, пытаясь вспомнить, сколько миллилитров этого самого семени бык давал за один раз, но так, очевидно, и не вспомнив, ограничился простым заключением:

– Вот так вот.

Причины развала и разрухи по стране он аргументировал обоснованно, подтверждал их цифрами и фактами, которые пачками предварительно выложил перед собой на столе. Селяне дружно аплодировали, особенно по фактам развала их хозяйства. Привел он и другие примеры из их порушенной жизни.

«Молодец! Хорошо подготовился к встрече», – про себя подумала Эльвира.

В конце своего спича он потребовал национализации всех и всего. Выступление его было ярким и убедительным, со всем, о чем он говорил, было трудно не согласиться. Ему было задано много вопросов, со всеми он справился вполне разумно и достойно.

Следующим был представитель Худинского. В дальнейшем, с целью упрощения, мы его будем просто называть «Представитель». Этот депутат довольно умело развешивал словеса, много и остроумно шутил, особенно когда ему задавали вопросы, что называется, «в лоб». Для другого депутата это была бы волчья яма, а для него – ничего, он говорил легко и изящно. Он мастерски вел позиционную игру – где пошутит, где подмажет, а где и поприжмет аудиторию. В целом можно было сказать, что обложить его красными флажками не удалось, он всегда находил лазейку и ловко выпутывался из любой, самой сложной ситуации. В общем, по всему было видно, что это тертый парень.