Эмэ Бээкман - Возможность выбора Страница 25

— Откуда в тебе эта уверенность? Впрочем, это беда большинства старых дев. Собственно, и ты еще живешь в прошлом.

— Послушай, я тебе все расскажу.

— Что именно? — Мари насторожилась.

— Любое начало трудное, — колебалась Регина. Она знала, что в следующее мгновение переступит границу приличий. Регина сделала выбор. Обратного пути не было. Все равно она не сможет без помощи Мари осуществить свои планы.

В ТОТ РОКОВОЙ МИГ Регина вдохнула полной грудью, прежде чем сказала:

— Видишь ли, Мари, переливание крови делают, и это никого не пугает. А почему бы женщине, чтобы получить ребенка, не воспользоваться помощью посторонних мужчин?

— Не пори чушь!

— Что же в этом невозможного?

— Насобираешь со всего света в подол детей и, подобно кукушке, подсадишь их в гнездо Пампелю. Зачем тогда этот пьянчужка тебе вообще понадобился?

— Детям нужна нормальная семья. После войны целые поколения выросли без отцов, так почему же и сегодня детям страдать от безотцовщины?

— Ты совсем обнаглела, — выпалила Мари.

— Меня подстегивают обстоятельства, — холодно ответила Регина. — Мне не хотелось прожить свою жизнь среднестатистической старой девой, предпочитаю быть матерью семейства, ничего более остроумного я не смогла придумать.

— Ты и меня с ума сведешь, — расплакалась Мари.

Регина оставила Мари лить слезы, пошла на кухню, налила в стакан воды, всыпала туда две ложки сахарного песку, размешала, — она уже набралась опыта с Гертой, — и дала Мари выпить.

Мари с отвращением пила сладкую воду, она давилась, словно жидкость не шла в горло.

— Бросаешь вызов судьбе? — Мари не хотела верить словам Регины.

— Да, я отдаю себе отчет в своих намерениях. Поверь, не легко претворить это в жизнь.

— Я бы ни за что не смогла, — качая головой и вытирая покрасневшие глаза, промолвила Мари.

— Иногда мне и самой кажется, что не смогу.

— Ты должна будешь договариваться с отцами своих будущих детей, — пробормотала Мари. — Это мерзко.

— Ни в коем случае! Они не должны знать, зачем они на самом деле нужны мне.

— Словом, невинные любовные утехи, цель которых известна только тебе?

— Да.

— И знать буду одна лишь я? — Мари была поражена доверием Регины.

— Да. Я на тебя надеюсь и нуждаюсь в твоей помощи.

— Чем же я могу тут помочь?

— Ты поможешь мне раздобыть сведения об отцах моих будущих детей.

Мари лишилась дара речи.

— Диспансерные карточки в известной степени засекречены, посторонний, во всяком случае, оттуда информации не получит, — выговорила Регина и на мгновение умолкла, чтобы подобрать более точные слова. — У тебя в каждом лечебном учреждении есть знакомые сестры. Я дам тебе фамилию, и ты проверишь в психбольнице, не состоит ли данный человек на учете с какой-нибудь наследственной психической болезнью или, может, лечился в наркологии. — Регина постучала себя по голове. — По крайней мере, здесь у папочек должен быть полный порядок.

— Ты собираешься впутаться в поистине грандиозную аферу, — охнула Мари.

— Всегда были мужчины, у которых по белу свету разбросаны случайные дети; почему бы не допустить, что могут быть случайные отцы, о существовании которых дети понятия не имеют?

— А ты не находишь, что поступаешь подло по отношению к своему мужу?

— Это с его стороны было подло стать пьяницей и пропить свои возможности.

— В медицине проводятся эксперименты с морскими свинками и крысами, а ты хочешь проводить опыты с людьми.

— В современном цивилизованном мире, где постоянно загрязняются как вода, так и воздух, идет непрекращающийся эксперимент над здоровьем человечества. Это нас особо не пугает, поскольку мы знаем, что альтернативы нет, — не смутилась Регина.

— Не отвлекайся от темы.

— Ладно, — согласилась Регина, — у меня есть и другие доводы. При нынешней мании разводов дети в случае очередного брака одного из родителей попадают в семью к неродному отцу или матери, и это считается вполне нормальным. Я убеждена, что смена родителя оставляет в душе ребенка след, который никогда не исчезнет. Только об этом никто не думает.

— В таком случае никто никого не обманывает. Жестокая правда, с которой со временем свыкаются.

— Хорошо, а какой бы вариант ты мне предложила? — поинтересовалась Регина.

— В Соединенных Штатах практикуется гетеронимное оплодотворение.

— Пошла ты к черту со своими Штатами, где все возможно, — отмахнулась Регина.

— Может, и у нас где-нибудь применяют этот способ, — предположила Мари.

— Покорно благодарю! — воскликнула Регина. — Напишу куда следует заявление, соберу резолюции, прежде всего возьму подпись у своего законного супруга, а последнюю в профкоме, после чего, словно корова, отправлюсь на пункт искусственного осеменения!

— Не похабничай, — попросила Мари.

— Прошу прощения, — буркнула Регина. — В конце концов, ни один способ не может быть сам по себе плох для тех, у кого нет иного выбора.

— А может, у тебя собственный генетический код настолько скверный, что не оставляет надежды даже от самого лучшего мужчины родить здоровых и крепких детей, — ринулась в новое наступление Мари.

Это было почти прямое попадание. Мари — потрясающий человек, подумала Регина. Чувство жалости и жалящий язык у нее слиты воедино.

— Да, сказала Регина. — С моей генетикой дела и впрямь туманные. Отец погиб на фронте совсем молодым, так что ни одна серьезная болезнь еще не успела себя проявить. Измученная мать умерла от инфекционной болезни, и из этого тоже нельзя сделать никаких далеко идущих выводов. Перед замужеством я проверилась: сердце, легкие, почки и печень функционируют нормально. Естественно, это еще ни о чем не говорит. И группа крови определена, к счастью, я не отношусь к тем пятнадцати процентам людей, у которых отрицательный резус-фактор.

Мари расхохоталась.

— Что здесь смешного? — возмутилась Регина.

— Наши прабабки отличались плодовитостью, у каждой, считай, по десять детей держались за подол, они не рассуждали, а действовали.

— Теперь еще давай споем, как матушка люльку несла на покос, — сострила Регина.

— И кого же ты выбрала в отцы своему первому ребенку?

— Так не откажешь в помощи? — с облегчением спросила Регина.

— Могу попробовать, — нерешительно пробормотала Мари. — Смотри сама не передумай. Хорошенькое дело, младенец в люльке — и тут же топчется хмельной от счастья и водки Пампель. Неподходящая среда для ребенка. Ему не место там, где буянят пьянчуги, бьют посуду и колотят любимую женушку. Ребенок даже с исключительной генетикой может в таких условиях стать слабонервным. Карапуз ищет у отца защиты и поддержки, а получает тумаки.

— Ты права, Мари. К счастью, Пампель пьяница смирный, наклюкается и посапывает себе в углу. Алкоголь действует на него тормозяще. Со своей стороны, я тоже стараюсь сдерживать его — может, удастся довести до нормы его страсть к выпивке. Тем более что он еще не самый закоренелый алкоголик, у которого дрожат руки и ноги. Там, возле «Крокодила», собираются и такие типы, которые и на ногах не стоят, лица у них постоянно в синяках, брови рассечены. А дорвутся до кружки, так от блаженства в штаны пускают. Врачи говорят, что у таких печени вовсе уже нет. И вместо двух почек в лучшем случае действует всего четверть. Эти опустившиеся подонки клянчат у прохожих копейки, выпрашивают у знакомых стеклотару, чтобы как-то собрать денег на очередную бутылку.

— Твой Антс может пойти по той же дорожке. Смотри, вернешься и увидишь, как забулдыги да шлюхи пируют в твоем доме, все кругом загажено. Собачонку насадили на шампур и зажарили.

Регина попыталась усмехнуться.

— Подумай хорошенько, прежде чем, как фанатик, плодить семью. Поверь мне, тебе еще не одну стену проламывать придется. Что от тебя останется?

— Да не убеждай ты меня, я уже все решила.

— Ну ладно, — вздохнула Мари. — Так о ком я должна добыть сведения?

Регина медлила с ответом. Она представила себе, как когда-нибудь, спустя годы, взглянет на своего красивого и умного первенца и, возможно, с радостью, а может, и с душевной болью вспомнит об этом мгновении.

Совсем не обязательно, что данный момент окажется переломным. Кто знает, будет ли вообще у Ээро настроение переспать с ней. Она преспокойно может назвать Мари его имя, ведь еще неизвестно, сработает ли придуманная ею система. К тому же биологические механизмы не подчиняются воле человека, следует считаться и с возможностью осечки. В таком случае придется все повторить через месяц.

Регина назвала Мари фамилию Ээро и год его рождения.

— На три года старше тебя, — деловито заметила Мари.

Других мыслей и ассоциаций это имя у нее не вызвало.