Игорь Андреев - Четвертый тоннель Страница 25

— Хорошо, давай перестанем трахать себе мозги, — сказал я себе вслух, — и честно подумаем, каковы причины, по которым будущим летом я якобы буду занят и не смогу вырваться натри недели интенсива. Насколько они важны по сравнению с теми переменами, которые я хочу в себе получить? И можно ли что-то изменить?

После беглого анализа оказалось, что действительно важных проблем совсем немного, и они легко решаются. Большинство же проблем вообще надуманные.

— Деньги? У меня есть деньги?

Я достал из шкафчика охапку банкнот и пересчитал. Около пятидесяти тысяч. Быстро вспомнил, на что я их собирался тратить и когда. Сообразив, какие платежи можно отложить на неделю-другую, взял мобильник и, волнуясь, набрал номер тренера, указанный на сайте. Трубка ответила спокойным голосом:

— Алло.

— Добрый вечер. Это Филипп?

— Да.

— Меня зовут Игорь. Я хочу записаться на интенсив. Что для этого нужно?

— Пройти собеседование и заплатить деньги, — ответил голос, смягчая звук «р» мягкой картавинкой.

— Можно завтра?

Он предложил увидеться в кофейне рядом с офисом недалеко от станции метро «Красные ворота». Мы согласовали время и попрощались.

Вот и все. Процесс запущен. Меня охватило уже знакомое, но все равно показавшееся странным чувство — удовлетворение вперемешку с разочарованием. Я делаю нечто очень неправильное. Но это зачем-то нужно. И это уж точно намного лучше, чем не делать ничего.

На следующий день я пришел в нужную «Шоколадницу». Филиппом оказался большой толстый человек в светлом плаще. Он был на вид младше меня, кажется, лет на пять, но его глаза, в отличие от моих, излучали спокойствие и уверенность. Мне раньше приходилось встречать таких ребят. Смотришь на такого и понимаешь, что он и сам, может быть, не всегда знает точно, в какую сторону нужно идти, но готов идти куда угодно и, если оказался не там, где хотел оказаться, точно так же уверенно выберет новое направление. Мощная личная энергетика и готовность действовать, ошибаться, учиться на ошибках и снова действовать. Я, наоборот, привык быть осмотрительным, просчитывать последствия на сто шагов вперед, и потому неспособным принимать решения, кроме, пожалуй, экстремальных ситуаций, где у меня отключались тормоза и верные интуитивные решения приходили сами собой. Короче, я увидел в этом человеке свою противоположность — и обрадовался.

Собеседование в офисе, обустроенном в сталинской квартире на первом этаже, проходило совсем недолго. Я сказал ему, что стесняюсь женщин, боюсь услышать отказ и прочее. Он меня спокойно слушал, ни о чем особо не расспрашивая. Когда я замолчал, он сказал:

— Что-то подобное говорят все, кто приходит ко мне на тренинг. У каждого своя история, и у всех много общего. После тренинга парни становятся другими, по крайней мере, сами так говорят.

— Фил, скажи, а насколько тяжелый твой тренинг? Я боюсь, что для меня он может быть слишком жестким.

Задав этот вопрос, я сразу же удивился своей глупости. Что значит тяжелый? Что такое слишком жесткий? Ясно ведь, что одни и те же задачи разные люди воспринимают по-разному. И потом, я знаю, как на его месте ответил бы я. Именно этот ответ и прозвучал:

— Все парни говорят, что тренинг жесткий, но они же и говорят, что нет ничего нереального. Все зависит от тебя.

Я передал ему деньги, он внес мои имя и номер телефона в свой ноутбук.

Уже на пороге, перед выходом, я сказал, что у меня вообще-то есть любимая женщина, но мне ее одной мало.

— Одна женщина это неинтересно, — ответил он с сочувствием в голосе.

Мы попрощались до августа. Я вышел на улицу. Мне было хорошо, потому что я избавил себя от вопроса, буду ли участвовать, как и когда запишусь, от чего это зависит и т. д. и т. п. Теперь я просто знал, что буду там, в августе 2007 года, а остальные свои планы адаптирую под этот.

Это был мой предновогодний подарок себе…

Чуть позже, размышляя о тренинге, я обратил внимание на то, что рассчитываю на насилие со стороны тренера. Я не надеюсь на себя в полной мере. Я надеюсь, что меня будут заставлять, и я смогу сделать все что надо, переступая через свои ограничения. В блогах ребята-пикаперы писали, что тренер — такой жесткий мужик, всех ломает, опускает и чуть ли не насилует, зато в итоге все получают превосходные результаты и очень довольны. Правда, многие участники не выдерживают нагрузок и покидают тренинг, даже не доходя до середины. Но это, по словам ребят, успешно доживших до конца, слабаки и лентяи, которые просто не хотят работать, выкладываться, преодолевать свои страхи. В общем, слабые мужики. Таких меньшинство. Я хотел верить, что я — мужик сильный. И, не веря в это, надеялся, что тренер меня заставит делать то, что нужно для успеха на тренинге.

Незадолго до окончания года я купил книжку «Русская модель эффективного соблазнения», изданную от имени автора одноименного проекта. Некоторые вещи в ней меня очень зацепили. Например, энэлпэшное понятие конгруэнтность — применительно к соблазнению женщин.

В моем блоге появилась новая запись.

«…Про конгруэнтность. До книжки имел смутное представление об этом. Прочитал, обдумал и сразу вспомнил одного из своих друзей, очень успешного у женщин. Рыжий Пашка. Он такой парень, как бы сказать, недалекий что ли. Много лет назад, в ранней юности, я его слегка презирал за его примитивность. Он ни во что глубоко не вникал. Не был любителем глубокомысленно разглагольствовать, в отличие от меня. А когда-то написал мне в письме (мы разъехались по разным городам), что „все девушки хотят трахаться, только стесняются говорить“. Он девушек активно имел в изобилии. Я был ошарашен, т. к. я, такой „хороший и умный“, у девушек почему-то популярностью не пользуюсь, я их боюсь, а этот дятел очень даже наоборот. Он очень прямолинейный и откровенный всегда был. Мы с ним были большими друзьями в детстве, хотя — ох, как сейчас стыдно вспоминать, вот же был мудак — я презирал его и насмехался над ним. Мы уже лет 15 не виделись… Его характерная черта — абсолютная естественность — соответствие того, что он говорит и делает, тому, что у него внутри. Конгруэнтность»…

Время от времени я читал диалоги ребят из пикап-тусовки о ведущем моего будущего тренинга. В блоге одного человека я встретил фразу: «…станет меньше людей с психикой, искалеченной книгами Фила Богачева». Я опешил. «Это что, — подумал я, — про меня?»

Я задал вопрос автору:

— Ты считаешь, что книжки Фила ломают людям психику? Ему попадаются люди с повышенной готовностью чокнуться или он такое чудовище?

На следующий день мне в имейл пришел ответ:

— Я хорошо знаю суть тренигов Фила и его методики.

Они реально загоняют и усиливают внутренний конфликту человека. Отдача по целям нулевая, по побочным эффектам очень сильная. Плюс падение самооценки. Фил не чудовище, он бизнесмен. Его не интересует положительная отдача от тренига (а кто же придет на следующий трениг, если научатся на первом?) Насчет повышенной чокнутости/чудовища, скажу — ему попадаются люди с повышенным страхом контактировать с женщиной. Потому что он обещает это исправить. И не выполняет обещанное. (…) Интенсив ничего не решает — это надувательство для непосвященных. Тебя научат хамить и не более, девушки это не принимают за позыв к сексу. Фил не тренер — он бизнесмен. И вся мишура тренинга работает неделю после его окончания, затем дикие откаты. Но, так как отзывы пишутся на волне щенячьего восторга, они позитивные. А затем идет откровение перед самим собой.

Кроме того, автор посоветовал мне продать место на интенсиве и пройти мужской тренинг в другом проекте, где учат чувствовать женщин и себя.

Я задумался. Мнение этого человека настолько радикально отличалось от моих ожиданий, что мне стало не по себе. Однако было поздно что-то менять. Продать место или вернуть деньги нельзя. К тому же мне хотелось себя убедить, что я не ошибся в выборе тренинга. Я бы с удовольствием прислушался к человеку в теме, которому доверяю лично. Но у меня не было друзей в этой тусовке. Оставалось проверить на собственном опыте.

— Я в жизни много чему учился, — пробормотал я себе, выключая компьютер. — Да, учителя порой попадались хреновые. Зато был колоссальный опыт на тему «как делать не надо». Из него тоже вырастали полезные выводы. Разочарования и боль — нормальная плата за опыт. Дождемся августа. Что получится, то и получится…

Когда я пришел по адресу, указанному тренером, в понедельник 6 августа 2007 года, я уже устал бояться. Я пришел туда с чувством, будто я участник группы добровольцев, которым ученые будут имплантировать в организм какие-то штучки, которые нас либо сделают терминаторами, либо убьют. Никогда раньше на тренингах, ни до, ни после, у меня не было такого чувства, как здесь в этот раз. Вместо воодушевления и волнующей радости — ожидание чего-то унизительного и опасного. Нет, тренинг ни при чем, просто мое состояние отражало мои страхи, комплексы, предрассудки. Среди ребят было много таких, кто как раз наоборот был в приподнятом настроении, в ожидании адреналинового развлечения.