Алексей Колышевский - МЖ. Роман-жизнь от первого лица Страница 26

В общем, в этой работе был драйв и кайф. Драйв – непрерывное движение от денег к деньгам и кайф от их получения. Наш отдел был похож на огромный полицейский участок, такой, каким его изображают в полицейских боевиках: в огромном помещении, площадью примерно в триста квадратных метров, стояли около шестидесяти столов, а за ними, прячась друг от друга за мониторами, корпели над работой шестьдесят человек. Мне некогда было знакомиться со всеми, и я не сразу заметил Свету, а вот она заметила меня сразу. Как-то вечером, когда уже разошлось по домам большинство сотрудников, я немного задержался и, оторвавшись от монитора, окинул взглядом опустевшее пространство отдела. Вместе со мной оставались еще несколько человек: жирная Ира из отдела косметики, маленькая фитюлька, ее ассистентка, какой-то парень, занимавшийся, кажется, колбасой, и особа, которая сразу же приковала мое внимание. Это была блондинка с волосами средней длины, развитой, тяжелой на вид, среднего размера грудью, чью прекрасную форму подчеркивала облегающая белая блузка. У нее были безупречной формы руки. Ее длинные красивые ноги не вполне помещались под столом, или она нарочно решила продемонстрировать всю себя, целиком. Позже Света никогда не признавалась в этом, но я совершенно уверен, что она ждала момента, когда я должен был обратить на нее внимание, она хотела этого, и я поймал ее флюид. Это не было похоже на любовь с первого взгляда, это вообще не было похоже ни на что, что случалось со мной из подобного ранее. Я не очень-то робок, а это был тот случай, когда антипод Джубадзе устроил все лучшим образом, вложив в мои уста нужные слова:

– Могу кого-нибудь подвезти, я на машине.

Сразу же откликнулась фитюлька:

– А вам в какую сторону?

Я мысленно пожелал ей заткнуться и напряженно ответил, боясь, что этой карманной ассистентке окажется по дороге со мной:

– Проспект Мира.

– Ой, нет, мне на «Щукинскую».

«Ну, вот и слава Богу», – подумал я, и тут подала голос блондинка. С просиявшим лицом она сказала:

– А мне как раз в Марьину Рощу, так что я совсем не против.

– О! И мне нужно сегодня в Марьину Рощу, – нагловато заявил парень-«колбасник».

На это я крайне сухо ответил:

– Извини, я забыл сказать, что в моей машине только два места, а сзади у меня навалены вещи, так что не получится.

Мы ехали по Кутузовскому проспекту, и я ухитрялся постоянно глядеть на мою спутницу. Она мне определенно нравилась. Мы болтали о всякой чепухе, я что-то заливал о себе, что-то, что, по моему мнению, должно было сразить ее наповал. Она с интересом слушала, и ее явная заинтересованность все больше распаляла мое красноречие. Всего в тот вечер я рассказать не успел, так как, к сожалению, мы довольно быстро доехали до Марьиной Рощи и на мое предложение подвезти ее до самого дома она ответила быстрым отказом, сказав, что дойдет «несколько метров сама». Позже, когда наши отношения шагнули за черту первого секса, она со слезами в голосе призналась мне, что живет в комнате в коммунальной квартире. Что ее небогатые родители, оставшиеся в Иркутске, смогли купить только такое жилье. Мне было наплевать на это, и, чтобы поддержать и успокоить ее, я, положив руку к ней на колено, тихо сказал:

– Милая, ты просто как настоящая москвичка! Все истинные москвичи в свое время пережили процесс исхода в отдельные квартиры именно из коммуналок, так что твои комплексы по этому поводу неуместны!

Наши отношения развивались в том русле, в котором и должны были развиваться отношения людей, откровенно желающих друг друга. Тем не менее, что мне понравилось, мы не стали переходить к кульминации отношений сразу же, после первого знакомства. Я еще около месяца просто выполнял роль шофера. Мы лишь ездили вместе на работу и с работы, рассказывая друг другу о себе. И меня и ее тяготила эта граница между нами. Граница, которую мы никак не решались перейти потому, что каждый из нас рассчитывал на решительность другого. Ее терпение лопнуло раньше, и она решила «пробить» меня из крупного калибра запрещенной международной конвенцией разрывной пулей «дум-дум». Она, словно бы невзначай, стала упоминать о своих прошлых, как она выражалась, «друзьях». Она прямо так и говорила: «мой друг».

Интересно, с какой целью некоторые женщины рассказывают своим действующим любовникам о предыдущих романах? А в том, что такая цель есть, я не сомневаюсь, ибо женщина ничего не делает «просто так», особенно когда это касается ее отношений с мужчиной. Может быть – это демонстрация своего успеха у мужчин, по принципу: «Ты только посмотри, какой сладкий персик тебе достался»? Может быть, таким образом женщина хочет измерить глубину неравнодушия к ней? Вот так, именно через ревность? Это недальновидный ход. Я до сих пор помню рассказы Леры о ее похождениях, и кто знает, был бы сейчас Вертько только ветром, если бы семена лишней информации не упали в благодатную почву моей ревности. Обе они были в сантиметре от самого страшного исхода. Первая, когда нечаянно назвала меня чужим именем во время исполнения роли наездницы, и мой кулак самостоятельно начал было свой путь к ее виску. А вторая после своего рассказа о том, как ей было плохо после перенесенного в возрасте двадцати двух лет аборта, и я, от переполнившего меня враз адреналинового яда, чуть было не потерял контроль над управлением автомобилем, на высокой скорости почти уйдя на встречную полосу Садового кольца.

Все эти разговоры о прошлых увлечениях, какими бы невинными они ни казались тому, кто заводит их, отравляют отношения в течение многих лет последующей совместной жизни, если она все-таки начинается. Это как бомба замедленного действия. Со временем обязательно взорвется, а сила взрыва зависит от темперамента. Никогда нельзя рассказывать ничего о своих прошлых романах близкому человеку, если нет цели в конечном итоге его потерять.

Наш псевдомонашеский цинизм продолжался около полутора месяцев. Но однажды, в один из жарких дней раннего августа, Света появилась перед моей машиной в красных брюках, и я понял, что взаимное проникновение произойдет сегодня. Некоторые психологи утверждают, что женщина одевает красное во время овуляции, подсознательно готовясь к сексу с целью зачатия. Голос природы, и ничего тут невозможно поделать. Я тогда решил проверить эту теорию и преуспел.

Это произошло, что называется, «в живописной обстановке». За городом, на берегу какой-то подмосковной реки, прямо в автомобиле. Грудь действительно оказалась совершенной, оправдали мои надежды также и ноги, и прекрасные бедра, и лоно, на вкус напоминающее все тот же персик. И я еще не встретил ни одной женщины, столь приятной на вкус. Не знаю, в чем тут дело, но предполагаю, что в элементарном отсутствии вредных привычек и, как следствие, отменного физического здоровья. Мы пахнем тем, что едим и пьем, но все наши усилия казаться красивыми сводит на «нет» курение.

Курящая женщина лишена возможности пахнуть «красиво». Напрасно она льет на себя парфюм, старается красиво одеться, ездить в дорогом автомобиле и делает в квартире ремонт. Табачный дым съест аромат «Nina Ricci», въестся в платье от «Valentino», впитается в обивку салона «AUDI TT» и покроет новую венецианскую штукатурку желтой смолой. И я уже не говорю о запахе изо рта, который просто ужасен. У некоторых табак, как ни странно, ассоциируется с сексом, но не у меня. У меня совершенно другие ассоциации. Серое раннее утро, смятая несвежая постель, волны табачного дыма и пепельница, забитая смердящими окурками, примерно половина из которых со следами губной помады. Двое. Серые похмельные лица. Муторно так, что впору удавиться. Забегая вперед, скажу, что бросил курить в сентябре 2004 года, и моя жизнь изменилась с тех пор в лучшую сторону. Я не ходил на сеансы иглоукалывания, не посещал психоаналитика за сто долларов в час, не наклеивал на себя никотиновый пластырь и не переходил на «легкие сигареты». Тот, кто полагает, что таким образом он сможет бросить курить, на самом-то деле не хочет делать этого и занимается самообманом. Растягивает процесс отказа от рака легких и не добивается ничего. Я бросил курить иначе. Шел себе по улице, достал сигарету, закурил и после двух затяжек раскашлялся. Кашель, только сильнее и ужасно хриплый, ответил мне. Я огляделся: на другой стороне улицы, у входа в аптеку, стоял бомжик. Кашель сгибал его, рвал на части легкие, а в перерывах между приступами кашля он смачно сплевывал себе под ноги. В его правой руке, меж грязными пальцами, был зажат окурок. Эта картина так впечатлила меня, что я перешел через улицу, подошел к нему, запихал ему в рот свой окурок, а под ноги бросил пачку сигарет со словами:

– А травись-ка ты, мил человек, вместо меня.

Вот так, за полминуты, я бросил курить…

…После познания друг друга мы возвращались в Москву по Ленинградскому шоссе. Я остановился на автозаправочной станции. Вышел, купил лимонада и приглядел парочку детских книжек для Евы. С покупками вернулся в машину.