Дмитрий Леонтьев - Бегство в мечту Страница 28

— Спасибо. Одни «комплименты».

— У меня нет времени «разжевывать» это тебе. Меня скоро отправят в госпиталь, а оттуда прямиком домой… Я хочу, чтоб ты сорвал с себя кожу, но построил то, что сейчас кажется невозможным. Я не знаю как и не знаю «что», но это должна быть мечта, которую можно потрогать…

— Зачем тебе это нужно? — серьезно спросил Туманов.

— Сам я это не сумею… Не тот человек… А ты сможешь… Но это будет не только твоя работа. Без меня ничего не вышло бы… Моя идея… Мечта… Единственное подтверждение того, что я существую на земле… Чтоб не просто так, без следа…

— Ты — сумасшедший, — с невольным уважением сказал Туманов.

— Нет, просто мечта — это цель в жизни, в пути же к ней — смысл… А?.. Ловко я смысл жизни отыскал? — он невольно застонал и Туманов впервые усомнился, что рана Зуева — лишь «царапина». Он наклонился, чтобы рассмотреть ее поближе, но сержант с неожиданной силой толкнул его в грудь.

— Обещай!

— Обещаю.

— Я верю тебе, но если ты нарушишь клятву…

— Что ты психуешь? — успокаивающе сказал Андрей, — Все будет в порядке. Мы с тобой не раз еще поговорим на эту тему…

— Я хочу, чтоб пока я у себя в деревне комаров кормил, ты здесь глупостей не наделал… А то я всю жизнь в деревне просижу, — с трудом улыбнулся он.

— Не просидишь, — улыбнулся ему в ответ Андрей.

— А теперь иди… И надери им задницы так, чтоб у них пена изо рта пошла!

— Это я сделаю, — пообещал Туманов и оглянулся, всматриваясь в темноту. — Только сперва тебя кому нибудь из наших передам.

— Иди! — рявкнул Зуев и еще раз толкнул его в грудь. — Иди, я сказал! Не маленький, не потеряюсь… Один фонарик оставь, и иди… меня по его свету найдут…

Туманов включил фонарик, положил рядом с сердито сопящим сержантом и заменив у автомата магазин, медленно пошел в темноту.

— Не тяни резину, — прикрикнул на него Зуев. — Иди! Я о себе сам позабочусь! Если будут запаздывать — по рации скоординирую… А они могут еще кого- нибудь…

Отбросив последние сомнения, Андрей, словно волк, наклонил голову и пошел в темноту по следу крови.

Приподнявшись на локте, Зуев долго смотрел ему вслед. Он боролся с разрывавшей грудь невыносимой болью до тех пор, пока над ним не склонились ребята из группы «быстрого реагирования», поднятые по тревоге услышавшим выстрелы проверяющим.

— В ту сторону, — махнул он рукой в другой конец улицы. — Трое… с оружием… За ними пошел Туманов…

И потерял сознание.

— Товарищ полковник, старший лейтенант Пензин по вашему приказанию прибыл.

— Добрый день, Виктор Владимирович, — комполка крепкой рукой сжал в приветствии ладонь Пензина и кивнул на стул. — Присаживайтесь. Как дела во взводе?

— Хорошо, товарищ полковник. Готовимся к сдаче экзаменов. Через месяц распределение по ротам полка.

— Есть шанс, что кто-то не сдаст экзамен?

— Никак нет, — Пензин даже обиделся.

Полковник заметил это, и скрывая улыбку, разгладил пышные усы.

— Н-да, — протянул он, — это хорошо… хорошо… Виктор Владимирович, я хотел бы вернуться к событиям, произошедшим в командировке, я понимаю, что вам все это уже надоело, но…

— Я написал уже килограмм отчетов, — враз помрачневший Пензин даже не заметил, что перебил командира. — Меня неоднократно допрашивали в особом отделе полка и даже таскали в особый отдел дивизии. Я рассказывал эту историю сотни раз и если теперь меня разбудить посреди ночи и спросить, я распишу все эти события по секундам. Я прекрасно понимаю, что то, что произошло — ЧП, и требует письменных рапортов и отчетов, но сколько же можно?

— Виктор Владимирович, — мягко прервал этот монолог полковник. — Я полагаю, что сегодня мы возвращаемся к этому эпизоду в последний раз. И даже признаюсь вам, что ваша позиция вызвала симпатию как у меня, так и у командира дивизии… это наши солдаты, наша дивизия, и нам держать за них ответ. Подозреваю, что в дальнейшем обстановка в стране обострится еще больше и «шишки» посыплются на нас со всех сторон. Очень сложно объяснить гражданским, что такое война. Но есть законы, в которые должны укладываться наши действия. В результате мы оказываемся меж двух огней, когда с одной стороны перед нами поставлена задача, которую нам предстоит выполнить и выжить, и это диктует нам одни правила действий, а с другой стороны — требования конституции, не предусматривающие подобные ситуации, и следовательно, диктующие совсем иные правила. Но коль уж такая ситуация сложилась и мы с ней столкнулись, стало быть, требуется ее освоить. Чем мы и занимаемся… Расскажите мне еще раз события той ночи.

Несколько успокоенный словами командира, Пенит наморщил лоб, словно вспоминал заученный наизусть урок, и твердым голосом перечислил:

— После моего инструктажа сержант Зуев и курсант Туманов выдвинулись на вверенный им пост, и в 22.30 сменили наряд второго взвода. Примерно в 00.15 они по рации доложили дежурному о том, что на вверенном им участке без происшествий. Спустя тридцать минут проверяющий от полка капитан Красиков услышал доносившиеся со стороны их поста выстрелы. Сообщив по рации дежурному о происшествии, он, в сопровождении курсанта Петрова направился на место происшествия. Прибыв туда одновременно с группой быстрого реагирования, он обнаружил лежащего на земле сержанта Зуева. Сержант успел сообщить ему о встрече с неизвестными, которые на требование предъявить документы открыли по военнослужащим огонь. Зуев был ранен в первые минуты боя, а курсант Туманов, открыв ответный огонь, заставил противника отступить, — Пензин замолчал и выжидающе посмотрел на полковника.

— Продолжайте, продолжайте, — одобряюще кивнул тот. — Здесь начинается для меня самое интересное.

— Убедившись, что раненый сержант находится в безопасности, Туманов принял решение задержать убегающих преступников. В полуразрушенном здании, находящемся примерно в трехстах метрах от места происшествия, он настиг их. На предложение прекратить сопротивление и сдаться, преступники ответили выстрелами из пистолетов. В результате завязавшейся перестрелки преступники были уничтожены. По прибытии на место дислокации взвода, Туманов доложил мне о происшествии сперва в устной, а затем и в письменной форме… На мой взгляд, с его стороны нарушения законности и устава не было…

— Виктор Владимирович, вы ведь должны знать правила ведения боя не только теоретически, но и практически… Недавно к нам пришла копия заключения экспертизы. Из трех… Заметьте — из трех!.. тел мародеров, было извлечено четырнадцать пуль от «калашикова»… А теперь объясните мне, человеку «едва знакомому» с условиями ведения ночного боя, как можно в кромешной темноте умудриться нашпиговать противника таким количеством свинца?.. Нет, если бы у него были с собой три-четыре запасных «рожка» к автомату, я бы понял… Но ведь их было всего два? К тому же один из них полупустой?..

— Наверное, он очень хороший стрелок, товарищ полковник, — серьезно ответил Пензин. — Иначе как это можно объяснить?

— Ну… Можно еще предположить, что он стреляет «на слух», как ковбой, — прищурился комполка. — Или это были «самонаводящиеся» пули… Правда, я и не знал, что мой полк так хорошо оснащен. Стыдно: я, командир полка, а таких простых вещей не знаю… нет, лейтенант, здесь только два варианта: либо парнишка видит в темноте как кошка, либо.

Полковник замолчал, ожидая, что Пензин сам закончит за него фразу, но лейтенант молчал и, вздохнув, он договорил сам:

— Либо он, отыскав преступников, попросту уничтожил их, безо всяких «сантиментов»… вы понимаете, что я смягчаю выражения? Это было ясно с самого начала, но столь же ясны были и руководящие им мотивы, потому что ваше объяснение и рапорт были приняты, рассмотрены, а дело закрыто. Кроме того, сообщу вам конфиденциально: первичные показания группы быстрого реагирования, прибывшей на место происшествия сразу после перестрелки и которым Туманов рассказал нечто иное, чем после встречи с вами, были ими переписаны заново после беседы в особом отделе. Особисты объяснили им разницу между тем, что «произошло на самом деле», и тем, что они восприняли чисто субъективно, и следовательно — «ошибочно»… к счастью, ребята оказались сообразительные и не только переменили показания, но и твердо стояли на них в дальнейшем. Военная прокуратура удовлетворена. Но все же этот инцидент не прошел бесследно, потому я и вызвал вас сегодня… Виктор Владимирович, как я уже говорил, обстановка в стране все больше накаляется, и наша дивизия вынуждена нести боевые дежурства в разных «горячих точках» все чаще и чаще… в связи с этим приходится вносить изменения и коррективы в тактику и методы, которые мы применяем. В нашей дивизии существует батальон особого назначения, в каждом полку — рота особого назначения, а теперь еще принято решение добавить к этому и отряд особого назначения. В каждом полку будет создан один такой отряд для выполнения особо ответственных задач: освобождение заложников, подавление особо ярких точек сопротивления, борьба с терроризмом… В дивизию набраны лучшие ребята со всей страны. В «отдельные роты» — наиболее физически подготовленные из них, а в «отрядах особого назначения» будут лучшие из лучших. Элита. И не только по физическим данным… Мы внимательно рассмотрели ваше личное дело, и нашли, что ваша кандидатура вполне подходит на эту должность. Поэтому я спрашиваю вас: готовы ли вы взять на себя ответственность возглавить подобный отряд? Обучать его, воспитывать и отвечать за его действия?